ЛЕТТИ УЭСТ повернула голову и посмотрела на них .

  Она была блондинкой, ее волосы были собраны в короткий хвост. У нее были теплые голубые глаза, которые Лукасу на мгновение показалось, что он узнал их где-то в другом месте, в другое время; и почти овальное лицо, но с квадратной челюстью и веснушками. На ней были джинсы, синяя толстовка и кроссовки грязного цвета, которые когда-то были белыми нейлоновыми. кока-кола может сидеть на конце столика по правую руку от нее. Она могла бы быть женщиной Гекльберри Финн, если бы не оттенок печали в ее глазах — грусть, похожая на Пьету, странная для такой юной девушки. Лукас видел это раньше, обычно у женщины, потерявшей ребенка.

  Симпатичный ребенок, подумал Лукас, если не считать обветривания. Ее лицо и руки были грубыми, и если бы вы не смогли разглядеть ее десятилетнюю фигуру, вы могли бы подумать, что это двадцатилетняя дочь фермера, которая слишком много времени мотыжит бобы.

  — Эти джентльмены из Сент-Пола пришли повидаться с вами, — сказал Холм. Она наклонилась, как пожилые женщины, подходя к младшим детям, и голос ее был слишком добрым.

  — Полицейские? — спросила Летти.

  — Полицейские из Сент-Пола, — сказал Холм.

  — Копы, — сказала Летти.

  Лукас посмотрел на ребенка и сказал: «Привет», а затем сказал Холму: «Мы можем взять его отсюда».

  — Хорошо, — сказала она. Холм взглянул на Деля, как будто у него была блоха, и снова вышел за дверь. У Лукаса сложилось впечатление, что она могла остановиться прямо снаружи, поэтому он спросил Дель: «Я видел фонтан в коридоре?»

  — Дай-ка я проверю, — сказал Дель, улыбаясь. Он высунул голову, посмотрел в обе стороны, а затем сказал: «Нет. Здесь пусто." Тише: «Она идет».

  ГОСТИНОЙ было два автомата по производству леденцов и два автомата по продаже газированных напитков — один кока-колы, один пепси — и пахло воском для пола и пролитым кофе с оттенком метеоризма. Лукас спросил девушку: «Хочешь еще кока-колы?»

  «Этот был не мой», — сказала она, указывая локтем на кока-колу.

  — Ну, так ты хочешь первую?

  — Если ты покупаешь, — сказала она.

  Он не мог не улыбнуться — что-то в ее смертельной серьезности заставило его улыбнуться, — и он взял диетическую колу для себя, бросил банку сахарной колы Дэл, и она сказала: «Я возьму пепси, если ты не против».

  "Хорошо." Он сунул доллар в автомат и нажал кнопку «Пепси».

  — Где твоя мать? — спросил Дел, откупоривая свою кока-колу.

  — Наверное, в «Утиной гостинице», — сказала Летти. «Мы решили, что я смогу справиться с этим самостоятельно».

  "Да?" Брови Дэла поползли вверх.

  «Иногда она немного выходит из-под контроля, — сказала Летти.

  Лукас спросил: — Она все еще твоя мать. Мы могли бы позвонить ей.

  — Нет особого смысла, — сказала Летти. — Она, наверное, уже изрядно пьяна. Она занимается этим с десяти часов.

  — Она немного пьет, да? — спросил Дел. Дел упал на кушетку рядом с дверью.

  Летти сделала глоток из своей пепси, а затем сказала: «Нет, она много пьет. Почти все время».

  — Где твой отец?

  Она пожала плечами. "Кто знает? Последнее, что кто-либо слышал, он был в Финиксе. Это было, когда я был маленьким ребенком».

  — А, — сказал Лукас. «Это тяжело. . . Слушай, ты сегодня утром разговаривал с помощниками шерифа? Сделать заявление?"

  "Да."

  — Так что ты им сказал?

  Ее лицо потемнело, а ее голубые глаза метнулись в сторону от него. «О телах».

  «Давайте начнем с самого начала. Прошлой ночью ты был в своем доме. . . ”

  Накануне ночью, по словам Летти , она лежала в постели на втором этаже дома, прямо напротив дренажной канавы на Вест-Дич-роуд. Хотя окна на северной и западной сторонах дома были заколочены, а комнаты закрыты, чтобы сократить счета за отопление, у нее была собственная комната на восточной стороне дома, и в ней все еще было окно.

  Она спала в постели, когда мимо дома на Уэст-Дич-роуд проехала машина. Такого никогда не было зимой. Дорога использовалась местным фермером в качестве подъезда к паре полей, но в основном использовалась для ухода за канавами, и странность проезжающего автомобиля была достаточной, чтобы ее разбудить.

  «Когда я услышала машину, я испугалась, что это мама», — сказала она. «Она отсутствовала прошлой ночью, было ветрено и выпало немного снега, и если она не попала на подъездную дорожку… . . иногда . . . Я не знаю. Если бы она была пьяна и попыталась бы развернуться на этой канаве, она могла бы скатить машину в канаву или что-то в этом роде. Так что я встал, выглянул в окно и стал смотреть на машину, и она остановилась на дороге, и я подумал, что она начала разворачиваться, и я очень забеспокоился, но потом я услышал, как моя мама кашляет внизу, и я пошел. и позвонил ей. Она подошла к подножию лестницы, и я сказал ей, что кто-то только что прошел по канаве и может потеряться. Она подошла и посмотрела в окно, и мы наблюдали за ней, и она постояла там какое-то время, а потом уехала».

  — Это было около полуночи?

  «Через две минуты. Когда я проснулся, я посмотрел на часы, и они показывали двенадцать ноль два.

  — Ты не видел людей? — спросил Лукас.