ПО ПУТИ к дому Дель Лукас позвонил Уэзер в больницу, ему сказали, что она только что спустилась в раздевалку. Он оставил сообщение ее секретарю: он позвонит и назовет номер мотеля, когда будет на земле.
Дель жил в миле к востоку и северу от Лукаса, в районе послевоенных бродяг и коттеджей, которые столько раз видоизменялись и переделывались, что этот район приобрел очарование английской деревни. Дел ждал под карнизом своего гаража, одетый в парку и синие вельветовые штаны, натянутые поверх кроссовок из нейлона и пластика. На плече у него висела спортивная сумка.
"Беговая обувь?" — спросил Лукас, когда Дель забрался в машину.
— В сумке есть ботинки, — проворчал Дел. Он не удосужился побриться, но его дыхание было мятно-свежим. Он был крепок, меньше ростом, чем Лукас, обветренный, изворотливый, парень, который мог сойти за наркомана, или за бездомного, или почти за кого угодно. остальное, что не связано с белым воротничком. — Уэзер знает об этом?
"Оставил сообщение. Как насчет Шерил? — спросил Лукас. Жена Дела была медсестрой.
— Да, звонил ей. Она работает в первую смену — я ей сказал, наверное, два или три дня. Что случилось?"
— Интересная задача, — сказал Лукас. Он изложил все, что знал о драпировках, пока они направлялись в дом Лукаса собирать вещи.
— Гребаное линчевание, и мы должны это исправить. Ради нас самих и всего остального, — сказал Дель, когда Лукас закончил.
«Не линчевание».
«Прогулки любят линчевание, шарлатаны любят линчевание. . . Некоторое время они сидели молча, наблюдая, как идет снег на красный свет. Затем: «Может быть, неплохо провести время, понимаете?»
Лукас переоделся и за десять минут собрался, запихнув в черную нейлоновую сумку нижнее белье, джинсы, ноутбук и зарядку для сотового телефона. Он попрощался с экономкой; поцеловал мальчишку, который дремал и который, с накинутым на него бежевым одеялом, был немного похож на бутерброд с подводной лодкой; и забрал Дела, который вызвал такси.
Таксист на какое-то время заблудился, пытаясь найти вход на территорию Национальной гвардии в Миннеаполис-Стрит. Пол Интернэшнл. Когда они наконец прибыли, пилот и второй пилот, которые потеряли терпение, быстро запихнули их в заднюю часть вертолета.
ПОЛЕТ БЫЛ НЕУДОБНЫМ : старый военный вертолет был построен для удобства, а не для комфорта. Разговор был трудным, поэтому они отказались от него. Даже думать было тяжело, и, в конце концов, они, одетые в нейлон и флис, сгрудились на плохих холщовых сиденьях, сжавшись в вонь горячего масла и армейского креозота, опустив головы, борясь с начинающейся тошнотой.
Спустя вечность биение чоппера стало глубже, и они почувствовали начало поворота. Дель отстегнулся, приподнялся, посмотрел вперед, а затем похлопал Лукаса по плечу и крикнул: «Вот оно».
Лукас прижался лбом к ледяному пластиковому окну вертолета Национальной гвардии и попытался посмотреть вперед.
В ТЫСЯЧЕ ФУТОВ ниже равнины Ред-Ривер северной Миннесоты простирались на север и запад, в сторону Канады и Дакоты. Хотя был январь, и температура снаружи вертолета составляла шесть градусов ниже нуля, земля под ними была только покрыта снегом. Немногочисленные дороги напоминали линии на чертежном блокноте, прочерченные прямо по плоскому бумажному ландшафту фермы.
К юго-востоку, вдоль маршрута, которым они только что летели, местность была более суровой, а снег глубже. Десятки замерзших озер и прудов были нанизаны, как четки, на снегоходные тропы; Фермерские поля, напоминающие головоломки, красные амбары и вертикальные потоки дыма из труб придавали этой земле более домашний характер.
Прямо на востоке, из правого иллюминатора вертолета, виднелись дикие торфяные болота, перемежающиеся мохнатой текстурой ивы. На западе виднелся лишь смутный намек на линию Красной реки, бегущей на север к Виннипегу.
Они пролетели над деревушкой Бродерик в округе Кастер и теперь приближались к веренице полицейских машин, припаркованных на том месте, где Лукасу сказали, что это Уэст-Дич-роуд. На двух автомобилях загорелись багажники на крыше. К северу от их, в одном из больших пятен снега, они могли видеть группу безлистных деревьев.
Второй пилот наклонился в салон и прокричал, перекрывая стук лопастей: «Мы собираемся высадить вас на шоссе — они не хотят, чтобы взрыв ротора разносил грязь по месту преступления. За вами приедет государственная патрульная машина.
Лукас показал ему большой палец вверх, и второй пилот вернул его голову обратно в кабину. Дел снял кроссовки, сунул их в спортивную сумку и начал шнуровать походные ботинки с высоким голенищем. Лукас посмотрел на часы: 11:15. Полет в Бродерик занял больше двух часов. Миннесота была высоким штатом, а округ Кастер находился настолько далеко от Сент-Пола, насколько это было возможно, не пересекая Северную Дакоту или Канаду.
Теперь пилот опустил вертолет по кругу, чтобы посмотреть на шоссе, где они приземлятся. В то же время машина государственного патруля, за которой следовала машина шерифа, скатилась по проселочной дороге и на перекрестке перекрыла основное шоссе на север и юг.
— Лучше застегните пуговицы потуже, — крикнул им в ответ второй пилот. «Будет холодно».
Вертолет приземлился на асфальт между двумя полицейскими машинами, и второй пилот вернулся, чтобы открыть дверь. Лукас и Дел вылезли на нисходящий поток винтов.
Воздух был ужасно холодным. Грязь и кристаллы льда обдували их, как пескоструй, и, бессознательно уклоняясь от роторов, они бежали с сумками обратно к патрульной машине, штаны прилипли к ногам, ледяной воздух хлестал по обнаженной коже. Патрульный открыл заднюю и пассажирскую двери, и, когда они забрались внутрь, вертолет взлетел в очередном облаке ледяных кристаллов.
«Это действительно отстой», — сказал патрульный, когда они устроились. Ему было около сорока, с белыми бровями и седыми волосами, а лицо было обветренным, как доска амбара. «Даже не подумал о проклятой мойке реквизита или о чем бы это ни было».
Он пристегнулся и оглянулся на Дел, кивнул, затем протянул руку Лукасу и сказал: «Рэй Зан. Извини, что так рано встал.
