— Спасибо, профессор, — выдавил он из себя, выскальзывая из-под её руки и натягивая быструю, похожую на спазм, улыбку, — но я всё-таки откажусь.
Взгляд женщины смягчился ещё больше, и Сириусу захотелось убежать. Минерва порой смотрела на него слишком по-матерински, с таким сочувствием, что это ощущалось как-то неправильно. С другой стороны, будучи главой Гриффиндора, женщина радела всей душой за каждого из своих студентов, как за родных. Прибавить к этому отсутствие собственных детей, и всё становилось вполне логичным. Однако это всё равно слишком смущало Блэка.
— Послушай, — не сдавалась Минерва, — речь идёт не только о деньгах, но и о доме Альфарда.
Сириус невольно вскинул брови от удивления. Он думал, что дядя оставил ему только галеоны, о собственном доме он и мечтать не мог. В извещении, которое он получил около месяца назад было сказано лишь о самом факте передачи наследства, но не было перечислено, какого именно.
— Я настоятельно рекомендую тебе вступить в наследство, Сириус. Если ты не явишься на процедуру, ты будешь автоматически исключён из списка, даже несмотря на то, что Альфард завещал всё лично тебе. Ты должен подтвердить своё право перед гоблинами. Сделай это, пожалуйста.
Макгонагалл в самом деле беспокоилась за него. Это было видно по её лицу и жестам, по мимике, по чуть дрогнувшему голосу. И Сириусу захотелось заверить её, что с ним всё обязательно будет в порядке. Что он вообще не стоил всех этих переживаний. На этот раз он улыбнулся ей вполне искренне, понимая к тому же, что дом ему и вправду совсем не помешает.
— Хорошо, я всё сделаю, профессор Макгонагалл. — Облегчение отразилось на лице женщины, и она улыбнулась в ответ, вновь касаясь плеча Блэка. — Когда меня ждут?
— Завтра утром. — Это было слишком скоро, и Минерва, видимо, считав негодование Сириуса, поспешила оправдаться: — Письмо от Вальбурги пришло только сегодня, так что… — Она развела руками. — Профессор Дамблдор будет ждать тебя в своём кабинете в девять часов, — добавила деканша, и строгость сама собой вернулась к ней, снова переключая тон разговора на деловой. — Не опаздывайте, мистер Блэк.
Она развернулась, чтобы уйти, и через несколько шагов обернулась, добавив:
— Пароль — «Лакричные леденцы». Надеюсь, не забудете.
Комментарий к Лавандовая комната
У меня есть вопрос к вам, дорогие читатели. Устраивает ли вас такой объём глав? Возможно, мне стоит делать их чуточку поменьше?
Пс. Кто смотрел “Убийство на пляже”, тем привет)) Образ нашего преподавателя ЗоТИ нагло слизан мной с инспектора Харди, от которого я просто без ума. И да, представим, что Дэвид Теннант не играл Крауча младшего, потому что он слишком сильно мне нравится в виде препода в Хоге.
Ппс. Хочу сказать, что я не всегда отвечаю на отзывы, либо часто пишу банальное “спасибо-спасибо”, но это лишь по причине, что я не шибко люблю расписываться в реплаях. Но я очень благодарна вам всем за тёплые слова и поддержку моего творчества! Ваши отзывы всегда вытаскивают меня со дна самобичевания.
========== Дела семейные ==========
Комментарий к Дела семейные
Почему-то мне очень тяжело далось написание этой главы, я садилась за неё множество раз, писала буквально по несколько строчек и закрывала ворд. В итоге словила внезапное вдохновение и закончила ее за один вечер:/ Спасибо, что ждёте меня🤍
Уродливая каменная горгулья встретила Сириуса неприветливым взглядом опаловых глаз и требованием пароля, и с треском отъехала в сторону, услышав «Лакричные леденцы». Совершенно дурацкий пароль, по мнению Сириуса. Он поднялся на первую ступеньку винтовой лестницы, и та поехала вверх, словно магловский эскалатор. С самого пробуждения Блэк пребывал в дурном расположении духа, предвкушая встречу с матерью. Путь до Директорской Башни занял у него добрых двадцать минут — Блэк как мог пытался оттянуть момент и шёл ужасно медленным шагом, рассматривая каждый встречающийся ему портрет так, будто никогда раньше его не видел. Но вскоре картины закончились, и ноги привели его к горгулье, охраняющей вход в кабинет Дамблдора. Больше тянуть было некуда.
Когда лестница закончила своё движение, Сириус постучал в дубовую дверь, в глубине души надеясь, что директора не окажется на месте. К сожалению, дверь отворилась практически сразу, и Сириусу пришлось войти. Он уже бывал здесь раньше, когда Дамблдор решал с ним и остальными мародёрами вопрос о Визжащей Хижине и маленькой мохнатой проблеме Люпина, однако необычный кабинет профессора всё равно заставил Сириуса с любопытством осмотреться. Слишком много всего здесь было, чтобы не обращать на это внимания. Здесь даже воздух ощущался иначе, словно очень тонкая материя магии оплетала каждый дюйм помещения.
Многочисленные волшебные приборы на столах и полках крутились и вертелись, издавая жужжащие, клацающие, стучащие звуки. Прошлые директора Хогвартса дремали в своих портретах, за исключением Финеаса Найджелуса — прапрадед Сириуса смотрел на своего наследника с некоторой неприязнью. Конечно, ведь другой его портрет находился в доме Блэков, и Финеас, имеющий возможность перемещаться между этими картинами, наверняка уже наслушался нелестных характеристик о праправнуке от Вальбурги. На жёрдочке, возле директорского стола, сидел феникс Фоукс и чистил перья, зарывшись клювом в крыло. Эта птичка понравилась Сириусу ещё в прошлый раз — большая и невероятно красивая, словно покрытая языками пламени вместо оперения. Любимчик Дамблдора.
Самого директора не было видно, но Сириус знал — он точно где-то здесь, в своей спальне, скорее всего. И действительно, спустя несколько минут перед гриффиндорцем появился Альбус Дамблдор в тёмно-синей мантии, расшитой золотыми звёздами.
— Доброе утро, профессор, — поздоровался Сириус, кивая.
— Доброе! — кивнул в ответ директор. — Надеюсь, ты хорошо спал сегодня ночью. Профессор Гаруспекс предсказывала магнитные бури на нынешнюю неделю. Думаю, это из-за них я проворочался почти до двух.
Он прошествовал к своему столу и сел, придвинув небольшое блюдце с лимонными дольками к краю.
— Угощайся, Сириус, — любезно предложил он. Получив отказ, пожал плечами и закинул одну дольку в рот. — Ты опоздал, мой мальчик. — Сириус обернулся на большие часы, стоящие в углу кабинета. Стрелки показывали семь минут десятого. Дурной тон… Вальбурга уже наверняка в ярости, но ничего, пусть подождёт. — Полагаю, ты успел позабыть дорогу в мой кабинет, поэтому так долго искал его. — Озорная улыбка появилась на лице старика и тут же исчезла.
Блэк хмыкнул на слова директора. Дамблдор вечно говорил полушутками-полузагадками, чем многих раздражал, но Сириуса это забавляло. Конечно, профессор понимал истинную причину опоздания своего ученика. Даже Финеас Найджелус понимал, оттого и презрительно фыркнул, услышав сарказм директора.
— Простите, профессор.
— О, мне твои извинения ни к чему. — Дамблдор поднялся с места и подошёл к камину. — Что ж, не будем заставлять миссис Блэк ждать ещё дольше.
Он поманил Сириуса к себе, вручил ему глиняный горшочек с порохом и пронаблюдал за тем, как парень шагает через каминную решётку.
— Думаю, мне не нужно тебя учить, как этим пользоваться. Когда будешь возвращаться, назови просто «Кабинет Альбуса Дамблдора», и окажешься здесь. Удачи, Сириус, — мягко улыбнулся директор, отступая на несколько шагов назад.
Блэк зачерпнул горсть пороха и произнёс ясно и чётко: — Площадь Гриммо двенадцать.
Зелёное пламя вспыхнуло, осветив улыбающееся лицо Дамблдора, а после всё перед глазами Сириуса завертелось, заставляя его зажмуриться. Когда тряска и вращение остановились, Блэк открыл глаза и чихнул — частицы пороха забились в нос, как обычно. Перед ним предстала роскошная гостиная дома Блэков, оформленная в глубоких зелёных тонах — любимом цвете матери.
Сама Вальбурга восседала на софе, держа спину неестественно прямо, будто проглотила палку. Чёрное платье, надетое лишь для того, чтобы показать мнимую скорбь по ушедшему брату, подчёркивало красоту её постаревшего лица, и такие же жгуче-чёрные густые волосы были собраны в высокую причёску, открывая бледную худую шею женщины, украшенную фамильными драгоценностями. Глаза её метнулись в сторону Сириуса и обдали его ледяным презрением. Он отряхнул школьную мантию, поправил галстук, небрежно тряхнул волосами и шагнул из камина.
