Передо мной сменялись объемные, структурированные объекты с геофизическими выкладками почвенных и водоносных слоев.

– РИН, сделай, пожалуйста, раскладку по извлекаемым материалам. Да, и про японцев из девяностых не забудь.

– Когда нужна информация? – прозвучал бесстрастный вопрос.

– Думаю, утром, так что времени у тебя море.

Я взял сигарету, прикурил и подошел к окну, выпуская облако успокаивающего дыма. Тяжелая, почти ощущаемо придавливающая пространство пелена облаков лениво выбирала момент, чтобы хорошенько ополоснуть попавшийся на пути городок.

Совершенно не стесняясь своей наготы, сверкая искорками водяных капелек, из ванной появилась с феном в руке прелестная конкурентка греческих скульптур. Мягко улыбнувшись, взглядом направила меня в ванную.

Стоя под так необходимыми мне сейчас струями воды, я пытался сфокусироваться над постоянно ускользающими мелкими фактами и недоработками. Как там – объективное есть сумма субъективных оценок?.. Чертыхнувшись от бесполезной попытки наморщиться, взялся за бритву.

Выходя, застал картину: раскрасневшаяся Анастасия, одетая в спортивные штаны и готовый лопнуть топик, запускала подушку в сторону кресла, в котором уютно расположилась РИН. Та мгновенно исчезла. Подушка бесславно ткнулась в штору и смачно шлепнулась на пол.

– Убью, гадина! – отбросив с лица упавший локон, прошипела красавица. Мне оставалось только рассмеяться. – Ну а чего она… лезет с советами? – совершенно серьезным и обиженным голосом произнесла Настенька.

Одевшись, мы направились в ресторан. На выходе из комнаты я обернулся и произнес:

– РИН, еще не хватало, чтобы вы подрались… Не делай так, пожалуйста. В ответ услышал недовольное: «Хорошо».

Несуразность происходящего была налицо, и я хмыкнул, догоняя Настю.

У входа в ресторан мы застали шумную компанию на первый взгляд совершенно разных молодых людей, что-тообсуждавших и попутно пытавшихся пальцами на стене изображать предмет спора.

– Это ребята Петра, – обрадовалась Настенька и побежала здороваться под радостное «О!» компании.

Я подошел и молча дождался окончания эмоциональной встречи.

– Петр! – уже знакомый по ВКС длинноволосый крепкий парень протянул мне руку и улыбнулся: – На экране вы значительно меньше.

– Александр! – из – под очков блеснул оценивающий взгляд нескладного парня, словно заведомо отрицающий все происходящее. Тот еще фрукт, видимо.

– Артур! – как-товяло и безразлично представился яркий блондин, при этом в нем четко прослеживалось наличие внутреннего стержня и организованности. Он единственный из всей компании выглядел безупречно. А вот это уже интересно.

Остался типичный маменькин сынок.

– Арон! – помолчав, добавил: – Настоящий…

Его прервал Петр под смех компании:

– Еврей, и еще тот! Неизменно добавляет к своим выходкам:

«А что вы хотите от лица эмигрантской национальности?»

Я пожал руку Арону и заверил всех в приятности знакомства, после чего мы направились в зал ресторана. Входя следом за Настенькой, я уловил задумчивый взгляд Татьяны Игоревны. Официантки быстро приняли заказы и веером умчались вглубь кухни – мимо появившихся в дверях парней Михаила. Подошел Михаил, пододвинул стул к нашему столу, наскоро сделал появившейся официантке заказ и попросил высказаться. Все лишь кивнули.

– Буду краток. Татьяна Игоревна… – Михаилу удалось обратить на себя внимание царственной мамá Анастасии, которая снисходительно улыбнулась. – У вас за спиной Плехановка, факультет экономики торговли и товароведения, богатая школа преподавания и практики. Прошу вас заняться финансовыми вопросами проекта, – и, не вступая в обсуждения, обратился к Виктору Яковлевичу: – Один вы еще не вполне понимаете необходимость вашего участия во всем этом. Вам уготовано самое простое… Проанализировать предпосылки возникновения заболеваний, особенно онкологических. Вам будут предоставлены специалисты по психоневрологическому обследованию пациентов. Работать будете совместно с клинической лабораторией молекулярной химии Научного центра РАМН. – Жестом пресек попытку возразить. – Остальные вопросы будете согласовывать со специалистами научно – исследовательского центра Военно – медицинской академии. Это не обсуждается, – уже привычно произнес Михаил, взглянув почему-тона меня.

Татьяна Игоревна бросила еще один задумчивый взгляд в сторону дочери, безмятежно болтавшей с Петром.

К шуму разговоров добавилось громкое сопение Виктора Яковлевича, беззвучно открывавшего рот. Под восторженный смех окружающих, он между прочим свернул в узел тяжелую вилку, до этого беззаботно лежавшую на столе. Татьяна Игоревна с легким испугом принялась успокаивающе гладить великана по плечу.

Ужин удался. Официантки и охранники с видимым удивлением рассматривали затейливо завязанную вилку. Им не позволили взять в руки этот предмет восхищения, разрешили только сфотографировать.

Потихоньку разгорался очередной спор, затеянный Ароном. Парни высказывались все громче, совершенно не обращая внимания на окружающих.

Удивила Татьяна Игоревна. Убедившись, что Виктор Яковлевич успокоился, она направилась к официанткам, потом улыбаясь подошла к не замеченному нами роялю. Сияющая Настенька молниеносно устроилась по другую сторону рояля, облокотившись на поверхность и положив свою прелестную голову на ладони. Все замерли на полуслове. Татьяна Игоревна пробежалась пальцами по клавишам и удовлетворенно кивнула.

Зал окунулся в звуки, рождаемые роялем и голосом, переплетающиеся в прекрасную мелодию. Окружающие, притихшие, удивленно вслушивались в слова. Михаил незаметно подтолкнул меня локтем и взглядом указал на Виктора Яковлевича. Великан с повлажневшими глазами обожающе смотрел на Татьяну Игоревну. Композиции все больше очаровывали. Официантки и какие-толюди в форме – видимо, постояльцы – в недоумении стояли в дверях зала. Вопросительно взглянув на Настеньку, я увидел легкое пожатие плечами и кивок головой. Попросил удивленного Михаила разрешить объявившимся слушателям пройти в зал. В ответ Настя прислала улыбку.

Татьяна Игоревна продолжала удивлять уже на французском. Зазвучал романс, очарования которому добавило неожиданное сочетание мелодии с тональностью исполнения.

Пришедшие офицеры заволновались. Один из них что-топоказывал на экране телефона, кивая на Настю. Все как по команде посмотрели в телефон, потом на Настю… Самый активный тихонько покинул зал, предварительно что-тообсудив с парнями в дверях. Вернулся почти сразу – в одной руке гитара, в другой охапка цветов. Это уже заметили все.

Татьяна Игоревна встала и тут же получила огромный букет. Залившись румянцем, виновница чудесного вечера прошла прямо к вскочившему из – за стола Виктору Яковлевичу. Тот, нежно обняв женщину, приложился поцелуем к ее руке и осторожно усадил за стол, не сводя восхищенного взгляда. А у рояля пара офицеров с гитарой о чем-топросили Настю. Михаил вопросительно глянул на меня – я улыбнулся в ответ.

Настенька, преобразившись, тронула струны, слегка подправила звучание, и в зале начался второй акт концерта.

– Женский романс, – произнесла Настя и запела под кавалькаду гитарных аккордов.

Следом спела романс для души. В зале уже почти не было свободных мест, так что пробраться к ней просто не получилось. Вся в цветах, слегка оторопевшая от внимания Настя, чтобы спастись от окруживших ее офицеров, подняла руку, и в тишину зала ворвались пронзительные звуки гитары и «Не надо грустить, господа офицеры»…

Наконец удалось вызволить исполнительницу, отбившись от самых смелых офицеров. Поблагодарив официанток за чудесный ужин, все отправились к себе. Сопровождал нас задумчивый Михаил.

Еще раз условившись о встрече, не отпуская Настю из объятий, я попросил семейство уделить мне пару минут.

Виктор Яковлевич порылся в своем весьма колоритном кожаном саквояже, поставил на стол стаканы, осмотрел извлеченную бутылку, сбил сургуч, вытащил пробку и, налив по чуть – чуть, произнес: