— Сделай нам чай, — приказала Вальбурга, беря на себя роль хозяйки.

Эльф моментально испарился и вернулся через три секунды с подносом и сервизом на двух персон, составив всё на журнальный столик. Оливия мысленно простонала — после трёх выпитых ранее чашек её уже тошнило от чая, но ей всё равно придётся пить его снова, иначе Вальбурга может расценить это как неуважение. Она осторожно опустилась в кресло напротив дивана и взяла в руки чашку после того, как миссис Блэк взяла свою. Диппи снова исчез.

— Значит, ты и есть та самая девчонка Розье?

— Меня зовут Оливия. — Она слегка вздёрнула подбородок и посмотрела на женщину с вызовом. Ей уже порядком надоел неприятный и властный тон Вальбурги. Миссис Блэк хмыкнула в ответ.

— И что же, ты живёшь здесь с моим сыном?

— Да, живу. — Оливия стойко выдержала колючий взгляд гостьи. Та снова хмыкнула.

— Слава Мерлину, он хотя бы выбрал себе чистокровную, — пробормотала она, отворачиваясь к окну и будто бы немного расслабляясь. Они немного помолчали, прежде чем Вальбурга вновь повернулась к девушке и заговорила: — Наверное, ты знаешь, что у нас с Сириусом довольно… прохладные отношения.

Оливия приложила очень много усилий, чтобы сохранить нейтральное выражение лица и не издать ни звука. Прохладные отношения… Скорее уж ледяные, как в Антарктиде. Она слегка кивнула, и миссис Блэк продолжила.

— Я писала ему, но он не ответил. Может быть, письма не дошли? — спросила она, её глаза на мгновение озарила надежда, но Оливии пришлось погасить эту вспышку. Она будет честной с мамой Сириуса.

— Дошли. Он просто не хочет с вами разговаривать.

Вальбурга печально вздохнула, кивая головой. Её лицо поникло, и это было так странно, увидеть её настоящие эмоции. Наверное, она совсем отчаялась…

— Разумеется, я так и думала, — тихо сказала она, рассматривая полированную столешницу перед собой.

Оливии стало стыдно за то, что она дала надежду этой женщине. Её сын не стал бы её слушать, он бы и на порог её не пустил. Розье и сама не до конца понимала, зачем пригласила её войти, но ей просто хотелось хоть как-то утешить несчастную мать, вот и всё. Её собственная мама была уже давно мертва, и ей было больно смотреть, как Сириус добровольно отказывается от своей — живой и вполне осязаемой. Девушка быстро сказала:

— Простите меня, миссис Блэк, но я вам соврала. Сириус ушёл надолго, вы вряд ли его дождётесь. Простите, — пробормотала она ещё раз, потупив взгляд и ожидая проклятий в свой адрес.

К её удивлению, Вальбурга ничего не ответила на это. Она молча допила свой чай, с притворным интересом разглядывая узор на блюдце, потом отставила чашку и посмотрела на Оливию. На этот раз её взгляд не был таким отталкивающим. В нём можно было разглядеть её грусть и усталость. Розье подумала, что Вальбурга выглядит не очень-то хорошо для своих лет. Одиночество явно её не красило.

— Передай Сириусу, что я очень сожалею, — заговорила она. Было слышно, насколько тяжело ей это давалось. — Обо всём. И если он захочет встретиться… — Её голос чуть дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. — На Гриммо сейчас безопасно, Орион успел защитить дом перед смертью, так что ни один Пожиратель туда не попадёт. Мы с мужем решили больше не поддерживать новую политику, — тихо добавила миссис Блэк, опасливо поглядывая в окно, как будто Волдеморт мог стоять там и подслушивать. Оливия искренне удивилась услышанному. — Я знаю, что уже, наверное, слишком поздно, но… Скажи ему, что мне жаль. Ты сделаешь это?

— Да, — коротко ответила Оливия, чувствуя подступивший ком в горле.

— Хорошо.

Вальбурга поднялась с дивана. По пути из гостиной она призвала свои вещи взмахом руки, надела шляпку, натянула перчатки. Взяла зонт. Стоя перед дверью, она обернулась и сделала то, отчего Розье буквально опешила — Вальбурга улыбнулась ей. Не надменно, не холодно, не презрительно, а самой обычной дружелюбной улыбкой. Она даже не подозревала, что миссис Блэк была на такую способна. По словам Сириуса, она была настоящим монстром, но Оливия видела перед собой всего лишь очень несчастную женщину…

— Позаботься о нём. Мой мальчик очень ранимый, так что не обижай его, ладно?

Оливия смогла только кивнуть. Женщина вышла за порог и раскрыла зонт, ступая под дождь. Розье смотрела ей вслед, пока она шагала к воротам, и, как только Вальбурга оказалась за ними, послышался хлопок трансгрессии. Девушка закрыла дверь, медленно вернулась в комнату и осела на диван, туда, где ещё сохранялось тепло неожиданной гостьи. Рыжая макушка Лили показалась в проходе. У неё было такое лицо, что Оливия бы рассмеялась, если бы до сих пор не находилась под впечатлением от этой встречи.

— Это что, в самом деле была мать Сириуса? — спросила она, плюхнувшись рядом с подругой.

— Ага.

— Охренеть…

— Ага, — повторила Оливия, абсолютно соглашаясь с Лили. — Это было самое странное утро в моей жизни.

К сожалению, когда Сириус узнал об этом визите, он чуть не взорвался от гнева. Сперва он отчитал Оливию за то, что впустила невесть кого в дом, ведь это могла быть совсем не Вальбурга, а кто угодно другой. А потом он очень долго возмущался тому, что это всё-таки оказалась именно Вальбурга. Он не поверил в искренность слов матери, хотя Оливия старалась быть очень убедительной. Ей так хотелось примирить Блэков, но увы, из этого ничего не вышло. Сириус всегда был таким упёртым, в особенности, когда дело касалось его семьи.

С тех пор Вальбурга больше не приходила и не присылала писем. Наверное, для некоторых вещей было уже действительно слишком поздно…

***

Оливия сервировала стол для обеда с их друзьями, пока Сириус принимал душ и переодевался. С началом их совместной жизни Розье внезапно для самой себя обнаружила тягу к выполнению кое-каких домашних дел магловским способом. Было что-то успокаивающее в рутинных действиях руками, без помощи палочки. Она с довольной улыбкой на лице расставляла тарелки и стаканы, раскладывала вилки и ножи, укладывала салфетки. Ей нравилось видеть результат — сверкающая посуда на бордовой скатерти.

Обед был запланирован почти что внезапно — просто сегодня у всех выдалось несколько свободных часов в середине дня, так что они решили собраться. Сириус пригласил всех к себе, потому что они чередовали место встреч. В прошлый раз был ужин у Мэри, до этого — посиделки у Поттеров и так далее. Первым появился Ремус. Он шагнул из камина в гостиную и заключил Оливию в крепкие объятия. Они слегка покачивались на месте, когда в комнату вошёл Сириус.

— Эй, сладкая парочка, ну хватит уже! — шутливо прикрикнул на них Блэк. Его волосы всё ещё были влажными после душа. — А меня ты так не обнимаешь… — протянул он, обращаясь к Люпину. Тот наконец отпустил Оливию и усмехнулся.

— Ты сам напросился, — пожал он плечами, после чего накинулся на Сириуса. Они упали на диван, Рем придавил его своим весом, и теперь они оба громко ржали, пока Сириус пытался выбраться.

— Вы просто вечные дети, — вздохнула Розье, улыбаясь.

Оливия не знала, чем конкретно занимается Люпин для ордена, но знала, что, помимо обычных дел и поручений, у него были и какие-то суперсекретные задания. Наверняка это было связано с оборотнями, но Оливия даже не пыталась расспросить его об этом, опасаясь того, что может услышать. Он выглядел немного потрёпанно, потому что совсем недавно было полнолуние. Под его янтарными глазами залегли тени, и Розье не могла вспомнить, когда вообще видела его без этих вечных синяков.

Рем пришёл один, как и всегда. Он вообще всегда был один, ещё со школы, раньше Оливия не понимала, почему. Ремус был симпатичным, и умным, и добрым, милым, чутким и всё такое. Он нравился девчонкам, это она знала наверняка — когда женская половина Когтеврана принималась обсуждать парней, рано или поздно речь всегда заходила о мародёрах. И, конечно, все они восхищались Джеймсом и Сириусом в первую очередь, но потом кто-нибудь упоминал Люпина, и некоторые девушки романтично вздыхали, жалуясь на его неприступность.