Я стоял рядом с главным входом и вошел внутрь через несколько мгновений после того, как дверь была выбита. Я слышал, как сзади распахнулась вторая дверь, плюс окружающая команда разбила несколько окон на первом этаже, чтобы вызвать замешательство у подозреваемых внутри.

Несколько вражеских стражей были уничтожены в первые несколько секунд, а также один из наших собственных. Я уничтожал любую цель прямо перед собой, но мои глаза искали только одного человека. Лиссы не было ни в первой комнате, ни на кухне, поэтому я поднялся по лестнице, а Петрова прикрывала меня.

Все это время я слышал болтовню через свой наушник. Виктор и другой морой уже были задержаны без травм, личный страж Виктора Бен был без сознания, но все еще дышал, а двое других охранников, которых он нанял, были мертвы от смертельных огнестрельных ранений. К счастью, в нашей команде пока не было погибших. Страж, которого я видел упавшим ранее, страдал от огнестрельного ранения, которое задело плечо, но оно было настолько незначительным, насколько могло быть огнестрельное ранение.

Первоначальная разведка, проведенная Юрием, выявила Кеннета и по меньшей мере пятерых стражей. Нам все еще не хватало двух из них, и я напрягся в ожидании. Они могли быть снаружи, но так как мы еще не нашли Василису, я был готов встретить их по другую сторону любой двери здесь, наверху.

Первая дверь, ванная, была пуста.

Во второй комнате был страж, который немедленно последовал моему указанию лечь на пол, как только я начал кричать. Он казался немного ошеломленным, как будто не слышал никакого шума внизу. Я держал его на прицеле, пока Альберта вытаскивала наручники, чтобы арестовать его и отвести вниз. Как только он был устранен как угроза, я внимательнее оглядел комнату.

У одной стены стояла маленькая односпальная кровать со смятыми одеялами, как будто на ней недавно кто-то лежал. Я пощупал одеяло тыльной стороной ладони и все еще чувствовал легкое тепло. Я сомневался, что страж был тем, кто отдыхал, пока все это происходило, поэтому я решил, что это была Лисса. Она была здесь недавно. Вот тогда-то я и увидел открытое окно. Я только подошел туда, как услышал, как закрылась дверь.

Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Спиридон наводит пистолет на цель: на меня. Мой был нацелен секундой позже.

— Где она? — спросил я. — Где принцесса Драгомир?

— Черт возьми, я не знаю, Дмитрий. Я оставил ее прямо здесь несколько минут назад, — он указал на кровать, которую я исследовал несколько минут назад. — Наверное, следовало бы подумать получше, прежде чем оставлять ее с временной прислугой.

Если он не знал, где она, тогда мне больше нечего было здесь делать. Мне нужно было найти способ нейтрализовать его и найти своего подопечного. Убить его было бы проще простого, но уже было так много ненужных смертей, что я предпочел оставить его в живых, если это возможно.

— Опусти пистолет, Спиридон. Ты не обязан этого делать. Сдавайся, и, возможно, мы могли бы что-нибудь придумать. Насколько я понимаю, ты всего лишь выполнял приказ. У тебя все еще может быть будущее в качестве стража. Виктор уже задержан. Территория окружена. У тебя нет выхода. Просто опусти свое оружие.

Он глубоко вздохнул, бросил пистолет на землю и пнул его в мою сторону, прежде чем поднять руки в знак капитуляции. Не видя при нем другого огнестрельного оружия, я перешагнул через его пистолет и сунул свой в кобуру, потянувшись за наручниками.

Не успел я схватить его за запястье, как он развернулся, чтобы отбросить их, и начал нападать на меня, застав врасплох. Я блокировал каждый его маневр, медленно отходя от него и ожидая возможности перейти в наступление. Однако он был похож на загнанного в угол дикого зверя, готового на все, чтобы сбежать. Быстрый удар ногой отбросил меня к стене, и ему удалось схватить меня за голову.

— Почему я должен хотеть оставаться стражем? — он прошипел мне в ухо. — Ты знаешь, каково это. Мы посвящаем им свою жизнь, а они обращаются с нами как со скотом! Я устал от этого, и я знаю, что ты тоже устал. Виктор обещал нам свободу, Дмитрий. Мы можем делать свой собственный выбор, жить своей собственной жизнью! Только не говори мне, что ты не жаждал этого.

Я боролся с его рукой, которая перекрывала мне кислород.

Он понизил голос и продолжил:

— Я знаю, чего ты хочешь, даже если ты не хочешь этого признавать. Я вижу, как ты смотришь на Роуз. Ты действительно хочешь отправить ее в эту жизнь, Беликов? Конечно, это на шаг выше того, чтобы быть кровавой шлюхой, но любой выбор в конечном итоге убьет ее, и ты это знаешь. Разве ты не предпочел бы, чтобы она жила нормальной жизнью? Свобода, брак, семья? — я даже не понял, что прекратил борьбу, когда до меня дошли его слова, но Спиридон понял. — Разве ты не хотел бы подарить ей это?

Эта идея на мгновение заинтриговала меня только потому, что мои личные мысли отражали этот надуманный идеал. Я бы никогда не признался в этом вслух, но какая-то часть меня ненавидела эту жизнь. Меня возмущал ярлык, автоматически присваиваемый моей матери и сестрам, даже если они ничего не сделали, чтобы заслужить его. Я ненавидел то, как с нами обращались те, кто нас нанимал, потому что они часто считали нас гражданами второго сорта или того хуже. Даже принцесса Василиса иногда злоупотребляла своим положением по отношению к Розе, а они практически выросли вместе. Роза. Мысль о ней заставила меня задуматься больше, чем что-либо другое. Меньше часа назад я беспокоился о безопасности Розы. До этого я сокрушался о том, что мы не могли быть вместе, несмотря на то, как сильно мы заботились друг о друге. Если бы был шанс, что я мог бы это изменить… стал бы я? Для нее? Для нас?

Я почувствовал, как хватка Спиридона ослабла, когда он пошевелился. Это было немного, но мне этого хватило, чтобы понять, что он собирался сделать. Я быстро отстранился и вышел из захвата, когда он потянулся за своим колом.

Мгновение спустя раздался выстрел, эхом отразившийся от голых стен.

Я мог видеть тонкие струйки дыма, выходящие из патронника моего пистолета. Кроме того, Спиридон увидел свою кровь, просачивающуюся на рубашку. Это был не идеальный выстрел, приведший к мгновенной смерти, но моя цель была верной, и у него оставалось всего несколько мгновений. Он прислонился к оконной раме, когда силы начали покидать его, и сделал последнее, чего я ожидал…

Он улыбнулся.

Что-то снаружи, должно быть, привлекло его внимание, и с последними судорожными вдохами он насмехался надо мной.

— Похоже, принц Виктор уже вызвал пси-гончих, — когда он отвернулся от окна и снова посмотрел на меня, я подумал, не сказалась ли на нем потеря крови. То, что он сказал, не имело для меня никакого смысла, но его следующие слова имели. — Похоже, им очень понравилась твоя маленькая подружка.

Роза.

Дыхание Спиридона остановилось прежде, чем я добрался до окна. Снаружи, на поляне в нескольких сотнях ярдов и невидимой с первого этажа, я мог видеть, что привлекло его внимание. Василиса прислонилась спиной к большому дереву и выглядела так, словно была в нескольких секундах от обморока. А потом появилась Роза, готовящаяся отбиться от четырех больших пси-гончих с помощью всего лишь большой ветки. Почему я не вооружил ее? Я наблюдал, как первый из них бросился к ней и начал кричать в радио, когда я выбежал из комнаты и спустился по лестнице.

— Я нашел принцессу Драгомир. Она и новичок Хезевей находятся на поляне у юго-восточного угла дома, примерно в 200 ярдах. Имейте в виду, что также есть четыре пси-гончих. Повторяю, четыре пси-гончих у юго-восточного угла примерно в 200 ярдах отсюда.

Никто не ответил, но я слышал, как несколько стражей бросились к месту происшествия. Я прошел мимо нескольких из них, направляясь к Розе, и услышал впереди несколько выстрелов.

Они появились как раз в тот момент, когда Альберта опустила оружие. Все четыре пси-гончих неподвижно лежали на полу вместе с другим телом. Телом мороя. Я мог видеть, как Роза и Лисса пробираются к неизвестному телу, прежде чем я узнал темную копну волос Кристиана Озера. Я понятия не имел, как он сюда попал, но он был в гораздо худшем состоянии, чем любая из двух девушек. Если он еще не умер, то ему оставалось недолго.