— Явно я пошла не в тебя, матушка, — усмехнулась она и закрыла шкаф.

Сиерра подошла к окну и устремила взгляд вдаль, где бесконечным бело-зелёным полотном расстилался лес.

Немногочисленные вещи Сириуса она отыскала на чердаке. Они уместились всего в две коробки, и от этого внутри стало очень грустно. Неужели это все, что от него осталось? И вот теперь это здесь: всеми брошенное пылится на чердаке в богом забытой деревне.

Не обращая внимание на холод, Сиерра уселась на пол и стала осторожно рассматривать содержимое коробок.

Внутри было много барахла: какие-то значки, флаеры с концертов, плакаты, но попадалось и кое-что интересное. Например, виниловые пластинки The Beatles, Queen, Led Zeppelin, AC/DC и Pink Floyd, которые, судя по их плачевному состоянию, были самыми любимыми. Гриффиндорский шарф, который, казалось, до сих пор источал запах Сириуса Блэка. Сиерра прислонила его к лицу и втянула воздух поглубже, почувствовав знакомый аромат резкого парфюма и табака. Чуть ниже лежала тяжелая косуха с звенящими заклепками и ремнями, потертая от времени, но видно, что самая любимая. Сиерра так и представила, как юный Сириус Блэк, стоя в этой куртке, курит сигарету, облокотившись на байк, и клеит смущенных девчонок.

Здесь же девушка обнаружила альбом с колдографиями, на которых, в основном, был сам Сириус — молодой и счастливый, его друзья с такими же горящими глазами, полными жажды к жизни, однокурсники и однокурсницы, а в самом конце Сиерра обнаружила две особенные колдографии: на одной из них был Сириус, обнимающий рыжеволосую и красивую девушку, она смеялась, а затем целовала юношу в щеку, на что тот довольно жмурился. В этой счастливой девушке Сиерра узнала свою мать. А на соседней странице Сириус играл со смеющейся темноволосой девочкой с большими белыми бантами на голове. И было в его взгляде и улыбке столько нежности и любви, что она даже не заметила, как вновь начала плакать. Соленые капли все капали и капали на колдо маленькой Сиерры в сильных объятиях своего отца.

С силой захлопнув альбом, девушка ещё долго сидела в тишине, глядя в одну точку невидящим взглядом. Как могло случиться так, что однажды жизни всех этих счастливых людей рухнули? И она могла поклясться чем угодно, что тот человек из обветшалых коробок и старого альбома точно не убийца.

Спрятав пластинки, шарф и две дорогие сердцу колдографии в сумку, Сиерра сложила остальное обратно в коробку и вернулась к тете, которая, верно, совсем ее заждалась.

Увидев покрасневшие глаза племянницы, Андромеда не стала задавать лишних вопросов и просто молча направилась наружу вслед за ней.

Несмотря ни на что, Сиерра захотела прогуляться по Касл Комб. Она жадно осматривала окрестности тёплым, но печальным взглядом, однако в какой-то момент остановилась и уставилась на кудрявого широкоплечего юношу.

— Сиерра? — осторожно позвала Меда.

Но девушка не ответила и направилась прямиком к парню.

— Макс! — окликнула его она.

Юноша обернулся и нахмурил брови, пытаясь понять, кто эта девушка перед ним. Через пару мгновений в его зелёных глазах промелькнуло понимание, быстро сменившееся изумлением.

— Сиерра, ты ли это?

Блэк ему улыбнулась и, словно в смущении, опустила взгляд.

— Мы столько не виделись, а ты по-прежнему ломаешь комедию. Иди сюда, глупая.

Он раскрыл руки для объятий, и Сиерра, немного помедлив, с радостью обняла его в ответ.

— Черт, Макс, когда ты успел стать таким шкафом? Я помню тебя совсем щуплым.

— Не терял времени даром, — засмеялся тот, демонстрируя ровные белые зубы. — Лучше расскажи, как ты? Нам ведь даже не удалось попрощаться тогда.

Сиерра грустно улыбнулась.

— Да, все произошло слишком быстро.

— Что за красотка с тобой? — Макс кивнул на Андромеду и обезоруживающе ей улыбнулся. На расстроянии она не слышала его слов и дружелюбно помахала в ответ.

Сиерра прыснула.

— Старшая сестра? Признавайся.

— Это моя тетя, придурок. Она плотно замужем, и ее дочь старше тебя на четыре года.

Юноша усмехнулся.

— И так всегда! Но, Сиерра, что тебя привело сюда спустя столько лет?

— У меня много вопросов, ответы на которые я хотела найти здесь.

— Нашла? — искренне поинтересовался Макс.

— Частично, — уклончиво ответила она.

— Слушай, не хочешь зайти? — Он указал на свой дом. — И тетушку свою пригласи.

Глядя на его озорную улыбку, Сиерра звонко засмеялась.

— Ты неисправим!

— Я серьезно, заходите. Мама испекла черничный пирог, ягоды для которого собраны в этом самом лесу.

Блэк обернулась на скучающую Меду и виновато улыбнулась своему собеседнику.

— Прости, Макс, как-нибудь в другой раз. Но спасибо за приглашение.

— А следующий раз будет снова лет через десять? — с ноткой укора поинтересовался он.

— Макс, — Сиерра улыбнулась, — через полтора года по праву наследства этот дом перейдёт мне в собственность, так что ещё ни раз выпьем чаю с пирогом или чего покрепче.

— Ох, Сиерра, не пью я с красивыми дамами «чего покрепче».

Девушка расхохоталась.

— Не можешь контролировать своё мужское нутро?

— Типа того, — усмехнулся он. — В любом случае, буду рад поболтать подольше.

— Рада была тебя видеть, Макс, — честно призналась девушка и на прощание коснулась его руки.

Когда она подходила к Андромеде, видя ухмылку на губах тети, Макс ее окликнул.

— Кстати, летом у твоего дома некоторое время ошивался какой-то большой чёрный пёс. Это странно, потому что бродячие псы сюда не смогли бы так легко добраться.

У девушки внутри все похолодело.

— И куда он делся?

— Пропал. — Макс пожал плечами. — И больше его никто не видел. Мать была поражена тем, как он предано даже в дождь лежал на крыльце и так тоскливо скулил… Жуть, аж сердце разрывалось.

— Мало ли откуда он взялся, — фыркнула Андромеда, когда они собирались аппарировать домой.

Однако Сиерра вспомнила, как первого сентября на вокзале видела большого чёрного пса с умным и совсем человеческим взглядом. Такое не могло быть совпадением. Прибытие в Касл Комб не дало ни одного ответа, но с лихвой добавило неразрешимых вопросов.

========== Глава 6 ==========

Пожалуй, если бы Рождество было человеком, то оно бы имело рыжую шевелюру, веснушки на щеках и носило фамилию Уизли. Все праздники в Норе были особенными, теплыми и уютными, но в Рождество в этом несуразном на вид доме происходили настоящие даже для мира чародейства и волшебства чудеса. В канун праздника уже с самого утра в каждом уголке Норы витал аромат миндаля и корицы, а изо всех комнат слышались звонкие голоса и заливистый смех домочадцев.

По обычаю Джинни хлопотала вместе с матерью на кухне, Артур с рассветом приносил из леса роскошную раскидистую ель — зеленую, но всю припорошенную ночным снегопадом от самой верхушки до пушистых ветвей у основания. Близнецы вместе с Роном и Гарри украшали главный символ Рождества, озаряя своими препирательствами и следующим за ними хохотом, весь дом. И только Перси старался и носа не высунуть из комнаты, лишь бы не участвовать в этом, по его мнению, балагане.

Он уже и не мог вспомнить, когда именно разлюбил Рождество.

С наступлением вечера Перси спустился в гостиную, осмотрел длинный стол, до краев уставленный разными угощениями, и незаметно для всех фыркнул. Он не сомневался, что в подарок получит очередную ненужную вещицу, которая будет бессмысленно занимать место в шкафу, пока ее не сожрет голодная моль, но зато наестся на все каникулы вперед, глотая запеченного цыпленка под неминуемые подколы младших братьев.

Мерлин! Кто бы знал, как Перси ненавидел Рождество!

Конечно же, в подарочном свертке, что юноша разворачи

вал без энтузиазма, оказался очередной свитер с первой буквой его имени. Наверное, раньше эти подарки имели смысл, но Перси не слишком вырос с прошлого года и уж точно не окреп, да и вообще с четырнадцати лет он не носит эти дурацкие свитера.