И пусть без привычных выходок вроде насилия над ногой Порко не обошлось, но в целом на сцене царила куда более здоровая атмосфера.

Финальной песней уже по традиции была полюбившаяся фанатами, если судить по загруженным видео, «Sex on legs». Во время исполнения Эрен складывал руки, изображая молящегося праведника, что диссонировало с его низким и пробивающим голосом, опускающимся на некоторых строках совсем низко. Хоть гроулинг Эрен и не использовал, но здесь… Он был просто необходим. Бэк-вокал Райнера дополнял картину, придавая звучанию объем. Во время небольших перерывов Эрен хрипел, прижимаясь пахом к стойке с микрофоном, высовывая язык, зажимая его указательным и средним пальцами.

«Твоя страсть затыкает мне рот.

Ты же знаешь, я здесь не для разговоров.

После того, как я всю тебя вылизал,

Я просто хочу наблюдать за тем, как ты уходишь»

Видимо, ревность и не давала покоя Эрену, либо совсем другое чувство, разрывающее изнутри, жаждущее, чтобы показать всем то, что рвалось наружу. Собственничество Йегера в отношении Аккерман, которое не желало устанавливать рамки для нее самой, но требовало дать понять всем, с кем она находилась в отношениях. Пусть мальчишеское, пусть немного глупое, но это желание вылилось в то, что Эрен, рухнув на колени уже на середине сцены, начал продвигаться к Микасе, хрипя слова в микрофон.

«Продолжай, детка!

Дай почувствовать твой жар.

Обдай меня огнем

И силой опусти на колени»*

Приласкавшись, как кот, головой к ноге Аккерман, Йегер облизал, как и в первый раз, ее руку и прополз дальше. Приподнявшись, он вытащил зубами прозрачные трусы, что собственноручно убрал ей за шорты, и, довольный донельзя, сел рядом, подняв на нее взгляд, тяжело дыша, не выпуская изо рта «добычу». Восстанавливая дыхание, Эрен прижался вновь к ее ноге, ощущая, как по лицу стекали капельки пота.

Микаса покраснела, аккуратно забирая у него изо рта свои трусы. Она приподняла его голову, чтобы он смотрел на нее, и подмигнула, посылая воздушный поцелуй. Концерт был окончен. Когда они оказались в гримерке, она удивленно повернулась к нему.

— Ну и что это было? Приступ тяги к публичной демонстрации моего нижнего белья?

— Не знаю, — с глупым, но невозможно довольным выражением лица ответил Йегер, пожимая плечами. — Порыв? Я правда не знаю. Ты там чего-то грузишься, ну, и… Как-то само пришло в голову. Злишься? Нет же, не злишься. На меня вообще злиться невозможно. — Подойдя совсем близко, он прижался лбом ко лбу Микасы и коснулся своим кончиком носа ее, но только чтобы отстраниться. — Скажи, что было охуенно!

Облизнув губы, он стянул резинку с волос и начал раздеваться, чтобы нормально помыться. Прихватив с собой баночку с гелем и два полотенца, Эрен кивнул в направлении душевой.

— Это было весело, но я умру от голода сейчас. Иди один. — Легкий поцелуй отпечатал ее темно-вишневую помаду на его плече.

— Тогда я быстро. — Растрепав ей волосы широкой ладонью, Эрен прихватил, подумав, чистую одежду. — Не хватай только дряни всякой много. Сейчас все уйдут, и в випке нам стол накроют, поедим нормально. Лады, мелкая? Слушай, и прихвати пива еще из холодильника в сумку, я потом забуду.

Сегодня она была благодарна тому, что не надела свои каблуки. Концерт был очень активным и, собственно, требовал много движений. Пустые длинные коридоры закулисья не очень-то ее и пугали. Где-то там слышались веселые разговоры членов вип-зоны, к которым она бы пришла, если бы ее не схватили за руку, разворачивая.

— Какого хрена?!

========== Глава 13 ==========

Комментарий к Глава 13

* “Boa” - “Twilight”

— Микаса, малышка, ты не представляешь, как было трудно тебя найти! Ты изменилась так… Но… Когда ты трубку повесила, я решил, что просто обязан уже отыскать тебя, чтобы поговорить — все озвучить. И тебе есть, что мне сказать. Я знаю. — Парень, едва ли старше Аккерман, тараторил быстро, не желая, видимо, терять времени, чтобы его не прервали. — Давай, скажи мне, что ты все еще любишь меня, как и я. Это ведь так просто: мы с тобой столько лет были вместе, столько лет рядом. — Он не пересекал черту личного пространства, но и уйти не давал. Микаса скривилась, отходя от него подальше, но он крепко сжал ее руку и дернул назад.

— У меня есть парень. Успокойся и оставь меня, иначе я вызову охрану. — Она устало взглянула в его темные глаза. Казалось, он и не изменился совсем. Все те же кудрявые волосы, веснушки. Только вот восхищения они больше не вызывали. Только рвотные позывы. Микаса выдернула покрасневшую руку. — Кто дал тебе мой номер?

— Тот пропитый и унюханный еблан твой парень? Не смеши, мышка, твой вкус всегда был выше такого. Я столько лет тебя искал, а ты… Ты так изменилась, что даже не верится. — Он осмотрел ее, чуть отстранившись. — Была такая милая девочка, а стала прям отвязной девушкой. Пойдем домой, Микаса, пойдем. Я обещаю, что расскажу тебе все, и ты поймешь, насколько ошибалась насчет меня, что зря избегала. И вся эта мишура тебе не нужна, поверь, вот это вот все — не твое. Ты ведь другая: милая, открытая, добрая и тихая. Я любил тебя такой, но и другую полюблю, если примешь сейчас верное решение, о котором не будешь жалеть. Пойдем. — Вновь его пальцы сомкнулись на ее запястье.

— Да не нужна мне твоя любовь! — Она снова выдрала свое запястье из его хватки. — Ты конченный, понимаешь это? Он хотел убить меня, а ты просто воспользовался ситуацией и потом кинул меня ему обратно. Чего ты хочешь от меня? Мышка сдохла в мышеловке ещё два года назад. Отвали! Знаешь, что означает это слово? Ты берешь свои отвратные яйца и катишь их подальше от меня. Я тебе не гребанная мышка! Хватит!

— Он бы нашел тебя везде, как ты не понимаешь этого, глупенькая, маленькая девочка? Боже, как ты запуталась в своих мыслях и воспоминаниях. — Покачав головой, изобразив натуральное сочувствие, парень скорчил грустную гримасу. — Я так хочу помочь тебе выпутаться из всего того кошмара, в который ты попала. Я заберу тебя с собой, где ты сможешь жить так, как всегда хотела. Без всей этой музыки, без стрессов. Только ты и я. Вдвоем, мышонок, вдвоем. — Одним рывком, ухватив за затылок, он притянул к себе Аккерман, тут же прижимая ее за талию, впиваясь в губы. Микаса резко вывернула его руку, со всей силы ударяя головой об бетонную стену и немного шокировано отходя в сторону.

— Ты мне не нужен. Любовь твоя не нужна. Абьюз твой не нужен, а манипуляциями можешь трахать себя в жопу. Разрешаю. Охрана! — Она нервно глянула в сторону коридора, ведущего к выходу, где стояли парни, отвечающие за охрану. — Какого хрена ты вообще пришел?

— Ах ты сука, — взвыл парень, прижимая ладонь к носу, — да тебя только за сценой драть, как…

Договорить он не успел, как и двинуться с места. Отлетев на пол и проехавшись по нему, он не подавал признаков жизни, как настоящий мешок с дерьмом, оставляя только кровавый след.

— За сценой драть?! — Эрен тяжело дышал, скидывая нервно сырые волосы с лица. — Заберешь, значит? Пиздец тебе, гнида. Вставай! — рявкнул он, пнув объект раздражения под зад, от чего тот застонал, медленно переворачиваясь. Видимо, с силой удара Йегер все-таки переборщил. — Я сказал: «Вставай»! Это ж ты тот кусок падали, что… — Слова так и застряли в груди, не способные повторить однажды произнесенное Микасой. — Мышонок, — брезгливо произнес Эрен, выплевывая каждую букву. — Да тебе крысы кишечник жрать будут за то, что вообще с моей девушкой в таком тоне разговаривал, что смотрел на нее, хер опущенный. О, я обещаю тебе это! — Хриплый смех льдом покрывал кожу.

Одним сильным пинком Йегер перевернул парня со спины на живот, плюнув в лицо. Казалось, что если тот встанет, то точно подпишет себе смертный приговор.

— Нет! Прекрати! — Микаса резко потянула на себя Йегера, оттаскивая от валяющегося парня. — У тебя будут проблемы из-за этого, очнись! Мне насрать, что было в прошлом, но за такое тебя могут упечь в тюрьму.

В коридор тут же зашли два здоровенных мужчины, сразу же скручивая ее бывшего. Она нервно вздохнула, поправляя волосы.