— Он приставал ко мне, можете проверить по камерам. Просто выведите его и занесите его имя в черный список концертов нашей группы.
Прорычав что-то нечленораздельное, Эрен прижал ладонь к лицу, пытаясь прийти в себя, но не отпуская пойманную ладонь Микасы. Потребовалось не меньше пары минут, чтобы разжать челюсти и позволить себе выдохнуть.
— Больно тебе не сделал? — Голос смягчился, но все еще в нем мелькали нотки волнения и стали.
Шестое чувство, верно, привело Эрена сюда. Но стоило увидеть, как против воли Микасы какой-то идиот пытался ее целовать, удерживая… Йегер даже не мог вспомнить, как оказался рядом, как нанес удар, но помнил отчетливо желание размозжить череп уроду, возомнившего себя бессмертным. Сдерживало только заученное правило: не бить лежачего.
— Нет, все в порядке. Но у него как минимум сломан нос, и поделом.
Она скрестила руки на груди, наблюдая за тем, как охрана уводит человека, на которого она потратила шесть лет своей жизни.
— Не могу поверить, что встречалась с ним пять лет и не замечала, какой он стремный, — слегка шокировано заявила она.
— Такое дерьмо точно должно всегда оставаться в прошлом… — протянул Эрен, подойдя к Микасе со спины, кладя подбородок ей на макушку и заключая в свои объятия, укутывая и будто пряча от всего, что ее когда-либо окружало. — Черт. — Он взглянул на свой кулак и пару раз повертел им в воздухе. — Видимо, немного неудачно выставил. — Вернув руку на живот Аккерман, Йегер задумался. — Пять лет. Это ж охереть, как долго. Тебе же тогда было… — Он нахмурился, представляя непроизвольно, сколько же пришлось пережить ей, прогоняя вновь в голове услышанное ранее. — Я никому не позволю больше так обращаться с тобой, слышишь? Они каблук твой лизать недостойны.
— Ага, тринадцать. — Она подняла его ладонь, оглядывая небольшие ранки на костяшках. — Та самая парочка, про которую все думают, что они обязательно поженятся, заведут детей и умрут в один день. Школьная любовь самая сильная, — Микаса передразнила какую-то женщину. — Бред: это самые глупые и разочаровывающие отношения.
— Насчет «умереть в один день» не обещаю. — Голос чуть дрогнул от попытки сглотнуть солено-горький ком, но, кашлянув, Эрен продолжил: — А остальное — может быть, когда-нибудь. И вообще, — он выдохнул ей в волосы, — я же давно не школьник, но вот полюбил. Глупости говорят. Так. — Чувствуя, что мог наговорить еще много смущающих вещей, Эрен немного отстранился. — Я так-то жрать хочу, как немец воевать. Вернее, петь. Пить… Ну, ты поняла.
— Они уже все съели, пока у нас тут была драма покруче бразильских сериалов. Так и знала, что он рано или поздно объявится. Иронично, что только недавно о нем вспомнила — и тут на. Отврат. — Несколько поворотов, и они были в общей комнате, полной народа.
Заняв удобное свободное место, Эрен потянул на себя Микасу, усаживая ее к себе на колени. Наконец можно было успокоиться хоть на этот вечер, надеясь, что больше похожих ситуаций не случится.
— Слушай, — после опрокинутых залпом двух рюмок шнапса, произнес Йегер на ухо Аккерман, — мне надо будет вернуть тебе ту хрень розовую. Мне-то она не нужна. Или представь… — Эрен подавился своими мыслями, тихо рассмеявшись. — Не, не нужно. Смотри, вяленые колбаски. — Подцепив два кусочка, он направил один себе в рот, а затем поднес второй к губам Микасы. Она откусила половину, после чего отвернулась, наливая себе немного апельсинового сока, смешанного с пивом, и пододвигая бургер.
— Мою розовую штучку значит?
Кашлянув, Эрен осушил еще одну стопку, понимая, что за эти дни было слишком много событий, требовавших снятия этого самого стресса. В данной ситуации — алкоголем.
— Твою-твою. Убрал ее. В безопасности. Отдам обязательно, когда завтра в отель завалимся.
— А забирал-то зачем? — спросила она, отставляя стакан в сторону, после чего попробовала бургер и скривилась. — Отвратная булочка.
— Да сам не знаю, — произнес Эрен растерянно, однако ухмыльнулся. — Просто представил, и как-то само собой так вышло. Короче. Я вообще, если честно, без понятия, что это за хрень, — рассмеявшись, он уткнулся в ее плечо.
— М-м-м, представил. — Микаса тихо усмехнулась, глядя на то, как Браун хмуро ест картошку фри. Порко тоже сидел смурной и ковырял в салате. — У всех такое прекрасное настроение, хоть петь начинай, как в каком-нибудь глупом мюзикле.
— Знаешь, нам надо будет придумать что-нибудь еще на следующее выступление. То, что сорвет рейтинги. Ведь тогда Стиву нечего будет сказать. — Вот, что терзало Эрена. Он все еще переживал, что продюсер был способен разрушить его хрупкий мир счастья. Пока еще стеклянный, который стоило оберегать ото всех. И Йегер оберегал, старался. — Может, тогда он отстанет? А еще… Я просто настолько хочу с тобой взаимодействий на сцене, что с ума схожу. — Удивительно, как после выпитого у него получалось выговаривать довольно непростые слова. — Только не бей меня. Кажется, сегодня ты получила роль актива в нашей паре. Меня явно преследует какое-то проклятье. — Рассмеявшись, Эрен опустил руку на бедро Аккерман. Ему было абсолютно плевать, кто и что мог подумать. И без того уже слишком далеко все зашло.
— Я красная шапочка, а ты серый волк? — усмешка, вибрация от уведомления заставила ее отвлечься на телефон. — Кажется чья-то карьера опять в полной жопе.
Проигрывая непроизвольно в голове предложенный Микасой сюжет, Эрен расплылся в улыбке, но не смог ничего ответить толкового.
Она смотрела на яркий заголовок: «Неужели некоторые журналисты «Starslife» действительно применяют психологическое насилие? Расследование Девон Стивенс».
— «Первая в нашем списке — Меган Филипс, которая годами давила на психику звёзд в своих корыстных целях. Ее жертвами на протяжении нескольких лет становилось огромное количество групп, например: «Dying in Paradise», «Faith» и прочие. Полный список находится в прикрепленном к статье документе, так же, как и доказательство о взятках, чтобы разнести ложные обвинения, пиар и образ. Психологическое давление на людей в любой его форме — неприемлемо и ужасно. Мои коллеги журналисты тоже не поддерживают этого. Примет ли «Starslife» меры, или так же останется в пучине насилия во время интервью?» Да уж, умеет она докопаться. Я дала ей такую крохотную информацию. А она раздула ее до вселенского масштаба. — Аккерман открыла файл, в котором должны были находиться доказательства.
И действительно. Расписки о странных выплатах на ее счет, записи с других интервью, где четко слышна манипуляция, и прочее. Микаса заблокировала телефон: ей наскучила эта тема. Все вокруг веселились и, казалось, им не было никакого дела до них.
— Ты, я смотрю, совсем пьяный.
— Я почти еще трезв. Почти. — Зажмурившись на мгновение, Эрен отправил себе в рот еще несколько закусок. Есть перехотелось, а вот пить… Еще одна рюмка, и Йегер, устроив подбородок на плече Аккерман, запоздало поинтересовался: — Что там было такое интересное? — Он прослушал почти все, впервые в жизни допустив, что засмотрелся на саму Микасу; заслушался ее голосом, опуская все сторонние детали, погружаясь только в ее существование. — У меня самая красивая девушка на всем свете, — совсем тихо, едва слышно прошептал он, перебирая волосы Аккерман, в которых, казалось, застряли лучи солнца.
— Эрни, ты бы завязывал на сегодня. — Порко протянул ему бутылку с водой, которую тот благодарно принял, осушая наполовину. — Нам завтра нужен свежий фронтмен, а не умирающий алкаш.
— Просто отстань. Я не так уж и пьян. Даже песню написать смогу, как в автобус сядем, — недовольно фыркнув, Йегер прижался лбом к спине Микасы, протяжно выдыхая, пряча за этим жестом злость на самого себя и свою горячность.
Он и сам не знал, мог бы или нет, но точно понимал, что выпитое не было его нормой для отключки. А значит, можно было пить еще. Эрен привык расслабляться подобным образом, привык не выплескивать эмоции на окружающих. Только раньше он мог выливать их в текстах, а сейчас с этим были проблемы, и страх перед оплошностью, перед тем, что не получится создать полную картину, которую хотелось бы, останавливал на стадии переноса мыслей на бумагу. Только недавно появились короткие всплески, выливающиеся в небольшие зарисовки, но общей картины, как раньше, Эрен все еще не видел.
