— Наврала. — улыбнулась Василиса

— Прадва? — спросил Фэш.

— Да.

— Лазаревы говорили, оба, — сообщила Диана, усмехаясь. — Ведь Фэш и Маришка посещали занятия самого Астариуса в Воздушном замке. Поэтому она его не выдала, когда вы убегали из Черновода… Помнишь?

— Резникова ему никогда не нравилась, — ответил Ник, тоже прислушивающийся к разговору. — Как его лучший друг, я могу сказать об этом со всей уверенностью.

— Хоть Ник меня понимает. — тяжело вздохнул Фэш.

— Мы все это понимаем. — хмыкнул Ярис.

Диана фыркнула, но спорить не стала.

Тем временем Серега передал Фэшу гитару, и тот сразу же принялся настраивать струны. Это поразило Василису до глубины души.

— Я тебя очаровал? — улыбнулся Фэш.

— А ты только этого и добиваешься? — удивилась Василиса.

— Да нет. Просто интересно.

— Ну…ты очень красиво поешь и играешь.

— Спасибо.

«Ого, так он еще и на гитаре играет, — мрачно подумала она. — Сплошной талант…» А вслух спросила у Ника:

— Где это он так научился?

— Фэш умеет играть на гитаре с самого детства, — шепотом ответил тот. — Он рассказывал, что его отец тоже умел играть, а мама очень хорошо пела… На Эфларе живая музыка очень популярна, особенно у фей и лютов. Как ты сама знаешь, они любят проводить соревнования по пению и танцам. Кстати, заказывают музыкальные инструменты только у наших мастеров.

— А ты на чем играешь? — полюбопытствовала Василиса.

— Нет, это не для меня, — шутливо поморщился Ник. — Из всей этой музыки я люблю только механические музыкальные шкатулки: они играют прикольные мелодии, марши например… Мой отец когда-то подарил мне такую на день рождения…

— Рад, что тебе нравится, сынок. — улыбнулся Константин.

— Спасибо. — улыбнулся в ответ Ник.

Он начал вполголоса рассказывать о механизме музыкальной шкатулки и часовых эферах, применяемых в ее конструкции.

Тем временем к Фэшу подсела Маришка и что-то зашептала ему на ухо. К удивлению Василисы, он не отстранился, а, наоборот, улыбнулся и даже что-то ответил ей. Василисе стало грустно: нельзя ведь шептаться с врагом!

— Убить уже её хотела! — зло процедила Василиса.

— Хэй! — разозлилась Маришка. — Я как бы здесь!

— Я это заметила!!!

Впрочем, Ник тоже не одобрял действий друга:

— Чего это он с ней болтает? Она же явно глазки ему строит! Коза…

Маришка вновь наклонилась к Фэшу, при этом взяв его за руку.

— Убрала руки от моего Фэша! — не на шутку разозлилась Василиса.

— Василиса! — зло процедил Нортон. — Замолчи, прошу.

— Ладно, придурошный отец!!!

— Что ты сказала?

— Ничегоооо!

— Василиса… — произнёс Фэш. — Ты —

— Оставь меня в покое!

— Тише — тише. Ты же знаешь, что я никогда её не любил, как бы я ей не улыбался. Честно…

— Я не хочу общаться с тобой, прости.

— Ну и отлично! Молчи себе на здоровье!

— И буду!

Василисе надоело за ними наблюдать.

— Я пойду в дом, — приподнимаясь, сказала она Диане, — что-то плохо себя чувствую…

— Да сдохнуть из — за него хотела! — зло процедила Василиса.

— Сиди не выдумывай, — не глядя на Василису, фея дернула ее за руку, вновь усаживая на бревно. — Неужели ты пропустишь выступление нашего друга? Мы должны его поддержать.

— Так что споешь? — нетерпеливо выкрикнули из задних рядов.

— Одну балладу, — громко отозвался Фэш, — старинную… О друзьях и врагах. — На его лице появилась загадочная ухмылка.

— А может, лучше о любви? — сладким голосом произнесла Маришка, принимая изящную позу.

— Иди ты нахер!!! — произнесла Василиса. — Достала уже!

Василиса подбежала к Маришке и ударила её по лицу. Все начали держать Василису, чтобы та перестала её избивать.

— Дура! — закричала она. — Ненавижу тебя!

— Взаимно! — процедила Маришка.

— Василиса, успокойся. — заверила Дейла. — Не надо.

— Василис, иди ко мне. — приблизился к ней Фэш.

— Отвали….. — сказала Василиса. — Обнимешь, замуж не выйду.

— Как знаешь…

Девчонки одобрительно захихикали, но Серега зычно крикнул:

— А ну не мешайте!

И все притихли.

Песня Фэша была красивой, энергичной и по-настоящему завораживала. Василису удивило, как мальчик свободно держится — ни капли позерства или самодовольства: он знал, что у него талант, и принимал это как должное — умеет петь, ну вот и хорошо, мол.

Ник не выдержал и тоже начал тихонько подпевать — он явно знал и любил эту песню. Маришка слушала, чуть прикрыв глаза: ее взгляд, без привычной насмешки, был устремлен на рядом сидящего Фэша. По всему было видно, что ей очень нравится его пение.

— Она всем понравилась. — улыбнулась Диана.

Василиса поморщилась и перевела взгляд на вожатого: Серега смотрел на певца с явным одобрением. Наверняка теперь его мнение о «беглеце» улучшилось.

Фэш допел, и ему начали громко аплодировать, восклицая «Браво!», «Улет!», «Молодец!» и тому подобное.

И вот тогда произошло нечто непредвиденное: в свете догорающего костра возникла большая черная фигура. Кое-кто из самых впечатлительных испуганно вскрикнул, но тут же затих. Ребята ошеломленно молчали.

— Кто?! — не поняли взрослые.

— Не беспокойтесь, всё хорошо. — заверила Дейла.

Василиса поймала себя на том, что держит руку на часовом браслете: может, это кто-то из Духов нарушил запрет и проник в лагерь?!

Но фигура, теряя страшные очертания, приблизилась к пламени и сбросила с плеч обычный туристический рюкзак — звякнула о подвернувшийся камень прицепленная сбоку фляга. Оказалось, это вовсе не Дух, а простой парень, правда, весьма внушительного вида: высокий, плечистый, с большими руками и ногами. На прямо-таки бычьей шее крепко сидела обритая налысо голова.

Серега, не растерявшись, направил на него луч фонарика, по мощности не уступавший фаре грузовика.

— Еле упросился в этом году, — заслоняясь от электрического света, сказал парень. — Не хотели пускать, заразы!

— ЖАБА!!! — грянуло над костром. — УРА!!!

— Кто? — не поняли многие.

— Витя Жаба. — пояснил Лёшка. — Мой друг.

— А…

— Это Витька-Жаба, — сообщил подбежавший к ребятам Лешка. — Настоящая легенда нашей «Вершины»! На его счету добрая половина всех нарушений, когда-либо происходивших в лагере. В том году он поджег столовую, и все подумали, что больше мы его не увидим… И вот, приехал!

— Столовую?! — удивилась Лисса. — Ничего себе парень!

— Это ещё не всё что он сделал. — хмыкнул Рознев. — Потом узнаете.

К парню подошел Серега и, с прищуром глядя ему в глаза, осторожно протянул руку.

— Надеюсь, в эту смену ты ничего не подожжешь?

— Обещать не могу, — ничуть не смутился тот, награждая вожатого крепким рукопожатием. — Но клянусь — скучать не будете.

— Да уж, — проворчал Серега и отступил в сторону, пропуская желающих поздороваться с Жабой. На шею здоровяку бросилось не меньше десятка ребят: они повисли на нем, словно игрушки на елке, но парень выдержал.

С описания Василисы все засмеялись.

— А почему у него такое прозвище? — с любопытством спросила Диана у Лешки.

— Это давняя история! — воодушевленно ответил тот. — Когда-то в лагере все три летние смены была очень противная врачиха, ее все Занозой величали. Она держала половину лагеря в медицинском изоляторе. Стоило чихнуть, и ты сразу оказывался на больничной койке. Помню, я на тренировке немного порезал ногу и провалялся в медблоке по ее милости целых три дня! — Переживая воспоминание, Лешка поморщился. — Она еще все время повторяла, что ненавидит работу в лагере, но должна нас терпеть, чтобы получить хорошую пенсию. Как она всех достала! Она еще чистоту любила до ужаса, микробов боялась, и ей из столовой специально в вожатскую еду приносили, в таких железных кастрюльках. Вот Витька раз словил в лесном болоте огромную зеленую жабу всю в бородавках, бу-э-э… Подкараулил, когда Занозе еду принесут, пробрался в комнату, суп вылил через окно, а в кастрюлю жабу посадил. Врачиха руки с мылом помыла, салфетку на шею повязала, крышку приоткрыла, а жаба оттуда ка-ак квакнет! Заноза выскочила и давай руками размахивать и кричать: «Жаба! Жаба! Жаба!»