— Проститутка во многом полагается на свою внешность и навыки, чтобы нравиться мужчинам, и я не стану моложе. Неправильно ли надеяться, что меня кто-то выкупит из публичного дома? — наконец, сказала Мэн Ши.

— Нет ничего плохого в том, чтобы надеяться на лучшую жизнь, вы можете найти мужчину, который готов купить вашу свободу и жениться на вас, с ребёнком или без ребенка.

— И тогда разве мне не пришлось бы жить посредственной жизнью? Или жить плохо до конца жизни? — её голос стал высоким. Золотые глаза Лань Ванцзи выражали намёк на недовольство. Мэн Яо потянул мать за руку, они не могли позволить себе спорить с людьми из ордена Гусу Лань.

— Твоя ставка слишком высока, Мэн Ши, — Вэй Ин вздохнула. — Вы держите пари со своим собственным сыном, вы вкладываете всё, надеясь, что он вернётся, но что если он этого не сделает?

— Он должен вернуться! — она наполовину рыдала, наполовину кричала. Мэн Яо вздрогнул.

— Я не хочу, чтобы ты зря тратила свою жизнь, твой сын ещё молод. У него могла бы быть лучшая жизнь, если бы ты не кормила его своими пустыми надеждами и мечтами.

— Молчи! — крикнула Мэн Ши.

— Сдерживайте себя, — голос Лань Ванцзи был холодным и твёрдым. И мать, и сын вздрогнули.

— Вы двое неправы! Он обязательно приедет за нашим сыном. Он станет лучшим заклинателем, чем вы оба.

Лань Ванцзи вздохнул. Его рука потянулась, чтобы схватить Вэй Ин, показывая ей, чтобы она перестала пытаться им помочь. Он знал, что она жалеет их, и, зная, каким человеком был Цзинь Гуаншань, она, вероятно, не хотела бы, чтобы кто-то тратил на него свою жизнь, но они могли сделать только это для людей, которые отказались от руки помощи.

— Если вы действительно хотите совершенствоваться, я могу познакомить вас с некоторыми орденами в этой местности. Даже орден Цзян, подумайте об этом, — Вэй Ин посмотрела прямо на Мэн Яо, надеясь, что у него будет больше здравого смысла, чем у его матери. Глаза мальчика странно заблестели, когда пара покинула место происшествия.

***

Лань Ванцзи с ужасом наблюдал, как его жена пробовала разные известные местные блюда, каждое из которых было полно перца чили и имело яркие оттенки красного. Диета их ордена была строго вегетарианской, за исключением раненных людей или детей с недостатком веса, которым требовалось больше питания. Вэй Ин редко ела мясо, но с тех пор, как они начали путешествовать, она решила попробовать всё, чего не было в Гусу. Как всегда, у него не хватило духу остановить её от того, что она хотела сделать.

— Они такие вкусные, но у меня во рту всё горит! — Вэй Ин слегка высунула язык, как будто это поможет уменьшить ожог. Её муж мягко посмотрел на неё, прежде чем налить немного мёда в её чашку и поднести к её губам. Вэй Ин сделала несколько глотков, сладкий тёплый чай действительно помог, но этого было недостаточно.

— Можно мне ещё мёда? — он не отвечает, но протягивает руку, чтобы поднять банку с мёдом и взять себе ложку. Прежде чем Вэй Ин успела возразить, он усадил её к себе на колени и запечатал её губы своими. Когда её рот приоткрылся, его язык легко проник внутрь и растёр липкий мёд по всему её языку, делая поцелуй более сладким и липким, чем обычно.

Его свободные руки расстегнули её пояс и развязали мантию. Завтра они войдут в Пристань Лотоса, и, конечно же, Цзян устроят их спальни по отдельности, поскольку для всего мира совершенствования они были обручены, но всё же делить спальню неженатым было бы нетрадиционно. Собственно, тот факт, что они путешествуют вместе без присмотра в течение нескольких месяцев, уже должен был осуждаться, если бы не репутация Лань как чопорных и порядочных.

Лань Ванцзи покусал шею своей жены до её плеча. Его руки работали, чтобы полностью снять с неё одежду. Сегодняшняя ночь была последней ночью, когда он мог свободно поедать свою жену, прежде чем они оба будут подвергнуты бдительному надзору ордена Юньмэн Цзян.

— Ты сегодня так нетерпелив, — Вэй Ин мяукнула.

— Пройдут недели, прежде чем я снова смогу с тобой переспать, — он ответил очень тихим голосом. Почти как рычание.

— Как ты думаешь, нам назначат сопровождающего? — её голос дрожал, как и её тело.

— Мадам Юй — возможно, учитывая то, что её муж хорошо знал твоего отца, это не слишком большой выход.

— Тогда тебе лучше взять меня сегодня вечером много раз, потому что ты не сможешь насладиться этим следующие несколько недель.

На этот раз Лань Ванцзи зарычал по-настоящему и уложил свою хихикающую жену в постель, а потом брал её столько раз, сколько хотел, пока она с покрасневшим лицом и опухшими губами не заумоляла его дать ей отдохнуть.

***

Пристань Лотоса была действительно красива. Вэй Ин втайне многого ожидала, когда услышала все истории от своей Яньли-цзе, но сцена перед её глазами превзошла все ожидания. Первым, что они увидели, были цветущие лотосы разного цвета, покрывающие поверхность озёр, а также несколько плавающих вокруг них небольших лодок. На улице кипела жизнь.

Пристань Лотоса была чрезвычайно шумной по сравнению с Облачными Глубинами. Лань Ванцзи внутренне вздрогнул, чувствуя, что весь шум проходит сквозь его барабанные перепонки. Одетые в униформу ордена Гусу Лань они привлекали внимание и добавляли своей изысканной красоты, люди вокруг них начали пялиться, а некоторые даже открыто хвалили их внешность. Пока они были неловкими и не знали, как реагировать на это внимание, Цзян Яньли пришла на помощь.

— Не толпитесь вокруг них вот так! Вы, ребята, доставляете неудобства моим гостям, — госпожа Цзян вышла вперед и взяла Вэй Ин за руки. — К сожалению, они обычно всегда такие, когда видят красивых людей.

Вэй Ин рассмеялась, в то время как Лань Ванцзи оставался стойким, с лёгким намеком на замешательство в глазах, которое могли заметить только его ближайшие родственники. Они последовали за Цзян Яньли через холл в частную зону, предназначенную только для семьи Цзян Яньли и их гостей.

Мадам Юй была не очень довольна тем, что её муж и дочь настаивали на том, чтобы относиться к своим гостям из ордена Гусу Лань, как к семье, так же, как они относились бы к своим двоюродным братьям из ордена Мэйшань Юй, но даже её сын отзывался о них положительно, говоря, что дочь слуги была действительно мила с ним и а-Ли, как и второй молодой господин ордена Гусу Лань, сопровождающий эту маленькую сучку. Поэтому она не могла открыто выказывать своё недовольство девушкой и оскорблять орден Лань из-за такого маленького дела. При мысли об этом, выражение лица Юй Цзыюань стало кислым. Было достаточно плохо, что её муж и сын говорили о заклинателях ордена Гусу Лань, расказы состоят о том, чтобы быть вместе только с тем, кого они искренне любят на протяжении многих поколений, и о том, как эта Вэй Ин, вероятно, могла бы быть самой красивой женщиной-заклинательницей в возрастной группе её сына; ей придется терпеть всё это в течение нескольких недель.

Юй Цзыюань потребовалось довольно много самообладания, чтобы сохранить вежливую улыбку на лице. Эта девочка Вэй была очень похожа на свою мать с некоторыми маленькими, но заметными чертами её отца, всем хорошим, что однажды сказал ей Цзян Фэнмянь. Яркие серые глаза, такие честные, такие верные, и это овальное лицо с розовыми губами, которые растекаются в очаровательной улыбке. Хозяйка Пристани Лотоса крепко сжала кулаки и спрятала руки под кромкой рукавов, сохраняя прямую осанку, когда двое юных гостей поклонились ей и её мужу.

— Дядя Цзян, мадам Юй, — Вэй Ин поздоровалась. Тихое «Глава ордена Цзян» Лань Ванцзи было перекрыто более ярким и значительно более громким приветствием его невесты.

— Добро пожаловать в Пристань Лотоса, Вэй Ин, второй молодой господин Лань, — Цзян Фэнмянь тепло улыбнулся. — Сегодня а-Ли приготовила для нас обед. Уже почти полдень, я полагаю, вы проголодались.

— Надеюсь, ты соскучилась по моему супу а-Ин, — сказала Цзян Яньли.

— Я очень скучаю по твоей готовке, Яньли-цзе! Ты всегда такая добрая, — Вэй Ин зачирикала и отошла от мужа, чтобы прижаться к своей названной сестре.