Запись я нашла быстро, без рекламы она продолжалась сорок четыре минуты. По предварительным планам должна была длиться на шестнадцать минут дольше, Артем говорил о часе чистого времени. Впрочем, у пишущих журналистов тоже так бывает – сначала говорят об одном объеме, потом вдруг урезают. С явным волнением я нажала на кнопку «play», и не отрывала взгляда от экрана все сорок четыре минуты.
Студия была оформлена довольно солидно, хотя, конечно, далеко не так шикарно, как на центральных каналах. Круглую сцену окружал трехрядный амфитеатр со зрителями. В центре за стеклянными стойками, похожими на пюпитры, расположились эксперты – местные депутаты, юрист, полицейский и какой-то политолог из Москвы. Ему дали весьма лестную характеристику, но, насколько мне было известно, на эту роль собирались заполучить более маститого специалиста. Темой передачи являлись протестные настроения после выборов 2011-2012 годов и прогнозы на будущее.
Артем был одет в строгий костюм и белую рубашку с галстуком, но гримеры и визажисты явно перестарались. Он выглядел прилизанным и каким-то искусственным, да и держался несколько скованно. Впрочем, другим вряд ли это было так заметно, просто я слишком хорошо его знала и… переживала за него.
Протесты практически обошли стороной Заозерск. Конечно, многие были недовольны нарушениями, но дальше ворчания дело не шло. Лишь кучка активистов время от времени устраивала несанкционированные митинги у здания мэрии, но их быстро разгоняли, обходясь без задержаний и арестов. За лето и эта минимальная активность сошла на нет. Сентябрьский Марш миллионов в Заозерске остался практически незамеченным. Один из депутатов был в Москве в тот день, но ничего революционного из него вытянуть не удалось, хотя Артем и старался. С вопросами из зала и того хуже. Присутствующих, похоже, плохо подготовили к передаче, и они воспринимали ее не как диспут на острую политическую тему, а как встречу с депутатами, так что говорили о наболевшем – о раздолбанных дорогах, о плохом качестве воды в городском водопроводе и тому подобном. Артем пытался вернуть их к заданной теме, но ему это плохо удавалось, хотя вряд ли в том была его вина.
После одного животрепещущего вопроса из зала депутаты пошли в разнос. На глазах изумленной публики разгорелась междоусобная война. Коммунист сцепился с единороссом, справедливоросс вставлял шпильки, а представитель Жириновского откровенно глумился над всеми присутствующими. Эта скандальная сцена оживила передачу, казалось, и сам ведущий впервые почувствовал интерес. Однако перепалкабыла слишком продолжительной, времени на подведение итогов практически не осталось, и концовка получилась скомканной.
Я была обескуражена этим просмотром. Конечно, нередко первый блин выходит комом, но ведь можно было подстраховаться, а не выходить вот так, с бухты-барахты, в прямой эфир. Бедный Артем! Надеюсь, его передачу сразу не закроют, а дадут возможность реабилитироваться, ведь надо же с чего-то начинать, чтобы расшевелить заозерскую публику. Я прочитала комментарии. Их было немного, и они, большей частью, оказались такими же тусклыми и невнятными, как и сама передача.
Через некоторое время, занимаясь домашними делами, я поймала себя на том, что мне хочется как-то утешить Артема. Ах, если бы мы были вместе, то такого не случилось бы! Я бы ему помогла еще на стадии подготовки. Во всяком случае, постаралась бы отговорить от прямого эфира. Конечно, прямой эфир – это круто, но слишком большой риск браться за такое без опыта работы перед камерой. Если бы он знал, что есть возможность сделать дубль, вел бы себя более уверенно и спокойно. Я понимала, что глупо терзаться из-за неудач того, кто меня так безжалостно бросил, вследствие чего я наделала кучу ошибок, за которые теперь расплачиваюсь. Стоп! Да, Артем меня бросил, но наделать ошибок помог мне не он, а Олег. Олег очень ловко воспользовался моим подавленным состоянием и манипулировал мною, как хотел. Моя неприязнь к нему опять усилилась.
Когда он вернулся домой, я сидела за кухонным столом перед компьютером и пребывала в наипаршивейшем настроении.Лучезарно улыбаясь, Олег вынул из-за спины букет из семи роскошных белых роз.
– Это тебе.
Букет был изумительным, но я не спешила таять и хмуро осведомилась:
– За что такая честь?
– Хочу поднять тебе настроение.
Поставив цветы в вазу, я наклонилась к ним, но никакого аромата не ощутила.
– Розы отдельно, запах отдельно, – весело произнес он, доставая из кармана коробочку с духами.
Его комментарий показался мне забавным, да и к его подаркам я уже успела привыкнуть, так что взяла в руки протянутую коробочку и попыталась прочитать название. Написано было по-французски, и я не смогла точно распознать, что это флёр или флирт.
– Понюхай, – поторопил меня Олег.
Я открыла пробку и сразу ощутила изысканный, тонкий и… знакомый мне аромат. Именно этими духами пахло от него, когда он возвращался домой после свиданий. Я резко закрыла пробку и, поставив флакон на стол, подтолкнула к Олегу:
– Забери их себе, они мне не нравятся.
– В чем дело? – обиделся он, потом понимающе усмехнулся: – Ревнуешь?
– Еще чего! Просто кое-чего не могу понять. Если у тебя есть подружка, то почему с предложением заключить фиктивный бракты обратился именно ко мне? А вдруг я тебя обману или как-то подставлю? Я ведь вообще могу спутать твои карты, рассказав Вере Степановне о наших отношениях. Как ты пошел на такой риск?
Он выглядел очень хмурым, но не обескураженным:
– Буду отвечать на вопросы в порядке их поступления. Если бы я женился на женщине, с которой у меня близкие отношения, то этот брак не был бы фиктивным. А я десять лет был женат и, признаться, мне это не очень понравилось, так что пока расставаться со своей свободой не собираюсь.Это во-первых, а во-вторых, женившись на тебе, я шел на минимальный риск, так как ты очень порядочный человек и, уверен, сделаешь всё возможное, чтобы сдержать свое слово.
– Когда это ты успел так хорошо меня узнать?
– Человека сразу видно. Мне уже немало лет, так что жизненного опыта хватает. Теперь, в-третьих. Разумеется, я заранее не планировал заключать с кем-либо какой-либо брак. Но тут на моем пути встретилась ты, и я подумал, что мы сможем помочь друг другу. Ты гордо хлопнешь дверью и переберешься в Питер, поверь, я сделаю все необходимое, чтобы ты здесь устроилась наилучшим образом. Ну, а я решу с твоей помощью свои задачи.
– Теперь, пожалуйста, поподробнее о твоих задачах, – попросила я.
– Не сейчас, – решительно отверг он мою просьбу.
Опять мне не удалось приоткрыть завесу над его тайнами. Чего он над ними так трясется? Неужели они столь ужасны? Всё же мне удалось уговорить его хоть что-то рассказать о своей покойной жене, ведь моя полная неосведомленность в таком вопросе может выйти нам боком.
Рассказывал он неохотно, но довольно подробно.
Дед жены был крупным советским дипломатом. Его единственная дочь Екатерина вышла замуж за военного, от брака с которым и родилась Наталья. Семья жила в Москве. Однако семейное счастье длилось недолго, молодой муж и отец Екатерины погибли в автомобильной катастрофе, когда ехали на рыбалку. Екатерина Петровна больше замуж не вышла, зато стала известным и уважаемым литературным критиком. Так она познакомилась с отцом Олега, и между ними завязалась крепкая дружба. В те времена было принято, приехав в другой город, останавливаться у друзей. Олег и Наталья так и познакомились еще в детстве, бывая друг у друга в гостях вместе с родителями. Потом времена изменились, и люди стали останавливаться в гостиницах, нанося друг другу лишь короткие визиты.
Они несколько лет не виделись, перед тем как однажды она появилась у них в квартире с каким-то презентом для Дмитрия Ивановича от ее матери. Олег тогда был дома и вызвался проводить ее до гостиницы. Так начался их роман.
Наталья, окончив хореографическое училище в Москве, работала в Большом театре. Несомненно, у нее имелись способности, но не выдающиеся, да и трудолюбия не хватало, так что в солистки она не выбилась, а так и осталась в кордебалете. В общем, к двадцати шести годам она успела выйти замуж, развестись и разочароваться в своей профессии. Что касается последнего, то она во всем винила интриги, считая себя достойной быть примой.
