Она — один его сплошной фетиш. Но не озвучивать же это вот так.
— Все. — Она продолжала смерять его взглядом. — Абсолютно. Все.
Нервно усмехнувшись, он застыл на месте, раскусив соломинку, и она упала на пол.
— Какого ты молчала тогда, что понимала мою ахинею? — Эрен выгнул бровь, стягивая с себя рубашку и неторопливо вешая ее на стул. — Блять. — Он хлопнул себя по лбу. — Я же такую чушь нес! И сейчас продолжаю.
— Ну, а зачем говорить, если можно послушать? — Аккерман ухмыльнулась, поднимаясь с кровати. — Учитывая, что на немецком комплементы были посмелее.
Прижав ладони к лицу, Йегер выдохнул и нервно рассмеялся, понимая, что с этой девчонкой ни одна его уловка не работала.
— Тебе нравилось слушать, что я бы укусил за твою шикарную задницу, когда ты тогда доставала макароны с верхней полки? — Уголок его губ приподнялся, а верхнее веко нервно дрогнуло. — И когда ты чистила зубы. Я выругался, что это напомнило мне то, как ты… мне… — Эрен замолчал, ощущая слишком значительный прилив крови к лицу, которое хотелось опустить в лед. Его будто застукали с поличным за просмотром специфичной порнографии, если бы он смотрел таковую. — Вот ты извращенка. Я же теперь совсем пошляком выгляжу. Боже. — Он прижал ладонь ко лбу.
— Это ты извращенец, если вспомнить про то, что ты говорил во время секса. — Она кинула в него маленькую подушку и, пародируя его, повторила ту фразу: — Ах, детка, ты такая узкая. Черт, еще немного и я умру. У-у-у. А еще-е, — она ехидно протянула, глядя на него. — Хи-хик. Ладно, это возбуждает.
— Ах, ты ж, мелкая, — прорычал он, ухмыляясь. Конечно, смущение никуда так быстро не могло исчезнуть, особенно когда оказался раскрыт такой грязный секрет. — Ну и что же ты еще помнишь? Давай, скажи. Мне интересно, как это звучит в твоем исполнении. — Расстегнув ремень, он шагнул к кровати, но остановился, опустив только одно колено.
— М-м-м. — Она закусила губу. — Много чего еще. А вообще, ты мог бы и на английском сказать все это. Или трусишка?
— Я? — Стянув с себя галстук, он закинул его за шею Микасы и притянул ее к себе. — Тебе так нравится то, что я говорю тебе? Нравится слышать, насколько мне приятно двигаться в тебе? Или больше возбуждает, когда я озвучиваю желания? Например, что ты бы идеально смотрелась в своем прозрачном белье. Обездвиженная. Связанная по рукам и ногам. И чтобы могла говорить только тогда, когда я этого захочу. Чтобы… — Он сглотнул. Его губы были совсем близко, но он так и не позволил поцелую сорваться. — До самого утра. Блять. Как же я хочу просто трахнуть тебя уже нормально, как мог бы это раньше. И ты так стонешь, шайсе. Я на тебя уже нормально смотреть не могу. Что ты вообще со мной такое сотворила, м?
— Все это звучит так заманчиво. — Микаса прошлась языком по своим пересохшим губам. Жар медленно расползался по ее телу. — Особенно когда это говорит Эрен Йегер.
— Так что же ты решила? — Он приподнял пальцем ее лицо за подбородок. А в голове так и осталось звучать собственное имя ее голосом. Соблазняющим. Убийственным. — Каким же будет твой ответ? — Обернув галстук вокруг ее шеи и завязав, он взял ее руку и, поднеся к лицу, прошелся сперва поцелуями, а после языком, погрузив неторопливо ее указательный палец себе в рот, ухмыляясь, когда прикусил легко добавившийся средний.
— Я согласна, — спустя несколько минут молчания она все же ответила. Конечно, ей было страшно. Переезд в другую страну — серьезный шаг в жизни человека, но сейчас, после недель обдумывания, она была уверена на все сто.
— Серьезно? — выдавил сквозь ком в горле Эрен, сев рядом, смотря на Микасу уже совсем другим взглядом — полным доверия и даже какой-то преданности. — Но… У меня же кольца нет сейчас, — забывшись, начал он на немецком, но тут же оборвался, зажмурившись, и прижался лбом к груди Аккерман. — Иногда кажется, что я порчу абсолютно все. И мне никогда не доверяли очень важные секреты, потому что я мог проболтаться. Не специально. Просто так получалось, когда нервничаю, все такое… — Прикусив губу, он заставил себя замолчать. — Так и хочется сказать: «Эрен, остановись, идиота ты кусок, и перестань чесать языком».
— Я про Германию, ты же это хотел знать? Я поеду с тобой. — Аккерман ткнула пальцем между его ребер, начиная щекотать. Она сразу же навалилась на него, пуская в ход вторую руку. — Не знаю, что ты там задумал, злобный гений, но сейчас к такому разговору я не готова, зато от баварской колбаски не откажусь. И воспринимай это так, как тебе удобно.
Рассмеявшись скорее от внезапности, Эрен вскоре перехватил руки Микасы, часто дыша и мысленно поблагодарив ее за умелое приведение в чувства. Только теперь он хотел забрать ее отсюда еще больше, еще сильнее. Забрать, чтобы позволить их уже совместной жизни начаться заново. Без темных пятен прошлого, хоть некоторые из них и предстояло еще постараться решить.
— Надеюсь, ты не из тех извращенных созданий, которые, когда готовят, любят скручивать, выгибать? Но знай, что я безупречно готовлю. При желании и возможности могу и часто. — Он потянул за галстук на ее шее, утягивая в поцелуй, пока его руки блуждали по ее телу. — Вот же… Я не разберусь с этой системой до утра, — прошептал он. — Хочу посмотреть, как ты раздеваешься. — В его глазах мелькнуло безумное желание.
— Ну ладно. — Микаса поднялась, становясь напротив. Руки ловко расстегнули молнию на спине, скидывая легкий комбинезон на пол. За ним полетела и рубашка, оставляя ее в нижнем белье и чулках, прикрепленных к нему. — И как тебе мое бельишко? Мило, правда?
========== Глава 23 ==========
Комментарий к Глава 23
*“Måneskin” - “For your love”
Мурашки прошлись по его телу, откачивая всю кровь от головы. Эрен не сразу понял, что открыл рот, и только спустя время поспешил захлопнуть челюсть, чудом не прикусив язык.
— Я никогда не устану удивляться, как ты вообще мне досталась, — сорвалось моментально. Он придвинулся к краю кровати, ставя обе ноги на пол. — Иди сюда, — прозвучало хоть и хрипло, но властно.
И она подошла. Медленно, словно кошка. Касаясь холодными пальцами его шеи, ключиц и груди.
— И что дальше? — тихо вырвалось у нее.
Смотря на Аккерман снизу вверх, можно было сойти с ума только от одного вида. Сжав ее бедра, Йегер резко потянул ее на себя, прижимая, усаживая к себе на колени. Его язык прошелся по ткани бюстгальтера, захватывая сосок, сжимая его губами. Сдвинув ткань трусов, он проник двумя пальцами, медленно и дразняще начиная двигать ими, прижав большой палец к клитору. Расстегнув второй рукой брюки, приспустив их, он довольно быстро вынул пальцы из Микасы и, сжав ее бедра уже двумя руками, направил член ровно в нее, действуя аккуратно, со всей возможной в такой ситуации нежностью. Он будто впервые в жизни ощущал ее полностью, и это нельзя было ни с чем сравнить.
Она приобняла его за плечи, чувствуя, как ладони переместились с бедер на ягодицы, надавливая на них и погружая член все глубже. За те недели, что Микаса не позволяла им зайти так далеко из-за истощённости организма, она успела отвыкнуть от такого напора. Неприятное тянущее чувство медленно исчезало с каждым резким толчком и его обжигающе горячим дыханием на коже.
Аккуратно переместив Аккерман на кровать, мазнув поцелуями по ее животу, он скинул с себя брюки, отшвырнув в сторону стула с рубашкой. Эрен навис над ней, путаясь в своих же мыслях в том количестве идей, что действительно хотелось бы сделать. Правда, пока приходилось ограничиваться и не действовать безрассудно. Что было крайне сложно, стоило просто взглянуть на ее тело. Она почти всегда говорила ему не медлить, но как можно отказать себе в удовольствии насладиться ею полностью, разглядывая каждую линию, каждую деталь, которую тут же запоминал, словно не видел никогда раньше.
Он провел подушечками пальцев от ее подбородка, обвел грудь, прошелся по коже в районе ребер, задержался на животе.
— Ты уверен, что восстановился достаточно? — расстегивая лиф, спросила она. Легкая розовая ткань отлетела в сторону. — Или решил воплотить все свои мечты в жизнь и все-таки укусить меня за ягодицу?
