— Армин скинул еще несколько вариантов для репетиционной, поэтому… В приоритете, которые поближе к нам. — Листая открытые вкладки, произнес было спокойно Эрен, но потом уставился на Микасу, что-то обдумывая. Приподнявшись, он вытянул ноги, прикидывая, стоило ли заморачиваться сейчас с шумоизоляцией. — Ну, если ты вдруг не была бы настолько соблазнительной, то проблема бы не стояла. Однако… Думаю, при желании можно будет найти выход из ситуации. — Подмигнув, он вернулся к изучению имеющихся вариантов.
Она повесила полотенце на спинку стула и, заметив выпавшую фотографию около кровати, пошла за ней.
— Не боишься, что тебя продует?
Она всмотрелась на полароидный снимок, на котором был запечатлен ее первый кот Страйкер. Его рыжая шерстка все так же была красочна, как и в день, когда был сделан снимок. Микаса вздохнула, открывая нижний ящик комода.
— Я выступал почти голым под дождем, — усмехнулся Йегер, но инстинктивно натянул на себя одеяло, — и ничего. Правда, тогда мы были проспиртованы на все сто ящиком шнапса. Но… Вообще, обычно я простужаюсь редко. — Он вспомнил те несколько случаев, когда носился по сцене с высокой температурой, потому что концерты отменять было нельзя. Естественно, что после он отлеживался дома, как умирающий тюлень.
— Да уж. — Снимок аккуратно вернулся на свое место, но ее внимание привлек другой альбом. Достаточно тонкий; в черной грубой обложке. Она поднялась, подхватывая его. Холодные капли изредка брызгали на ее лицо и плечи. Первое, что ее встретило внутри — титульный лист с именем Аннабель. Она сжала губы, листая дальше и дальше, останавливаясь на фотографии, где она полностью обнажена. — А ты ценитель больших форм, я смотрю, — с усмешкой сказала Микаса, поворачиваясь к Йегеру лицом.
— Что? — Не сразу сообразил Эрен. — Если ты сейчас собираешься сказать что-то о себе, то меня абсолютно все устраивает до каждой родинки. Абсолютно все. — Не отрываясь от экрана смартфона, он опустил руку на кровать рядом с собой. — Иди уже сюда, сама ведь замерзнешь там.
— Ну-ну. — Она продолжила листать. Видимо, все это были фотографии с какого-то отдыха, иначе не объяснить такое количество полуоткровенных фотографий. После них шли редкие совместные фото. — Аннабель была красивой.
От этого имени, произнесенного Микасой, стало уж как-то чересчур холодно.
— Ты все равно красивее, — начал было Эрен, но остановился. — С чего бы вообще…
Медленно заблокировав смартфон, будто вдруг решил поиграть в сапера, Эрен взглянул на Аккерман и едва смог сделать вздох, прекрасно понимая, что находилось сейчас в ее руках. Как вообще этот альбом оказался здесь? Не мог же он…
— Я не храню ее фотографии! — вырвалось моментально. Чертова Аннабель умудрилась и после смерти влезть в его жизнь. — Я не знаю, как это получилось. Возможно, просто прихватил со всеми остальными вещами… — На его лице мелькали эмоции от полного непонимания до раскаяния.
— Не хранишь? — удивленно спросила Микаса, выкидывая альбом из окна. — Ну ладно тогда. Верю. Это была галлюцинация.
Сжав переносицу, коротко выдыхая, Эрен поднялся и, чуть высунувшись из окна, взглянул на начавшие размокать страницы с яркими фотографиями. Возможно, это было странно, и нужно было спуститься, собрать свое прошлое и… А что с ним нужно было делать? Эрен не знал. Но поднимать, ворошить уж точно не хотел. Абсолютно равнодушно повернув ручку, он потянул Микасу за руку.
— Все же прохладно, когда дождь, — спокойно произнес он. — Идешь?
— Не иду. — Она выдернула руку, сохраняя спокойствие на лице. — Иду есть.
— Да я правда не собирался тащить сюда ничего подобного. Вообще думал, что все уже давно порвал и выкинул. Черт знает, как это вообще уцелело. — Бледнея от разъедающих эмоций, Йегер закрыл глаза и запрокинул голову, стараясь дышать ровно. Ситуация была дурацкая. — Прости, что не проверил все бумаги, прежде чем брать их с собой. Это было глупо.
— Хватит извиняться! — прошипела она. — Храни хоть тонну порнографии со своей бывшей. Мне все равно.
Она вздернула руки, выходя из комнаты.
Кухня встретила ее прохладой. Снова открытое окно, из-за чего она поежилась и прикрыла его. В холодильнике ничего, кроме отвратительного, не было, но приходилось есть то, что дают. Хотя ежевичный йогурт так и манил ее. Из-за него она отбросила все свои планы и, включив на минимальную громкость встроенный в шкафчик кухонный телевизор, села смотреть вечерние новости. Конечно, большую часть слов она не понимала, но, в принципе, делать было нечего. Даже на гитаре не поиграть — настроения нет.
Набрасывая поверх кепки капюшон от толстовки, Эрен прошел мимо, бросив на Микасу короткий взгляд, чуть замедлившись, явно желая что-то сказать, но только плотнее стиснул челюсти, направляясь к двери.
— Прогуляюсь, — произнес он все-таки, затягивая берцы.
— Ага. — Микаса даже не повернулась в его сторону, притворяясь, что ей все равно. Услышав, как дверь захлопнулась, она быстро выкинула пустую баночку от йогурта и, выключив телевизор, вернулась в спальню.
— Черт, и на что я взъелась? — прошептала она, но тут же вспомнила те обнаженные фото. Микаса тут же скривилась, накрываясь одеялом. — Ах, ну да.
========== Глава 31 ==========
Прошло точно не меньше двадцати минут, прежде чем дверь в спальню открылась и, шлепая мокрыми ногами, вошел Эрен. С козырька кепки стекала вода, и даже он не укрыл его лицо от дождя, который усилился совсем недавно. Толстовка, впитавшая в себя большую часть влаги, противно липла к телу, от чего он периодически дергал плечами, но безрезультатно.
Хмурясь, немного виновато поджав губы, он держал в руках несколько невысоких роз, которые в неярком освещении ночника казались почти черными с редкими красными разводами. Конечно же Эрен не хотел рассказывать, что большую часть времени уговаривал пожилую соседку фрау Шульц не вызывать полицию, объясняя, кто он и зачем вообще заявился к ней. Но в округе только она могла помочь в его вопросе.
— Ну, — протянул Йегер немного хрипло, скрывая волнение, — это тебе. — Хотелось добавить, что совершенно случайно нашел, случайно сорвал, случайно хоть с неба упали. Он никогда не дарил цветы просто так, не знал, что говорят в таком случае. И сейчас выглядел предельно растерянным, хоть и пытался скрыть это, вытирая мокрое лицо.
— Ты нормальный вообще? — Микаса поднялась, подходя ближе. — Весь промок. И для чего? Чтобы притащить розы? Ладно, мне приятно.
Она взяла цветы и положила на край кровати. Сразу вернувшись, стянула с него мокрую толстовку, вешая ее поверх полотенца. Шлепнув его по животу, Микаса скрестила руки на груди.
— Твое здоровье — не такое, как раньше, и ты не можешь больше полуголый под дождем выступать. Иди, прими теплую ванну. Немедленно.
Шмыгнув носом, он потер место удара, ощутимого сильнее из-за влажной похолодевшей кожи.
— Пошел бы и в снег, если бы потребовалось, — уперто произнес Эрен, сдерживая довольную улыбку, что удалось произвести впечатление. Однако мокрую одежду послушно снял, обернувшись тут же в мягкий банный халат. — Ты злилась. Не мог же я так это оставить, вот и… Жаль, черных не дала. — Расстроено вздохнув, он посмотрел на розы. — И вообще, мне не холодно. Просто промок. Но схожу, ладно, — добавил он мгновенно.
— Мне не холодно. Просто промок, — передразнила она. — Поэтому шмыгаешь?
— Если волнуешься, то завари чай, — предложил Эрен, улыбнувшись, — и скажи, что еще мне сделать, чтобы закрыть полностью неприятную тему. — Став в один миг серьезным, Йегер запахнул халат плотнее, кутаясь в него, и мотнул головой, стряхивая капли с отросших волос.
— Сам завари себе чай. — Микаса легла обратно. — Сходи в душ, и конфликт будет исчерпан.
— Ладно, — вздохнул он, — вазу тоже захвачу сам.
Уже в душе — под горячим напором воды — Йегер задумался. Может и не стоило нестись тревожить соседку, убеждать ее, что никакой не маньяк-грабитель, а тот самый сын Гриши и Карлы Йегер, которого она помнила еще с детства, только чтобы достать цветы. Это была быстрая мысль, которая исчезла в следующую секунду. Стоило. И он точно пошел бы снова. Потому что хотел это сделать. Хотел, чтобы было приятно Микасе, чтобы она не думала об этих дурацких снимках, черт бы их побрал. Наверняка альбом так и продолжал мокнуть на улице. Эрен решил, что лучшим вариантом будет после сжечь его, уничтожив любые намеки на прошлое.
