Drunk with passion
Edge of Down – Elegance
Кто есть кто: Духи тьмы. «Высшие в иерархии призраков, духи тьмы практически неотличимы от живых людей. Их выдает лишь отсутствие дыхания и наличие темной ауры, которую, однако, может ощутить далеко не каждый человек, но большинство виер. Будучи неуязвимыми, бессмертными сущностями, духи тьмы питаются жизнями разумных существ, напрямую или посредством ритуалов черной магии, позволяющих перенаправить жизненную энергию адресату. Если духи долго не получают пищи, сила их тает, и они становятся более уязвимыми для святой магии, могут даже утратить человеческий облик, но погибнуть, опять же, не способны. Духи тьмы могут существовать лишь в туманных областях вдали от цивилизации, но имеют невидимых птиц-фамильяров, благодаря которым следят за миром смертных. Обладают сильнейшими телепатическими способностями, магией арканы высшего уровня, некромантией, телепортацией, левитацией и способностью создавать иллюзии. Уязвимы ко всем видам белой или святой магии, и воздействию эликсира. К счастью, эти сущности – явление довольно редкое, на всем Ивалисе их не наберется и десятки. Духом тьмы может стать как призрак более низкого уровня, так и человек при жизни, если проведет соответствующий ритуал, с большой вероятностью угодить при этом в преисподнюю. Только по-настоящему темная душа имеет шанс после гибели тела переродиться в духа тьмы. Так же, чисто теоретически, существует шанс стать таковым еще при жизни, обретя бессмертие и все соответствующие способности, оставаясь при этом независимым от тумана. Но это скорее уже легенда».
Из заметок странствующего ученого.*
AU лор.
Сказание о Леа Монде. «В незапамятные времена, задолго до начала валендийской эры, могущественная заклинательница и танцовщица Мюлленкамп вместе с последователями своего учения возвела на острове город Леа Монд и поместила в его стены магию невиданной силы с помощью древних килдеанских заклинаний. Но, дабы вся эта магическая мощь не вышла из-под контроля, Мюлленкамп, при помощи той же магии, нанесла на свою спину символ, позже именуемый как Кровавый грех, и считающийся еретическим и богохульным глабадосской церковью, что в то время являлась официальной. Сей опальный символ передавался из поколения в поколение рода Мюлленкамп, а Леа Монд процветал, Пока, с помощью темного ритуала, проведенного правящей элитой, и вызвавшего мощное землетрясение, повлекшее многочисленные жертвы, город не оказался почти полностью разрушен. Согласно легенде, именно тогда заключенная в нем тьма пробудилась и обрела собственный разум, прежде всего возжелав избавиться от контроля символом Кровавого Греха и выжидая подходящего случая. С тех пор минуло еще примерно двадцать пять лет. В то время, некий Сидней Лосстаро, лидер запрещенной секты Мюлленкамп и обладатель той самой татуировки-ключа, вместе со своими последователями проник в поместье герцога Бардорбы, похитил его малолетнего сына Джошуа и поджог особняк. Дабы вызволить мальчика из лап сектантов, король послал двух лучших агентов ВРМ (Валендийских Рыцарей Мира) в проклятый, кишащий всевозможной нечистью, туманный Леа Монд, в котором, по слухам, даже время текло иначе. Тогда же, глава официальной церкви отправил в город своих людей, отряд рыцарей религиозного ордена под названием Алые или Кровавые клинки, дабы, по официальной версии, уничтожить под корень опасную секту вместе с ее лидером. Алые клинки возглавлял тридцати четырехлетний рыцарь Ромео Гильдестерн. Его сопровождала невеста Саманта, так же являющееся офицером Алых клинков. Но, помимо агентов ВРМ Эшли Риота и Калло Мелроуз, и действующих независимо от них Алых клинков, в город направился некто третий, независимое лицо, неизвестно кем нанятое и неизвестно какие цели преследовавшее. Об этом человеке было известно лишь то, что он тоже когда-то являлся агентом ВРМ, работавшим с Эшли Риотом. Звали его Жан Розенкнц, и, как выяснилось позже, он был слишком хорошо осведомлен о тайном культе даже для агента. Кроме того, о его появлении не подозревал даже наделенный всевозможными сверхъестественными способностями Сидней. Что произошло в самом городе толком неизвестно никому, ведь свидетелей тех событий практически не осталось. Известно лишь, что их пережили считаные единицы и что, на самом деле Сидней Лосстаро оказался старшим сыном герцога Бардорбы, а Джошуа – его родным братом, которому тот, по всей видимости, хотел передать символ-ключ, зная, что их отец умирает, да и самому, возможно, осталось недолго. Как бы там ни было, но Джошуа был спасен Калло, а власть над тьмой в итоге досталась Эшли, который был вынужден скрываться до конца дней своих от властей, так и оставшись необнаруженным. Его дальнейшая судьба так же неизвестна. Ну а что же сам Леа Монд? Получив еще больше жертв и подвергшись еще большим разрушениям, он, таким образом, обрел еще большую свободу и силу. Но город тьмы по-прежнему оставался связан символом Кровавого греха, которым теперь обладал агент ВРМ в бегах. Мечтая окончательно избавиться от оков, разумная тьма принялась искать способ уничтожить Эшли и обрести абсолютную власть».
А. И. Дюрай (утерянный документ).*
Присутствуют элементы AU.
Минуло четыре года. За это время Вернан так больше ни разу и не приехал в Набудис. И почти не отвечал на письма, которые Ферия продолжала посылать каждую неделю. Азур, с тех пор, тоже ни разу не появилась. Зато несколько раз приезжал Форис. И его визиты стали для Ферии единственной отдушиной. Встречи с ним кардинально отличались от будоражащих свиданий с Вернаном. Форис цивилизованно прилетал в Набудис на пассажирских воздушных судах. Он и Ферия гуляли по городу, сидели в уютных кафе, иногда посещали местный театр. И разговаривали обо всем. В том числе и о Вернане.
И этих разговоров Ферия узнала, что Вернан поступил на службу во второе бюро Аркадианского Министерства Юстиции. Что, во время своей первой серьезной военной операции по захвату нефтяных месторождений у урутанов-енса в нефтяном секторе ягда Енса, на самой границе с Розаррией, он потерял отца, и, в память о нем, взял себе его имя. Что сейчас он катастрофически загружен своими новыми обязанностями военного судьи, и что не стоит на него обижаться за его молчание. Сам же Форис получил работу в двенадцатом бюро, о которой так долго мечтал его друг. Это привело к охлаждению их с Вернаном, теперь уже Берганом, так и не начавшихся отношений, и сведению их общения к минимуму.
Ферии было нелегко принять такое положение дел, но она не теряла надежды, что однажды все наладится. В шестнадцать лет она вполне успешно завершила среднее образование, но денег на университет тетя ей давать не собиралась. Если на то пошло, она согласилась оставить девушку в своем доме, лишь при условии, что та будет развлекать ее гостей на светских приемах, которые тетя Имельда, пусть и нечасто, но устраивала. Ферии приходилось облачаться в воздушные полупрозрачные платья пастельных тонов, играть на арфе и танцевать с гостями мужчинами. И если бы голос Ферии звучал чуть мелодичнее вороньего карканья, то наверняка тетя заставила бы ее еще и петь. Но Фарам миловал. В остальное время Ферия охотилась, сражаясь при этом за каждую миссию. Она бралась за самые трудные и рискованные предприятия, иногда работая с группой, но чаще всего – одна. Ее навыки владения мечем, боевой магией, и стрельбой из арбалета, в которой она усердно тренировалась, а так же ее способность ультра зрения, сослужили ей в этом неоценимую службу. За два года ей удалось собрать сорок тысяч гилей, но все равно этого было недостаточно для оплаты учебы на юридическом факультете местного университета и съеме отдельного жилья. А Ферии хотелось раз и навсегда попрощаться с ненавистным особняком. Ко всему прочему девушке не давала покоя едва заметная XI-образная отметина на шее. Этот знак она могла видеть только своим ультра зрением. И он ей совершенно не нравился. Напротив, рождал в душе Ферии самые скверные предчувствия. Что-то должно было случиться. Что-то по-настоящему ужасное. Пусть и не сразу. Однажды тетя Имельда пригласила к себе лорда Херрода, друга ее покойного мужа. Ферия заметила, что в последнее время тетя стала приглашать этого неприятного человека чересчур уж часто. И, как всегда, тетя попросила ее по такому случаю одеться, как она выразилась, поприличнее. Что подразумевало все те же, ненавистные Ферии, платья. Девушка с вызовом спросила: – Скажите, тетя, а при чем здесь я? Лорд Херрод ведь приходит не ко мне! – Послушай, Ферия, я ведь потратила на тебя столько лет своей жизни, а ты платишь мне черной неблагодарностью за гостеприимство! – Гостеприимство, тетушка?! Пожалуй, это уже чересчур! Пора мне убираться из вашего чудесного гостеприимного дома, ради нашего же общего блага! – Да? И куда же ты пойдешь без единой гили денег? – Ошибаешься, у меня есть деньги! – Те, что ты заработала проституцией? Увы, вынуждена тебя разочаровать. Их у тебя больше нет! – Что?! – Надо было лучше их прятать, наивная!
