— А у нас, сэр, лечебница для душевнобольных. Дурдом по-простому.

— Как дурдом?.. — изумлённо выдохнула Элберта.

Сильнее них удивился разве что старичок.

— Вы что… тоже того этого?.. Не знали, куда ехали?

— Знали бы, старуху прихватили, — вырвалось у Леджера. — Слушай, может, впустишь? Мы быстро. Прикинемся посетителями. Никто и не заметит.

— Да не могу я, ну! Приказ у меня, без специального пропуска ходу нет, — старичок пожал плечами и двинулся прочь по дорожке, усыпанной гравием.

— Мы всё равно войдём! — объявила Элберта и подёргала за ворота. Свисающая цепь застучала по чугуну с оглушительным грохотом, как церковный набат.

— Да вы спятили! Прекратите, кому говорю! — взвыл старичок, в два шага оказываясь около них. — Уймите свою дамочку! — он сердито вскинулся на Леджера, пытаясь удержать пляшущие дребезжащие створки.

— Всё в порядке, мисс?! — прокричал из машины Лесли, торопливо вылезая наружу и направляясь к ним. — Что здесь происходит?

На этот раз его забота пришлась кстати.

Старичок окинул внимательным взглядом паромобиль, обернулся на пансион и с досадой сплюнул себе под ноги.

— Поверьте, милейший. Здесь уже много лет ничего не происходит. Унылая видимость жизни, — из его груди вырвался горестный вздох. — А, чёрт с вами! Схожу я за вашим мистером, сам схожу. Только ради всего святого, не шумите. Тут и так нервные все. Больных напугаете, ночь будет, знаете, какая весёлая. Санитаров не напасёшься.

— Скажите мистеру Бруксби, что его хочет видеть мисс Вудвилл! — крикнула Элберта ему вслед.

— А ну вас к дьяволу, чокнутые! — Гравий под ногами старика громко и противно захрустел.

Ждать пришлось недолго. Вскоре на дорожке появились уже двое: тот же низкорослый сторож и разодетый как на императорский приём немолодой джентльмен с изящной тростью в сюртуке и огромной шляпе.

«Неужели неуловимый мистер Бруксби собственной персоной?..»

Судя по оживившемуся от радости лицу Элберты, Леджер не ошибся.

— Доброе утро, мисс Вудвилл, — Трэвис склонил голову и сдержанно улыбнулся. Стоило отдать ему должное: он выглядел необычайно спокойным и уверенным в себе для человека, которого застали врасплох в таком местечке. — Очень неожиданная встреча. Откройте ворота, — повелительно обратился он к старичку, и тот бросился выполнять указание. Пока возился с замком, Трэвис взглянул на Леджера: будто бы вскользь, а у того по ощущениям — до костей прощупал.

— Мне очень жаль, что пришлось потревожить вас, мистер Бруксби, — Элберта тоже улыбнулась, но её лицо выглядело не приветливо, а, скорее, встревоженно — она не умела и вполовину владеть собой так, как Трэвис. — Я, разумеется, доплачу вам за срочность и причинённое неудобство. Понимаете…

— Понимаю, понимаю, мисс Вудвилл, — мистер Бруксби вышел наружу и манерно предложил ей руку. — Сейчас вы мне всё расскажете. Не волнуйтесь, я внимательно вас выслушаю и сделаю всё, что в моих силах. Как всегда.

========== Глава 8. Зверинец ==========

Во входную дверь колотили настойчиво и методично уже ногами. Кого бы к ним ни занесла нелёгкая, уходить он не собирался.

Свалившийся от усталости Клайв спал наверху, Френн по-прежнему томился в подвале, а превращать Лу в горничную Рэнди не позволили остатки совести. Поэтому он отправился встречать нежданных гостей сам.

— Вечерочка, — на пороге с вежливо-надменной улыбочкой стоял Трэвис Бруксби собственной персоной и жеманно поправлял манжеты. Как будто не он секунду назад брал особняк штурмом. — Как поживаете?

— Давно не виделись, — Рэнди, хмурясь, посторонился.

«Интересно, он знал, что я здесь, или, наоборот, надеялся застать только Клайва?»

— Какими судьбами, сэр?

— Да вот. Пришлось. С корабля на бал, как говорится. Может, чайку? Распорядись, будь любезен, — Трэвис по обыкновению маскировал приказы под просьбы, не заморачиваясь ответами на вопросы своих агентов. — Схожу за Клайвом. Жаль будить голубчика, но без него никак, — он уверенно двинулся к лестнице и, не оборачиваясь, добавил: — Не беспокойся, я знаю, где спальня.

Рэнди с ухмылкой проводил его взглядом до второго этажа.

«Будь мачеха жива, умерла бы снова».

— Как успехи? — поинтересовался он, заходя на кухню, где Лу пыталась сварганить что-то вроде ужина.

По тому, как она метнулась обратно к плите, было очевидно — подслушивала. А теперь настороженно хмурилась, сжимая в руках половник.

— Почти готово. А кто ломился-то?

— Твой начальник.

— Мой… чего-о? — Лу изумлённо вытаращилась на Рэнди. — А… это… А что ему надо-то?

— Не имею ни малейшего представления, — честно признался Рэнди. — Полагаю, узнаем, но вряд ли скоро. Чего побледнела-то? Неужели боишься?

— Вот ещё. А где он? В гостиной ждёт?

— Нет, поднялся к Клайву.

Рэнди сделал вид, что интересуется содержимым кастрюли.

— Это ещё зачем?

«Вот же пристала с вопросами».

— Они… кхм… друзья.

— Друзья, — Лу многозначительно хмыкнула. — Наверное, о-очень близкие, раз с порога в спальню дозволено. За брата-то не боишься?

— Клайв давно не мальчик. Своя попень за плечами. Я ей не сторож.

«Да и было бы, что сторожить. Самое страшное уже случилось».

Рэнди обернулся к Лу.

— Его потому и наследства лишили. Слухи про них с Трэвисом дошли до родителей. Папенька наш хотел Клайва женить, чтобы одумался и жить по-человечески начал, но тот рогом упёрся. Вот его маменька и окочурилась. Настоящий скандал вышел. А виноват, как всегда, я.

— Почему? — искренне удивилась Лу.

— Потому что по мнению мистера Хаксли старшего я только фамилию позорю, которой он так расщедрился. Я же незаконнорожденный, сын гувернантки. Теперь вот Клайва с Трэвисом свёл, словно они без меня познакомиться не могли. Будто я им свечку держал и подбадривал.

— Слушай, а может, Трэвис только ради Клайва пришёл? Соскучился. Или соболезнования выразить.

— Разве что его попени. Ей и я сочувствую. — Рэнди кивнул на кастрюлю, нарочито меняя тему. — Ты готовить-то умеешь?

— Не умела, так и не бралась бы.

— И вкусно получается?

— Не жаловались. — Лу вдруг сникла. — Не как в ресторанах, ясное дело. Вы-то небось только по ним и ходите, особенно Трэвис.

— Ну, — с трудом сдерживая улыбку, начал Рэнди, — пока он только чай заказал. Правда, в неглиже. Справишься?

— С меня чай, с тебя неглиже, — Лу хитро прищурилась. — Боюсь, моё неглиже он не оценит.

«Хитрая, зараза. И быстро схватывает. Такой палец в рот не клади. И не только палец. Точно толк выйдет. Трэвис не ошибся».

— Вот для таких случаев я завёл младшего брата, — рассмеялся Рэнди.

Лу отложила половник, провела рукой по взмокшему лбу — от натопленной печи только что пар не валил — и вздохнула. Рассеянно перевела взгляд на чайник, плюхнула его на плиту рядом с кастрюлей. И снова уставилась на Рэнди, растрёпанная и нахохлившаяся.

— Ты, главное, не бойся. В агентстве держалась бойко, а сейчас раскисла. Чего вдруг? Или передумала людей грабить?

— Да с чего бы? Просто… Может, Трэвис передумал насчёт меня.

— Ну… решать не ему, — ухмыльнулся Рэнди.

— А кому? Тебе, что ли?

— А если да?

— И что решил?

— Пока не знаю. Это зависит, насколько ты люб…

Договорить ему не позволили: из холла послышались шаги и голоса Трэвиса с Клайвом. Ещё через секунду последний, томно потягиваясь, вошёл на кухню.

— М-м-м… Пахнет съедобно. Мне, пожалуйста, без яда.

Каким-то чудом младший Хаксли, которому обычно требовалась уйма времени, чтобы собраться, успел навести марафет и выглядел безупречно. Вместо рваной, изгвазданной одёжки — чёрная рубашка и тёмно-зелёный бархатный костюм-двойка. На ногах — тёмные лакированные ботинки, на порозовевшей физиономии — ехидная улыбочка. Сальные волосы уже не болтались сосульками, а были вымыты и убраны в аккуратный хвост.