— Насчёт клички — ну, ты почти прав. Это половина имени. От Лусаны. И раз уж мы говорим про имена и всякое такое семейное… Почему Рэнди не может войти в твой дом через дверь? Брат как-никак?

— Почему не может? Может. Когда я разрешаю. В этот раз я запретил.

— Почему?

— Э… э… э… Сейчас моя очередь. — Клайв исподлобья оглядел её с ног до головы. — Сколько мужчин у тебя было?

«Ай да дьявол! Что ж, каков вопрос, таков и ответ».

— Уж побольше, чем у тебя женщин. Так почему не разрешил?

— Потому что иногда он ведёт себя как нянюшка. Туда не ходи, то не делай, это не пей. Я большой мальчик. Он тебе нравится?

— Не особо, после того, как ты про няньку сказал, — Лу улыбнулась. — Значит, ты тут с матушкой жил. А Рэнди чего сам по себе?

— Ошибаешься. Это только мой дом. Моя матушка жила в своём. И у брата своя конура в городе имеется. И матушка своя была. — Клайв вдруг расхохотался. Громко, надрывно. Так обычно смеются люди, когда им совсем не смешно. — Зато отец у нас один на двоих, который ни его, ни меня теперь знать не хочет. Спасибо, хоть фамилией поделился.

— А… Понимаю. Мой папенька тоже… — Лу прокашлялась и брезгливо бросила, — то ещё дерьмо был.

— А к Трэвису ты как попала?

— Старый знакомый дорожку подсказал. Шулер один. — Лу вытянула шею, всмотрелась в большой чёрный футляр на столике: диван и Клайв загораживали вид. Уж не оружие ли?.. И подавила смешок, узнав гриф и струны. — Скрипка твоя?

— Моя.

— Что, и играть умеешь?

— Не веришь? — Клайв ухмыльнулся и одним прыжком перемахнул через диван, доказывая делом: чудотворное пойло не подвело и на этот раз.

Вид у младшего Хаксли был эпический. Расстёгнутая рубашка, спутанные волосы, оторванные полоски кружев, уныло свисающие с обеих манжет. Зато глаза блестели азартом.

«В театр бы ему с этой скрипкой, играть какого-нибудь принца в изгнании. На сцене он бы смотрелся поинтереснее некоторых артистов. Так, стоп-стоп-стоп!»

Лу нахмурилась. Записная дура, не иначе. Заболталась и машинально задала совершенно бесполезный идиотский вопрос. Клайв будет не Клайв, если позволит ей исправить оплошность.

«Ладно, что уж теперь…»

Но когда он взмахнул смычком и плавно коснулся струн, её досада улетучилась.

Лу любила музыку — та всегда шла прицепом к танцам, — и отличить на слух образцовую игру от плохой она могла без труда. Клайв играл хорошо. И улыбался при этом тоже хорошо — не натянуто, мечтательно. Это тоже было искусством, так улыбаться. А то посмотреть на некоторых скрипачей — лица состроят, будто трёхзначные числа в уме умножают.

Дверь распахнулась. Лу мгновенно напряглась, но уже через миг выдохнула с облегчением.

— Музицируете? — иронично поинтересовался Рэнди.

Она внимательно оглядела его: такой же, как и был, синяков не прибавилось, ухмылочка на губах — фирменная, хаксливская.

«Ну и славно».

— Твой брат музицирует, а я внимаю.

Впрочем, скрипка уже молчала. Зато Клайв — нет. Вернув инструмент на место, он хмуро уставился на Рэнди:

— Что ты с ним сделал?

— Вернул должок.

— Френн хотя бы дышит?

— Что ему сделается? Весь подвал в его распоряжении.

— И чего ты так переживаешь? — Лу слезла с подоконника, подошла к Клайву. «Ух, высокий дьявол… хоть на мыски вставай, чтобы в лицо заглянуть». — Полежит, отдохнёт. А мы пока… ну… поработаем? Помнишь, мы же на задании, — она повернулась к Рэнди.

— Его Светлость в состоянии работать?

— Как будто у меня есть выбор, — закатил глаза Клайв.

— Предлагаю вернуться к началу, — вмешалась Лу, повысив голос. Только тёплой братской перебранки сейчас и не хватало. — Какое у нас задание?

Оба Хаксли, как по команде, синхронно развернулись и уставились на неё.

— Ну, что делать-то нужно?

— Ты вообще ей ничего объяснил, а? — младший брат перевёл взгляд на старшего.

— Не успел, — буркнул тот.

— Красавец, — ухмыльнулся Клайв и посмотрел, хитро щурясь, на Лу. — Надо грабануть один богатый домик. Тихо и быстро.

— Так… — Чего-то подобного она и ожидала. Куда сильнее её удивляло преображение. Вальяжные манеры аристократа как корова слизала. Выпендривался-выпендривался, а теперь вот оно как — «грабануть». Просто и по делу. — А что стащить-то надо?

— Потом тащить. Сначала танцевать, — деловито встрял Рэнди. — Умеешь?

«Да ну, и второго как подменили?.. Будто маску снял. Давно бы так, а то одни смешки и взгляды свысока».

— Ещё бы не уметь, — Лу пожала плечами. К чёрту ложную скромность. — У меня мать балерина. Ну… была. Танцы для прикрытия, что ли? Один пляшет, один караулит, один по шкатулкам шарит?

— Растяжка должна быть хорошая, — не глядя на неё, задумчиво пробормотал Клайв. — Думаешь, сможет? — он обращался к брату.

— Предпочитаю не думать, а проверять. Ты или я?

Клайв молча выудил из кармана невесть как оказавшуюся там монетку, подкинул её на раскрытой ладони:

— Величество или карета?

А вот это уже ни в какие ворота не лезло.

«Стенка я тут, что ли, или предмет мебели какой?»

— Ничья, — Лу схватила монетку и сунула в карман штанов. — Неизвестно ещё, кого из нас проверять надо, мистер Хаксли и мистер Хаксли. Вальсировать научились, уже и балетмейстеры.

Они, снова не сговариваясь, но поразительно синхронно захохотали.

— Шустрая. Танго умеешь?

— Могу и танго… в смысле попробовать… Я его не…— договорить у Лу не получилось: Клайв подхватил сзади и так быстро увлёк на середину комнаты, что у неё аж дыхание спёрло.

— Пробуй, — скомандовал он, притянул к себе за талию, второй рукой сжал пальцы Лу в горячей ладони. Взглянул сверху вниз, чуть улыбаясь. — На раз-два.

«А рубашку-то так и не застегнул».

— Готова?

— Будто у меня есть выбор, — посетовала Лу, пряча взгляд.

— Он у тебя был. — Клайв рывком развернул её лицом к Рэнди, одновременно ещё сильнее прижимая спиной к своему торсу. — И ты его сделала.

— Сделала и не жалею. — Лу попыталась высвободиться. Танец танцем, но это совсем из ряда вон — так тискаться.

«Вот и лицо вспыхнуло, как подожжённое», — смутилась она.

— Не елозь. Лучше обними его за шею, — потребовал Рэнди, приблизившись к ним.

Лу сделалось совсем неловко.

«Один держит так, что не отлепишься, второй смотрит, как дыру прожигает. А горячо-то по-настоящему. И никого вокруг, ни публики тебе, ни наставников, только эти двое… танцоров».

Лу нервно выдохнула.

«Ну-ка собраться… собраться… Не отступать же теперь».

Она медленно завела руки за голову. На миг замешкалась, а потом решительно обняла Клайва за шею.

— Вот так, молодец. Смелее. И улыбайся. Всегда улыбайся. Мы должны покорить публику, — продолжал напутствовать Рэнди. — Пусть забудут, как дышать, глядя на нас. И где их кошельки — тоже. Понятно?

«Понятнее некуда». Вот только Лу уже забыла, каково это — танцевать с мужчиной, который знает в этом толк. На цирковых трапециях и лентах крутились одни девицы.

Всё было будто в новинку, волнующе. Ладони Клайва, почти сомкнувшиеся у неё на животе, словно сигнализировали — расслабиться, довериться, импровизировать. Тёплое, с лёгким алкогольным душком дыхание щекотало её затылок и шею, и не то чтобы было так уж ей неприятно. Мимолётный страх отступил перед вызовом.

«Ну и ладно! Будет им танго!»

Клайв потянул Лу за собой назад. Шаг, другой, третий… Насмешливо шепнул ей на ухо, касаясь губами мочки:

— Не бойся, это не больно. Я буду очень нежным. — И так же рывком во вращении отправил Лу в объятия брата, оказавшегося неожиданно рядом.

— Спасибо, что привела его в чувство. — Теперь уже Рэнди прижимал Лу к себе и направлял в танце, настойчиво увлекая за собой. — Клайв — засранец, но лучше него нам помощника не найти.

«Вот это да! Какого же… Мотают, как куклу».

Только хмуриться Лу вдруг перехотелось. Лучше и правда улыбнуться. Обоим сразу. И неважно, что смотрела она на одного Рэнди и обнимала тоже его. Клайв, шельма, наверняка прекрасно считает посыл. Дышать ей стало труднее, но двигаться — куда легче.