Ответа не последовало. Ферия сделала робкий шаг к неподвижной фигуре.
– Отец, все получилось, я спасла Луиса. Теперь он в безопасности на Земле. Сейчас ты все сам и увидишь!
Гис медленно повернулся, и в его глазах стояло такое, что буквально пригвоздило Ферию к месту.
– Зачем ты только вернулась…
Голос отца так же был словно чужой, и звучал будто с того света, как у настоящего призрака.
– Зачем, Ферия?! – Отец, но… я понимаю, все случившееся в Аркадисе ужасно и трагично, но такова была цена, которую ты сам согласился заплатить. Отец, центр Драклор был перстом дьявола, несущим зло этому миру! Ты и сам... – Что ты знаешь о зле и дьяволе дочка? Поздно. Слишком поздно. Теперь уж некуда бежать, прости!!! – Милорд Гис! Хватит уже нагнетать! Думаете, этим ты поможете дочери в том, что ей вскоре предстоит?
Из-за каменного безголового ангела вышел Властитель, в своем излюбленном облике юного Джошуа Бардорбы.
– Ферия ты призвана. Призвана участвовать в битве за трон наместника, Лорда Греха. Я, Совет, и сын мой Аджора будем свидетелями. Тот, кто уцелеет во всех поединках – получит корону. А вместе с ней и силу, которая поставит наместника над всем сущим, лишь только я и Совет будем выше. – Нет!!! – взвыл бывший судья-магистр, – нет, прошу, освободите мою дочь от этой доли, она и так сделала для вас достаточно! Просто позвольте нам уйти. Пусть мы вечность будем скитаться по подземельям, и питаться тварями, только оставьте мою Ферию! Не нужна ей эта ваша проклятая власть! – Действительно? Почему бы не спросить ее саму? Ради проклятой власти ваша дочь пожертвовала жизнью любимого. А будь вы на тот момент живы, вероятно, пожертвовала бы и вашей. Не так ли, Вирен?
«Что, что, ЧТО он говорит?!!»
– Нет, вы ошибаетесь, господин!!! Так было раньше, но сейчас я хочу лишь одного, остаться с родным отцом. Мне все равно, дух он или человек. Мне все равно, кто теперь я! Уничтожите мое тело, заберите обратно знак, я стану просто духом и мы уйдем. Это все, чего я хочу, а участвовать в ваших играх вы меня насильно не заставите!
Властитель звонко рассмеялся:
– Насильно – нет! Но судьба твоего братика по-прежнему в моих руках. И не только его. Я позволил твоему отцу быть, но не принял его жертву, а, значит, сделки не было. Гис существует лишь по моей милости, и стоит мне щелкнуть пальцами – твой старик обратится в ничто!
На это Гис выкрикнул:
– Тогда возьмите меня вместо нее! Я готов сражаться за вашу треклятую корону и победить ради моих детей! – Я могу принять ваше предложение, милорд Гис, но тогда вам придется сражаться против Ферии, а никак не вместо. Она мой личный кандидат, и при этом – Пробужденная. Единственная среди прочих претендентов. Отменить ее участие в битве я не могу никак.
Орлан Гот перестал кружить и спланировал Ферии на плечо, благо, у той были наплечники. Затем фамильяр распростер правое крыло, укрывая им девушку. Тогда же Гис вновь взглянул на Ферию, и в его глазах сверкнула свирепая решимость:
– Я пойду с тобой, дочка. Положу всех ради тебя, а потом позволю тебе убить меня самого. Это будет моим искуплением перед родиной! И перед тобой… – Я не приму его! Я не стану драться против тебя, отец, никогда! – А я – против тебя! Но подумай, этим я могу спасти твою жизнь! – И как же я буду жить, если мне придется… нет, я пойду одна! – Они тебя убьют, кем бы эти ублюдки ни были. Сколько их?
Властитель невозмутимо ответил:
– Розенкранц, Гильденстерн, Берган, Моргил, ну и Ферия. Пятеро. Весьма символичное число, вам не кажется? Хотя, мне больше нравится шесть!
Властитель рассмеялся. А Гис гневно бросил, сжав кулаки:
– Вы – чудовище! Как только Совет согласился сделать вас одним из них? – Открою вам секрет, милорд, Совет еще большие чудовища, чем я. – В таком случае, Венат – святая?!! – Перестаньте, милорд! Можно подумать, что вы – сама святость! Никто на самом деле не чудовище и не святой, просто у каждого свои цели, которые, порой, приводят к некоторым конфликтам! Ферия, у тебя есть право выбрать любое холодное оружие для битвы. Единственное условие – оно должно быть заряжено. Во время поединков будет присутствовать полный запрет на магию и техники, кроме магии крови, разумеется! Да и особое поле не позволит этим пользоваться. Лишь стойкость, смекалка, и умение сражаться. Уловки и обманные приемы не запрещаются, пока оба участника держат оружие. Время поединка не ограничено. Победа будет засчитана лишь в случае окончательной гибели одного из противников. Если победитель будет тяжело ранен, кристалл исцелит его. И так, пока не останется лишь один, тот, на чью голову будет возложена корона Лорда Греха. И я искренне верю, что это будешь ты, Ферия!
Гис закрыл лицо руками и простонал:
– Даже я вряд ли смог бы выстоять против этого подонка Бергана! Даже я!!! – Не беспокойтесь, ваша храбрая Ферия уже побеждала его однажды. Правда, не по-настоящему. Но технику боя вашего бывшего коллеги девчонка знает. Немного хитрости, и шанс вполне реален. К тому же, может получиться так, что Берган уже будет кем-то побежден, когда очередь дойдет до вашей дочери. А, например, с Розенкранцем, она точно справится!
При этих словах Властитель расхохотался так, что у Ферии возникло острое желание заткнуть уши и закричать. Позволить Жану себя убить? Но как же тогда отец? Так поступить с отцом она ни за что не сможет. Жан…
– Оружие, леди Ферия, скорее решай насчет оружия, ибо остальные уже собрались и ждут тебя. Не стоит еще больше злить эту славную компанию!
Ферия взглянула на своего складного Скитальца, пристегнутого к поясу, но Гис категорично покачал головой:
– Нет, дочка, даже не думай. Я видел эту твою штуку в бою. Это не клинок, а черт те что! Не бери его! – Но что тогда? – Возьми Галу. Она достаточно узка для твоей руки, отлично сбалансирована, и примерно той же длины, что и Скиталец. – Но… она ведь заряжена твоей кровью! – Тем лучше. Я видел, как едва тлеет твое лезвие. А мое – пылает. Лишь огню под силу разогнать тьму. Темные твари испугаются одного его света и жара. – Хорошо отец. Я верну Галу тебе, когда сама вернусь. И никаких «если». Однако, не обещаю, что в целости и сохранности. – Черт с ней, с Галой, если даже она затупится или погнется. Главное – ты возвращайся в целости и сохранности, дочка. Черт, твоя броня… будь на тебе панцирь… – Я стала бы подобна неповоротливому жуку, отец. Я на привыкла к тяжелой броне. – Ну, тогда, хотя бы, шлем! – При моем единственном глазе, мне только шлема не хватало! – А твои ранения? – Они меня практически не беспокоят. Мое тело – по сути, просто сосуд для меня самой. Я теперь почти не ощущаю боли или холода. Не чувствую слабости и недомоганий. Мое тело не подведет, даю слово.
Лишь бы только дух не подвел. Ферия и раньше почти ничем не болела, кроме головных болей, и очень быстро поправлялась от любых ран, еще задолго до своего обращения. Кровь высших – вот причина. Но поможет ли она против магии крови эсперов, Ферия могла лишь гадать.
Рукоятью вперед, Гис протянул дочери основную часть своего оружия – меч. При этом его рука едва заметно дрожала: – Держи, дочка. А мне отдай свой нелепый клинок на хранение. Когда вернешься, сходи к тому же кузнецу в Налбине, мастер он неплохой, и отдай ему эту свою штуковину на перековку.
Взвешивая отцовский меч на вытянутой руке, и наблюдая, как тот разгорается, Ферия глухо ответила:
– Хорошо, отец. Так я и сделаю. Обязательно сделаю. А теперь не скажешь мне, как зовется вторая половина твоего оружия? – Скажу – когда вернешься. А дизайн клинка я придумал самостоятельно. Другие судьи-магистры посмеивались над ним, говорили, что он скорее женский. Да плевать мне было на них и их мнение! Ты видела оружие судьи Дрэйс? – Нет, не доводилось. – Вот над чем действительно стоит посмеяться. – Лорд и леди Гис, позже посмеетесь, хорошо? – вновь подал голос Властитель, – время. Ферия, у меня для тебя есть еще кое-что. Так сказать, для поддержки боевого духа.
