- Джон, скотина, - рыдала моя душа, - ты уцелел во всех пограничных стычках, а погиб такой дурной, бесславной смертью. Боже Правый! Джон! Джон ...
Короче говоря, госпожа, я с горя закатил в тот вечер такие поминки по Джону, что даже хозяин кафе и его два долболома-сына, не говоря уже о посетителях, едва стояли на ногах, а из моих тридцати дублонов не осталось ни шиша. И тут, представьте себе, госпожа, под занавес этого бедлама, как раз после моей самой пламенной, проникновенной речи в честь безвременно усопшего друга, в двери кафе вламывается старина Джон. Безвременно усопший. Он подмигивает мне и с легкой укоризной говорит:
~ Эко же ты, брат, нализался. Вот что значит оставлять тебя надолго одного без присмотра. Нехорошо!
Эльфийка паскудно захихикала.
- И что дальше?
- Хм, а дальше, то есть утром, эта скотина Мне простодушно объяснила, что ему, дескать, захотелось немножко пошутить: Представляете? Ох, и зол же я был на Джона, дня два не разговаривал.
Уже вечерело, когда мы подъехали к некогда добротному дому из красного кирпича под изувеченной ветрами черепичной крышей. Часть забора отсутствовала вообще, а то, что еще оставалось, пребывало в плачевном состоянии. Хозяйственные постройки выглядели даже более жалко: часть опасно покосилась, другая вообще развалилась. Когда-то крытые соломой и дранкой, они теперь не могли похвастаться ни тем, ни другим.
- Заночуем здесь? - преждевременно обрадовалась Арнувиэль. - Все же какой-никакой дом, укрытие и от ветра, и от недругов.
- Помолчите! - я приложил палец к губам, после чего томительную минуту прислушивался и принюхивался. Ошибки быть не 'могло. На ферме нечисто и очень сильно нечисто!
- - Мы уезжаем, 'госпожа, - затем бесповоротно я высказал свое решение. - Ночью здесь людям делать нечего. Разве что у них хроническая бессонница и вдобавок тягa к самоубийственным приключениям.
- А в чем, собственно, дело, Алекс? С чего вдруг такое беспокойство?
Пришлось объяснить:
- Плохое место, госпожа. Здесь обитает перевертыш, под домом у него гнездо. Так что не будем нарываться на неприятности и испытывать Судьбу..
Пояснение подействовало хорошо, ибо эльфийка так дунула от испоганенного дома на своей Иль-Чаре, что догнать ее удалось только минут через пять. В уже густеющих сумерках мы поставили палатку в петлеобразном изгибе тихой, безымянной речушки. Костяное Поле раскинуло вокруг привольные, травяные просторы: в иных местах растения были столь высоки, что полностью могли скрыть и лошадь, и всадника. Пока я занимался лошадьми, эльфийка управилась с приготовлением ужина, но прежде чем приступить к трапезе, я внимательно осмотрел ее ногу. Дело явно обстояло лучше, синяк, правда, выглядел пострашней, зато опухоль заметно спала. Обмыв и вытерев больную коленку, я вновь намазал ее своим бальзамом и завязал. Заметно смущаясь, эльфиечка неловко поблагодарила.
- Да чего уж там? - удивленно отмахнулся я. - Разве вы бы сами не помогли мне, случись такая нужда?
Ужин прошел при безжизненном свете низко висящей полной луны, с которой старались соперничать россыпи крупных ярких звезд, буквально усеивающих ночное небо. Иногда звезда падала вниз, прочерчивая сине-зеленый след в 'бездонной черноте, и я тогда знал: нить чьей-то Судьбы безвозвратно оборвалась. Что поделаешь, Госпожа Смерть собирает урожай круглый год. Перед тем, как нырнуть в нутро палатки, Арнувиэль обернулась.
- Жуткое название у той твари, что поселилась под старым домом. Перевертыш - это что-то вроде оборотня?
- Много хуже, госпожа, так называют колдунов Черной Магии, сумевших после смерти перевернуться в гробу три раза. После чего они обретают возможность вылезти из-под земли.
- Откуда же перевертыши черпают такую силу?
- Из злых дел, совершенных при жизни. И чем страшнее деяния, тем больше шансов совершить вожделенное количество переворотов.
- О, Создатель! - эльфийка зябко передернула плечиками. - Страсти-то какие, да еще на ночь. Спать идете, Алекс?
- Ложитесь, госпожа, я здесь подремлю, у входа. Дублон - хороший сторож, но все же сегодня так будет вернее. Волшебных снов, госпожа.
- И вам того же, компаньон.
Положив рядом колчан с луком, я погрузился в то зыбкое состояние между сном и бодрствованием, когда организм умудряется отдыхать, а уши чутко вслушиваются в окружающий мир, который обволокла чернокрылая ночь. Дублон с Иль-Чарой тихонько пофыркивали, глухо ухала сова, охотящаяся на полевок, да пару раз с низким гулом над моей головой пролетал крупный жук-рогач. Вот и все возникшие во тьме звуки, но я-то прекрасно знал, что расслабляться не' стоит. Ибо в любой момент, а чаще всего в неподходящий, это кажущееся спокойствие и умиротворение может быть нарушено. Ничейные Земли любят преподносить гадкие сюрпризы.
В уже сереющих предрассветных сумерках я встрепенулся от острого чувства опасности, пронзившего грудь. Чуй-то злобный взгляд обшаривал меня с ног до головы, но я никак не мог определить, где же находится сам недоброжелатель. Наконец ноздри мои уловили гадкий запах псины, вперемешку с серой, что выдавало присутствие ведьмы.
- Покажись, тварь, - тихо позвал я. - Или ты обделалась с перепугу? Ну же, будь смелой или поди прочь.
Со стороны речушки раздался тихий, едва слышный скрип уключин, легкий всплеск, и вот уже все более светлеющие краски пробуждающегося небосвода очертили сгорбленную фигуру, шкандыбающую ко мне с клюкой в руках. Наложить стрелу на тетиву лука было делом одной секунды. Теперь я б даже с закрытыми глазами мог пронзить ее сердце. Но она-то этого не подозревала! Тварь была столбовой ведьмой, что говорило о ее способностях моментально парализовывать жертву, вызывая своеобразный столбняк. И для данного действия ей не требовалось произносить какие-то заклинания или делать балаганные пассы руками. Мгновенный импульс мозга - и все дела, жертва даже в самый последний момент застывала безвольной восковой фигурой. На расстоянии четырех метров ведьма остановилась, уверенная в своей безнаказанности. Наверное, с долгую минуту это злобное существо в лохмотьях и с крючковатым, хищным носом, горящими красными глазами рассматривало меня, разевая черную пасть, полную желтых кривых клыков.
