Блэк тосковал по ней, как брошенный пёс, уставившись в окно гостевой спальни в доме Поттеров, которая уже давно стала его комнатой. Джеймс из кожи вон лез, чтобы развеселить друга: вытаскивал его полетать на мётлах над рекой и холмами, окружавшими дом, устраивал ночные вылазки в ближайший городок, откуда они возвращались пьяными в стельку, даже подключил к этому делу Лили в надежде, что она, будучи девчонкой, сможет что-то придумать. Но она не могла, потому что сердце Бродяги было безнадёжно разбито, и его больше ничто не радовало.

Так продолжалось почти весь июль, а потом оцепенение Сириуса постепенно сошло на нет. Он просто решил больше не зацикливаться на этой боли, разрешил себе немного повеселиться, и это сработало. Оливия осталась где-то позади, хотя ему всё ещё было паршиво в глубине души, и она всё ещё порой приходила к нему во снах, после которых он просыпался с тянущим чувством в груди или в паху в зависимости от сюжета сновидения. Второе случалось всё же чаще первого, и Сириус начинал ненавидеть своё тело с его низменными потребностями.

В конце концов, он решил, что ему просто необходимо трахнуть какую-нибудь девчонку, чтобы снять напряжение. Это должно было помочь забыть Розье, так он считал. Нет, Блэк был в этом уверен на все сто. Но отчего-то все девчонки, которых он встречал в барах вместе с Сохатым, совсем ему не нравились. То есть, конечно, они были хороши собой, этого он не мог отрицать, но ему даже не хотелось заводить с ними беседу. Не хотелось прилагать усилий. Джеймс подшучивал над ним, называя импотентом, но легко ему было говорить! Он то спал со своей мечтой…

К тому же Сириус никогда не имел привычки поступать вот так: кадрить первую встречную юбку, лишь бы получить доступ к тому, что скрывалось под ней. До Оливии подобное случалось всего пару раз — чисто из праздного любопытства. Почему-то ему казалось дикостью, что некоторые девушки в самом деле готовы выпрыгнуть из трусов, если он только попросит. Но опыт показал, что так оно и было, и от этого ему почему-то было совсем не лестно, хотя многие парни позавидовали бы такому раскладу.

Послужной список Блэка не особо впечатлял. До Оливии, к своим шестнадцати годам, он переспал с одной лишь хорошенькой пуффендуйкой со светлыми волосами и отличной задницей, да ещё с Джеммой Бингли, учившейся на его факультете, но курсом младше. Этого хватило, чтобы Сириус понял, что такой досуг ему не по вкусу, и чтобы по всей школе разбрелись слухи о его богатой сексуальной жизни. Можно было подумать, будто Блэк переспал с половиной девушек в Хогвартсе. Какой же бред.

В один из особенно жарких и ленивых дней первой половины августа Джеймс примчался в комнату Сириуса в совершенно диком и возбуждённом настроении. Его глаза горели безумием, Поттер улыбался, словно умалишённый. Он сжимал в руках небольшие флаеры или что-то вроде того. Помахав ими перед лицом Блэка, он вскочил на постель.

— Мы едем на рок-фестиваль! — завопил он, начиная подпрыгивать на кровати так, что заскрипели пружины. Кажется, друг был в полном экстазе, но Сириус не особо впечатлился.

— Что ещё за фестиваль? — поинтересовался Блэк с подоконника, где он проводил большую часть времени каждый день. Джеймс перестал скакать и рухнул на колени, вскинув кверху сжатый кулак.

— Рок! Ты что, не слышал? — Сириус покачал головой, усмехнувшись. Поттер слез с кровати и теперь запрыгнул на подоконник, протягивая Блэку брошюрку. — Там будут Аэросмит, — восторженно и с каким-то благоговением в голосе проговорил Джеймс.

Сириус любил Аэросмит, но, пробежав глазами по списку остальных групп-участниц, он понял, что никогда ничего не слышал о доброй половине из них. Он бросил взгляд на верхний корешок, где был указан адрес — город Рединг, что расположился западнее Лондона, буквально в часе езды. Блэк никогда там не бывал. Сириус вдруг подумал, какого чёрта с ним вообще творится? В любое другое время он бы уже скакал от радости вместе с Джеймсом. Он обожал музыку и давно мечтал побывать на концерте, хоть на самом малюсеньком. Так почему же он сидит и в чём-то сомневается?

— Ладно, едем, — кивнул Сириус другу, и тот довольный взлохматил ему волосы.

— Лунатик с нами, я ему уже написал, — добавил Джеймс, уже соскочивший с окна, и умчался в свою комнату, оставив дверь нараспашку. Сириус со вздохом поднялся, чтобы её закрыть.

***

Чтобы добраться до Рединга, парни воспользовались Ночным Рыцарем, потому что так было гораздо веселей. Синий даблдэкер высадил их в окрестностях города, и они проделали немалый путь пешком, прежде чем оказались на месте. Перед глазами Сириуса раскинулся огромный палаточный городок: натянутые тенты всех цветов и размеров, между которых бродили сотни людей, большинство из них носили длинные волосы и расклешённые джинсы. Хиппи. Блэк был осведомлён о многих субкультурах маглов, но миролюбивые наркоманы не особо ему нравились. Они больше были по душе Люпину.

В воздухе стоял сладковатый запах горящей травки, почти у каждого встречного в руках была бутылка пива, будто это был обязательный атрибут фестиваля. Сириус, Джеймс и Ремус всё шли и шли мимо палаток и припаркованных автомобилей и фургонов, пока впереди не показалась большая сцена. Выбрав отличное место, парни разложили на земле свою палатку. Целых полчаса им потребовалось на то, чтобы суметь поставить её без помощи магии.

Сириус был поражён масштабами происходящего безумия. Он не видел столько людей, собравшихся в одном месте, с тех пор как… Да никогда он не видел ничего подобного! Люди тащили с собой гитары, кругом вился дым от сигарет, и было так шумно, что какофония звуков превращалась в какой-то общий белый шум. Парни пробирались поближе к сцене, и Сириус думал, как они вообще потом найдут свою палатку? Но эта мысль терялась на фоне всего остального.

Он обернулся на шум и одобрительный свист толпы и увидел, как танцуют две девушки, стянув с себя майки. Губы Блэка растянулись в совершенно идиотской улыбочке, и, если бы не Джеймс, подтолкнувший его идти дальше, он бы так и замер столбом. Пока они шли, к ним привязался какой-то парень с пшеничными волосами и такими же усами. Его зрачки были размером с две планеты. Парень попытался втюхать им кислоту, но в итоге вернулся к своим друзьям ни с чем. Здесь царила абсолютная вседозволенность.

Блэк видел тут даже детей, и он сомневался, что десятилеткам стоило находиться в подобном месте, но это была не его ответственность. Хорошо, что Лили не смогла поехать с ними, не то её хватил бы сердечный приступ от всего, что здесь творилось. Она слишком сильно вжилась в роль старосты, чтобы спокойно вытерпеть такое. Даже Лунатику здесь было немного не по себе, но он стоически держался.

День закончился слишком быстро, как показалось Сириусу. Группы, которых он не знал, играли вполне сносно, но он так устал от переизбытка сенсорных раздражителей, что уже ничего не мог воспринимать адекватно. Завалившись в палатку, расширенную магией, конечно, все трое парней отрубились почти мгновенно. Это был, пожалуй, первый день за всё лето, когда Сириус ни разу не вспомнил Оливию, и за секунду до падения в царство Морфея, он подумал, что теперь-то с этим покончено. Как же он ошибался…

Следующим вечером парни с удивлением обнаружили среди толпы своих сокурсниц — Мэри Макдональд и Марлин Маккинонн. Две шотландки, подружки не разлей вода с самого первого дня в Хогвартсе. Сириус всегда общался с ними только поверхностно, незаинтересованный в дружбе с девчонками. У него ведь были Сохатый, Лунатик и Хвост. Весь остальной мир стоял на ступень ниже его названых братьев. С приходом пубертата на третьем курсе, он наконец догадался, о чём была вся шумиха вокруг девушек.

Тогда Сириус заметил их главное отличие от парней — у них начала расти грудь, и это было поразительное открытие, которое занимало все его мысли в то время. Нет, серьёзно. Вообще все. В этот период он решил, что ему обязательно нужно узнать сокурсниц поближе, но в итоге был страшно разочарован. Девочки только и делали, что болтали о какой-то ерунде, о чувствах и романтике, а ему просто хотелось их потрогать. Поттер стыдливо признавался ему в том же самом, с одним только отличием — его интересовала конкретная рыжеволосая девчонка, а не все сразу.