Внутри, в водонепроницаемом мешке, лежало множество припасов и оборудования, большую часть которых Виктор игнорировал. Он достал пистолет «Глок», глушитель, трехдюймовую пачку американских долларов, дополнительные патроны для винтовки и пистолета и российский паспорт. Все ушло в карманы куртки.

  Затем водонепроницаемый мешок снова завязали, спортивную сумку закрыли и снова опустили на землю. Он снова засыпал яму и расправил ее, прежде чем разбросать мертвый папоротник там, где он выкопал. Вернувшись на стоянку загородного клуба, он положил металлический портфель в багажник и захлопнул его.

  Он надеялся, что зря потратил время.

  ГЛАВА 42

  Милан, Италия

  Воскресенье

  21:33 по центральноевропейскому времени

  Себастьян Хойт тратил деньги так быстро, что ему повезло, что его компания каждый год приносила небольшое состояние. Как единственный владелец небольшой, но очень прибыльной консалтинговой фирмы, Хойт осуществлял свои деловые интересы в самых разных областях. В них он почти всегда выступал в качестве советника, брокера или посредника. Он торговал в основном информацией, информацией, которую он собирал в одной области и продавал в другую. Информация, как он давно обнаружил, была одним из самых ценных товаров в мире, а также одним из самых простых в торговле.

  Он советовал мафии по частным инвестициям максимально использовать свои деньги. Он помогал коррумпированным судьям в Восточной Европе открывать банковские счета для выплат. Он связал торговцев оружием с африканскими ополченцами. Он снабжал путешествующих ближневосточных бизнесменов доступом к девушкам по вызову, алкоголю и наркотикам. Он был посредником в сделках между наемными убийцами и их клиентами. Пока у Хойта был доступ к людям, которым нужна была информация, и к тем, кто мог ее предоставить, его банковский счет оставался стабильным.

  Предложение, которое он просматривал, утомило его до потери сознания, поэтому он сделал перерыв и обратил свое внимание на итальянскую газету на своем столе. Оно было двухдневной давности и содержало небольшую историю о перестрелке в Париже, которая его интересовала. В статье обсуждалось то немногое, что с тех пор обнаружила полиция, и назывались имена некоторых из погибших. Одним из погибших стал американец Джеймс Стивенсон, киллер из Брюсселя, с которым Хойт несколько раз вел дела.

  Одним из последних начинаний Хойта была роль посредника между безымянным клиентом и американским наемником. Хойт заключил с американцем несколько контрактов, и ни один клиент никогда не жаловался на услуги Стивенсона. Поэтому, когда его попросили нанять убийцу, который мог бы собрать команду, Хойт пошел туда, куда уже ходил много раз. Он не ожидал, что наемный убийца будет убит в результате массового убийства в центре Парижа, которое попало в заголовки новостей вплоть до Италии.

  Было жаль, что Стивенсон умер, но только потому, что Хойт потерял легкий источник дохода. Просто на всякий случай он послал нескольких своих подчиненных по следу, чтобы посмотреть, смогут ли они узнать что-нибудь о том, что произошло. Его репутации не пошло бы на пользу, если бы Стивенсон выступил плохо. До сих пор переплачиваемые и недостаточно талантливые простаки, работавшие на Хойта, не давали ему ничего, кроме того, что он читал в газетах. В данном случае казалось, что отсутствие новостей — это хорошая новость.

  Тем не менее, Хойт уже несколько дней ждал коммюнике от разъяренного клиента, но так и не получил его. Он не слишком беспокоился по этому поводу. Природа такого бизнеса означала, что дела могут пойти плохо, причем публично. Заказчик, очевидно, это понял, а может быть, киллер был убит уже после завершения работы, так что заказчику было все равно. Любой исход устраивал Хойта. Он не знал, что это была за работа, и был рад этому факту. Ему было легче спать по ночам, когда ему не приходилось думать о грязных последствиях своих незаконных дел. Стыдно потерять поток доходов, но лучше сохранить свою репутацию.

  Последнее конкретное деловое соглашение было неприлично прибыльным. Клиент предложил кошелек на 200 000 долларов, из которых Хойт передал американскому наемнику всего 128 000 долларов. За несколько электронных писем и восхитительный день в Брюсселе Хойт лично прикарманил 72 000 долларов. Если он округлил свои оплачиваемые часы до семи рабочих дней, что, как он знал, было очень щедро, то получился 10 285 долларов в час. Даже для Хойта это был исключительно хороший показатель. Если бы только все деловые сделки могли быть такими удовлетворительными.

  Он открыл нижний ящик, достал маленькую черную деревянную шкатулку и поставил ее на стол. Из коробки он вынул сложенный вручную бумажный конверт. Он высыпал на стол немного кокаина и провел по нему полоску бритвенным лезвием. Это был никарагуанский сорт премиум-класса, лучшее, что можно было купить за деньги — настолько тонко нарезанный, что его не нужно было больше измельчать. Используя серебряную трубку, предназначенную как раз для такого случая, Хойт понюхал наркотик.

  Он откинулся на спинку стула, закрыл глаза и зажал ноздри. Господи, это было хорошо. Он отказался писать еще одну строчку и убрал коробку с кокаином. Хойт гордился своей сдержанностью. Пришло время отправиться домой. В офисе больше никого не было, поэтому он пробрался к лифту в полумраке. Его корпорация, хотя и очень прибыльная, была небольшим предприятием и состояла только из него самого, его личного помощника, пяти аналитиков и секретарши. Все они работали в роскошных офисах Хойта в центре Милана.

  Хойт прожил в Италии так долго, что легко мог сойти за туземца. Десятилетия под средиземноморским солнцем окрасили его кожу в темный загар, и он бегло говорил по-итальянски. Его от природы темные волосы и глаза усиливали иллюзию. Если бы его спросили, откуда он, он бы ответил, что из Милана. Хойт любил Италию — землю, культуру, язык, людей. Он просто полностью соответствовал его вкусам. Возможно, это было не лучшее место для ведения бизнеса, но с годами он обнаружил, что его расположение дает много преимуществ. Имея клиентов как в Западной, так и в Восточной Европе, Африке и на Ближнем Востоке, Италия служила прекрасной централизованной операционной базой.

  Это была короткая поездка обратно в его таунхаус. Хойт жил один, никогда не был женат. Ему нравились женщины, но мысль о том, что однажды он потеряет половину всего, что у него было, не нравилась его трудовой этике. Внутри Хойт налил себе большую порцию мартини и набрал ванну. У него возникло искушение вызвать какую-нибудь проститутку, которая делала со своим языком особую вещь, которую он особенно любил, но он, вероятно, слишком устал для чего-то подобного. Несколько напитков, ванна и постель — вот все, что ему было нужно. Завтра должен был быть еще один напряженный день.