— А я его знаю, — внезапно проговорил Егор, вставая, до того, как гул стих, даже не пытаясь шевелиться, словно чувствуя недовольство породы, которая поддавливала даже меня. Его слегка покачивало, и координация была явно нарушена. Как минимум, сотряс, но это пусть медики наверху разбираются, а мне хочется лишь добавить, чтобы не мучился слишком уж сильно. — Это Громов. Он еще передачи в Сеть выпускает, в которых говорит про существующую несправедливость…

— Заткнись, лучше по-хорошему, — предупредил я его. — Или узнаешь, что такое хозяйский деспотизм на собственной шкуре. А чтобы не питать иллюзий, всякий раз, когда будешь на его творения натыкаться в Сети, вспоминай, что он сделал с девчонкой, которая на карачках ползла по одноколейке, чтобы ему слегка помочь, а также, что он сделал с Михалычем, который помочь ему не хотел, но и ничего плохого не делал.

Егор вздрогнул и оглянулся, найдя взглядом то, что осталось от Анны.

— Но, как он здесь вообще оказался? — он задал вопрос, и под моим взглядом ухватил Громова за воротник, как недавно я, потащив к выходу.

— Осторожнее, не придуши эту гниду. Мне еще с ним о многом нужно будет поговорить, если он, конечно, окончательно не спятил. А вот про то, как он здесь оказался, это я у тебя должен спросить, или у твоих напарников, потому что я не могу представить себе кумира молодежи, который бы полз сюда по не предназначенному для людей проходу, — Егор благоразумно заткнулся, я же шел за ним, хмуро думая о том, где Вихров возьмет дополнительных людей, потому что вызывать сюда хоть небольшую группу все равно придется.

Дальнейшая дорога проходила в молчании. Уже в лифте Громов очухался и открыл один глаз, вполне осмысленно произнеся.

— Где я? — он попытался сфокусировать на мне взгляд, но у него плохо получалось, и я не до конца понимал, что является причиной: или я слишком уж сильно его ударил, или это резкий откат после выхождения из зоны влияния адамантинов.

— В аду, добро пожаловать, — я оскалился. — И поверь, дальше все будет только хуже.

Сергей если и удивился тому, что я выволок из шахты какого-то человека, то вида не подал.

— Свяжи его и сунь в багажник, что ли. Видеть эту мерзкую рожу не могу, — я повернулся к Егору, одновременно активируя ком. — Теперь ты. Идешь, проверяешься у лекаря. Что с вами со всеми делать дальше я решу после доклада моего начальника охраны. Ну что стоишь? Пошел!

Егор кивнул и побрел по дороге к виднеющемуся отсюда поселку. Сначала я хотел его туда довезти, но потом решил, что ничего страшного с ним не произошло, раз он спокойно проехался на вагонетке и поднялся на лифте, не обблевав все вокруг. Тем более свежий воздух вроде бы лечебными свойствами обладает. Я же, глядя как Сергей вполне профессионально вяжет Громова и укладывает в багажник, восприняв мои слова совершенно серьезно, предварительно заткнув тому рот кляпом, который он сделал из куска громовской рубахи, набирал номер. Вихров ответил сразу же, словно ждал моего звонка.

— А я хотел уже вам звонить, Виталий Владимирович… — начал было он, но я прервал его на полуслове.

— Саша, мне здесь нужна небольшая команда, включающая специалиста по поиску возможных диверсий на территории шахты и поместья, и парочка ребят, имеющих опыт в дознании. Необходимо выяснить, на шахте творился злой умысел или обычное разгильдяйство.

— Сделаю, — кивнул Вихров.

— Что у вас произошло? — спросил я, глядя на его озадаченное лицо.

— У нас ЧП, Виталий Владимирович, — ну кто бы сомневался? — Вам лучше прибыть сюда как можно скорее.

— Это терпит до завтра? — Вихров подумал и решительно кивнул. — Хорошо. Тогда присылай сюда людей. Я их встречу, объясню задачу и выдвинусь в Тверь. А завтра утром будем выяснять, что там у вас за ЧП.

Вихров еще раз кивнул и отключился, я же с ненавистью посмотрел на багажник своей машины. Когда же это уже закончится? Мне не нужны какие-то запредельные вершины. Меня вполне устраивает мое место в Совете кланов где-то посредине. Я просто хочу нормально и спокойно пожить. Неужели я хочу слишком много?

Я выскочил из машины к ожидающему меня Вихрову. Он в который раз уже встречал меня практически возле охранного пункта при въезде на территорию промышленного корпуса. Не глядя на ринувшегося ко мне начальника охраны, я ткнул пальцем в сторону виднеющегося даже отсюда огромного купола, переливающегося на свету, и напоминающего гигантский янтарь, который сковал случайно попавшую в него, когда он еще был тягучей смолой, жизнь. Во всяком случае, виднеющееся очертания зданий, наводили именно на эту мысль.

— Вот это что такое? — я ткнул пальцем в это чудо, скорее всего, все-таки не природы. Такие вещи были под силу только людям.

— Об этом я и хотел с вами поговорить, Виталий Владимирович, — вздохнул Вихров.

— Саша, не юли, мать твою! Что все это значит? — я перевел дыхание, с трудом отрывая взгляд от небывалого зрелища, и уставился на Вихрова, который начал ерзать под моим немигающим взглядом.

— Виноват, Виталий Владимирович, и готов понести любое наказание, — я даже моргнул. Он что издевается надо мной? Что они умудрились нахренавертить такого, что не хотят сознаваться?

— Саша!

— Там находится тот самый квадрат, который купил Аркадий Алдышев, и он сейчас под карантином. Живых существ на территории квадрата не фиксируется, — Вихров вздохнул. Словно не боевой офицер, а институтка на первом свидании. Внезапно он нахмурился и перевел взгляд на мою машину, точнее на багажник, из которого послышались звуки ударов и приглушенная ругань. — А там у вас что такое?

— Не отвлекайся, — приказал я ему, возвращая внимание к себе. — Докладывай и быстро, что произошло такого удивительного и опасного, что весь квадрат, находящийся по соседству с парой неадекватных умников, хорошо хоть, работающих на меня, помещен в карантин, и кто на момент помещения в карантин находился в данном квадрате?

— На момент инцидента в квадрате находились оба брата Алдышева, а также, почти вся боевая группа клана, за исключением охраны поместий и предприятий, — отрапортовал Вихров, поглядывая при этом на багажник, из которого продолжали доноситься непонятные для него звуки. Я же почувствовал, что у меня закружилась голова от подобного известия.

— Я не понял, обоих глав клана нет в живых? Или они успели выбраться до помещения квадрата в карантин?

— Нет, не успели, — после секундной задержки ответил Вихров.

— Но кто тогда сейчас является главой Алдышевского вертепа? — оставить полностью милитаризованный клан, где, говорят, детей учат стрелять раньше, чем ходить, даже без такого не слишком адекватного управления, как Аркашка, это все равно, что активировать мину замедленного действия, которая вот-вот рванет.

— О, а это самое интересное. На данный момент главой клана Алдышевых по закону о наследовании главенства является Евгений Алдышев.

— Но он же не хочет на себя это взваливать, — если честно, то я растерялся. Этот гений сбежал-то потому, что не хотел на себя ответственность за клан брать, а не потому, что Аркашку испугался. Даже, несмотря на то, что он пропитан духом первооткрывателя, и был ученым до мозга костей, вести боевые действия и стрелять тоже умеет неплохо, все же в клане воспитание однобокое и однотипное. Это потом делается скидка на интеллект и другие побочные таланты. Собственно, Аркашка с таким фанатизмом за ним гонялся не только из-за телепортов, но и потому, что Евгений мог спокойно прийти в клановое поместье и попросту вышвырнуть Аркашку вместе с братом на улицу. И никто ему бы слова против не сказал. Потому что с точки зрения Кланового Кодекса, он был бы прав. Другое дело втихушку его прибить и прикопать где-нибудь, тогда прав бы был Аркадий Алдышев, главное, чтобы никто не знал наверняка. А подозревать могут хоть до конца жизни. Внутриклановые дела не подпадали под уголовное законодательство — все, что произошло в клане, это дело клана. Другое дело, что другие кланы будут пристально за тобой следить, и в том случае, если ты зарвешься, то вполне могут вручить этакую «черную метку», что не придаст тебе веселья в повседневной жизни. Это была просто мечта истинного анархиста — высшая степень свободы, с одним единственным условием — жесточайшая самодисциплина в плане различных безобразий, или же — не попадайся. Потому что судить и приговаривать тебя будет не государство, нет, а такие же главы кланов, как и ты. И, говорят, смерть таких вот оступившихся была, очень жестокой. Да что далеко ходить, я был в своем праве расхерачив клан Войковых. За такие подставы — это было достойное наказание, ан нет. За то, что о моем участии узнали не постфактум, а практически еще во время операции, уж не знаю, кто проболтался, скорее всего кто-то из соседей, мимо которых мы целый день дефилировали, и появление Овчинникова так быстро было ярким доказательством, меня и штрафанули, вроде как за дурость надо платить, и в следующий раз будешь более тщательно все обдумывать и не попадаться. А вот, если бы у моих драгоценных родственничков получилось от меня избавиться, то им, скорее всего, ничего бы за это не было. Такие вот пироги с котятами. Это все мне рассказала Андре, когда докладывала об удачной покупке проклятого дома-музея в Одессе в личную собственность клана, потому что эта машина времени, превратившая меня в сурка, бегающего по кругу в большом временном колесе, принадлежала, ну кто бы мог подумать, «Маготеху». Правда, этого дома, как такого, в реестре недвижимости не числилось, либо кто-то постарался, либо забил, что более вероятно, поэтому и была накладка с идентификацией собственника, но, мой самый лучший, самый верный, и самый расчетливый из всех бухгалтеров уже, оказывается, с месяц, как перенаправила документы о странной непонятной недвижимости предприятия, по которой не взыскиваются налоги в пользу нашей всеми любимой Империи и передала их юристу, который благополучно, то есть так же как и все, кто был до этого связан с особняком, то ли забил, то ли забыл, то ли просто не посчитал нужным с этим разбираться, или хотя бы доложить на тот момент старшему по юридическим вопросам Вяземскому. С этим адвокатишкой я еще не общался, потому что лично хотел уточнить — это его безалаберность или действие каких-то чар, чего я исключать не мог, учитывая начинку домика. С оформлением документов проблем не возникло, учитывая, что дом и так находится в собственности «Маготеха», который принадлежит мне, но вот то, что за сраных пять лет, во время которых простоял дом, я, как глава клана и «Маготеха», должен выплатить приличный такой штраф, неустойку и налог за это время, стало неприятным сюрпризом. Сумма, о которой мне сообщила Андре, чуть не довела до нервного срыва и сердечного приступа, пока я добирался из поместья в столицу. Сейчас Андре вместе с Вяземским должны уже подлетать к Твери, и, похоже, им придется впрягаться по полной в дела Алдышевых, чтобы хоть как-то убрать долю ответственности с Евгения, пока он от такого счастья снова не сбежал, а я просто не представляю, как это можно было сделать.