Собрав волю в кулак, я всё же поднимаюсь наверх и иду к комнате Шистада, но постепенно мой шаг становится всё тише, уверенность покидает движения. Когда я оказываюсь у двери в спальню Криса, желание развернуться и уйти проникает под кожу, оседая мерзкой плёнкой.

Замявшись на несколько секунд, я всё-таки заглядываю в проход. Сначала одним глазом, опасаясь, а затем просовываю голову и, наконец, полностью вхожу в помещение. В комнате убрано: кровать заправлена, на полу не валяется ни одной вещи и на столе относительный порядок. Такое изменение в обстановке кажется знаком чего-то важного, но пока не могу понять, чего именно. Тем не менее, Криса здесь нет.

Я стою посреди комнаты, скрестив руки на груди, и ещё раз оглядываю пространство, мысленно прикидывая, куда же мог уйти Крис. Его машина на месте, входная дверь открыта, значит, он точно дома.

К счастью, поток мыслей прерывается шумом воды, который накрывает меня оглушительной реальностью. И как я не услышала раньше?

Я покидаю спальню, оставив дверь приоткрытой, и дёргаю ручку ванной комнаты. К удивлению, она поддаётся.

Шум воды, смешанный с густым паром, на секунду дезориентирует меня, поэтому быстро осматриваю небольшое помещение, пытаясь привести себя в чувство. Зеркало запотело, и в нём мутным силуэтом отражается душевая кабинка. Я прохожу внутрь и случайно спотыкаюсь о распахнутую дверцу стиральной машины. Чертыхнувшись, закрываю её и продолжаю свой медленный путь, остановившись перед ванной. Внезапно чувство нерешительности и испуга заставляет меня замереть, но Крис, видимо, услышав мои шаги, оборачивается. Он отодвигает шторку, отчего ещё больше пара вырывается наружу. Я на секунду зажмуриваю глаза, позволяя себе утонуть в ощущении потерянности. Когда я вновь распахиваю веки, Шистад не мигая смотрит на меня, при этом лицо его абсолютно непроницаемо. Я смутно осознаю, что он стоит передо мной полностью обнажённым, и на мгновение теряюсь, быстро моргнув несколько раз. В низу живота тут же завязывается узел, отдаваясь приятной, но ноющей болью между ног. Реакция моего тела кажется нелепой и до жути неуместной — усилием воли заставляю себя не смотреть вниз, сосредоточившись на каменном лице Шистада. Он молчит, ожидая от меня каких-то действий. Я открываю рот, но слова никак не могут сорваться с языка, поэтому просто прикусываю губу, обдумывая дальнейшие действия.

Кончиками пальцев поддеваю края футболки и тяну её вверх, при этом стараясь не отрывать глаз от каре-зелёных напротив. На его лице не проявляется ни одной эмоции, но я вижу, как расширяются его зрачки, выдавая хоть какую-то реакцию. Наклонившись, я стаскиваю штаны вместе с нижним бельём и, наконец, полностью голой оказываюсь лицом к лицу с человеком, от которого у меня мурашки по коже. Странное чувство овладевает всем моим существом, но теперь мы на равных: ни один слой одежды не мешается. Здесь лишь чистые и обнажённые, как мы сами, эмоции.

Крис безмолвно делает шаг назад, позволяя мне войти в ванную, и я так же молча ступаю под горячие потоки воды. Хотя большую часть струй закрывает спина Шистада, я чувствую обжигающую жидкость, от которой мгновенно краснеет кожа, а волосы превращаются в мелкие кудри у корней.

— Привет, — произношу я. Мой голос тонет в шуме воды, но Крис и без того понимает слова, читая по губам.

— Привет, — отзывается он.

Его рот красиво складывается, когда он говорит что-то, и я чувствую мурашки, бегущие по телу. Необходимость что-то говорить тонет в потемневшем взгляде парня. Я просто мирюсь с этим, принимая всю ненормальность наших (недо)отношений, неспособность к нормальному диалогу и сводящему с ума всплеску эмоций. Где-то на задворках сознания мелькает мысль о том, что все эти черты и делают нас теми, кто мы есть. Меня это вполне устраивает.

Поддавшись импульсу, я подхожу к парню, практически каждой клеточкой тела ощущая его вибрирующую близость. Рука Криса слегка касается моей ладони, переплетая наши пальцы, и внутри разливается что-то похожее на сладкий тягучий мёд. Я непроизвольно слежу за лёгкими движениями длинных пальцев, очерчивающих узоры на моей кисти, и затем поднимаю глаза на лицо Криса. Он смотрит в ответ. Я ощущаю, как земля уходит из-под ног и мышцы превращаются в подрагивающее желе.

Необходимость вцепиться в Шистада, чтобы удержаться на тонкой грани безумия, подталкивает меня ближе, и я целую его. Сначала медленно, едва-едва касаясь его губ своими, но затем парень берет инициативу в свои руки. Языком он раздвигает мой рот почти до хруста, затем проходится по ряду зубов и толкается к нёбу. На вкус Крис всё тот же: кофе с никотиновым послевкусием. Тоска щемит мне сердце, когда я вспоминаю о вчерашних событиях, и Крис, будто заметив перемену, касается ладонью другой руки, поглаживая кожу щеки. От этой невесомой нежности меня застилает волна чего-то до дрожи приятного. Я невольно поддаюсь этому жесту, наслаждаясь лаской. Наши языки встречаются, когда Крис немного меняет угол, затем прикусывает мою губу не больно, но чувственно, отчего у меня вырывается тихий стон. Руками обхватываю плечи парня, ощупываю их влажную покатость и льну ближе, желая почувствовать его каждой клеточкой своего тела. Ладони Шистада обхватывают мою талию, стискивая разгорячённую водой кожу, затем смещаются, оглаживая бедра. Я слегка прогибаюсь в спине, сильнее прижавшись к парню, и бедром ощущаю его эрекцию. От столь интимной близости меня накрывает волной возбуждения, и я, привстав на цыпочки, тянусь к шее парня, чтобы оставить несколько торопливых поцелуев. Его кожа — горячая и мокрая — словно тает под моим языком, а на ключице мгновенно расплываются красные следы, свидетели нашей страсти. Я кусаю и тут же зализываю раны, возбуждаясь от этого ещё больше. Одна рука Криса плотно стискивает мою талию, удерживая на месте, а другая протискивается между нашими телами, находя самую чувствительную точку.

Я роняю громкий стон, почувствовав, как его пальцы входят в меня сначала на половину фаланги, а затем полностью, начиная медленное томительное движение. Я мгновенно забываю о том, что делала до этого, и беспомощно хватаюсь за талию Криса, боясь свалиться от его действий. Он осыпает поцелуями мою щёку, затем прикусывает мочку уха, наклонившись, и при этом не прекращает движений внутрь.

— Чёрт, ты такая мокрая, — рычит он, вызывая волну электрического тока, тут же отдающегося внизу.

Крис сгибает пальцы, попадая в ту самую точку, и я уже не могу сдерживать громкие стоны, беспорядочно срывающиеся с моего языка. Чувство, близкое к эйфории, охватывает тело, когда он дергает пальцами ещё несколько раз — я растворяюсь, превращаясь в непонятную субстанцию, растекающуюся в руках парня. Сокращаясь вокруг его пальцев, ощущаю оглушительную волну удовольствия, поэтому слова, которые выскальзывают из моего рта, больше похожи на сбивчивые бормотания, прерываемые вздохами.

Когда сокрушительность оргазма проходит, я более твёрдо стою на ногах и фокусирую взгляд на парне и всё ещё упирающейся в меня эрекции. Крис наклоняется и снова целует меня медленно, словно давая прийти в себя. Я проскальзываю языком в его рот, впитывая запретный вкус кофе. Моя рука опускается и обхватывает его член. Крис прикусывает мою губу, отчего я стону, но не отпускаю его, а наоборот слегка сжимаю и начинаю томительные движения. Рука Шистада обхватывает мою грудь, пропуская сосок между пальцев, отчего между ног становится непозволительно горячо, несмотря на недавнюю разрядку.

— Быстрее, — глухо говорит Крис, и я начинаю интенсивнее двигать рукой, дожидаясь, когда буду готова принять его. Несмотря на интимность обстановки, вода не способствует возбуждению, а только смывает смазку, поэтому я делаю шаг назад, увлекая Шистада за собой.

Почувствовав, что больше не могу сдерживаться, я касаюсь членом парня входа, и он без слов подаётся вперед.

Первый толчок становится оглушающим: он наполняет меня до краёв, с уст срывается громкий стон. Второй, не менее интенсивный, ощущается более ярко, и трение кожи об кожу заставляет меня закатить глаза.