― Идиотская песня, ― говорит он, делая глоток кофе.

Я слегка подрагивающими пальцами тянусь к уже остывшему чай и залпом выпиваю половину стакана, всё ещё не понимая, что произошло. Он был так близко, а я, наверное, была не против. И я хотела его… Поцеловать? Отфутболиваю последнее предположение, пугаясь собственных мыслей и с облегчением думаю, как же хорошо, что никто не умеет читать мысли. Я так растеряна, что не замечаю, как допиваю чай, сжимая мобильник Криса в правой руке. Парень молчит, а музыка из его плейлиста заполняет образовавшуюся тишину. Шистад предпочитает никак не комментировать сложившуюся ситуацию, а я и подавно не хочу это обсуждать, поэтому просто делаю вид, что занята поиском музыки, и, отвернувшись, чтобы уж точно не смотреть на молодого человека, бездумно пролистываю песни.

Не знаю, сколько проходит времени, но в какой-то момент Шистад возвращает своё сидение в исходное положение и заводит двигатель автомобиля. Я молча протягиваю ему телефон, пока на фоне играет песня Трэвиса Скотта, и отворачиваюсь к окну, не желая встречаться взглядом с Крисом. Я чувствую себя испуганно и неловко, Крис же абсолютно спокоен. Видимо, этот инцидент никак не коснулся рассудка парня, что нельзя сказать обо мне. За долгие минуты, проведённые в машине с ним наедине, я уже раз пять прокрутила момент в голове, обдумывая и объясняя его с той и с другой стороны, пытаясь найти хоть какое-то логичное объяснение возникшему желанию.

Тем временем брюнет легко вырулил с парковки и спустя десять минут, почему-то показавшихся вечностью, мы оказываемся у калитки дома. Я отстёгиваю ремень и смотрю на парня. Не знаю, стоит ли мне его подождать, чтобы вместе зайти в дом. или это неуместно. Чувствую себя такой глупой, отчего раздражение волной поднимается под кожей, и я, схватив пальто с заднего сидения, вылезаю наружу, чувствуя спасительный прохладный воздух, который не пахнет Шистадом. В котором нет привкуса кофе.

========== Глава 9 ==========

Я просыпаюсь в пять утра от того, что меня знобит. Кости ломит, начинает казаться, будто у меня температура, что не удивительно после вчерашней прогулки под дождем. Но мой лоб холодный и мокрый от пота, поэтому отбрасываю одеяло, и комната встречает меня утренним сквозняком. Ещё даже не рассвело, небо затянуто серыми тучами, которые никуда не делись после вчерашнего дня. Одежда влажная, поэтому легкий ветерок, пробираясь под ткань пижамы, вызывает рой мурашек на теле; я вздрагиваю и иду к шкафу, чтобы сменить футболку. Краем глаза вижу, что Тоффи слегка поднял голову, заметив активность с моей стороны, но тут же опустил, отдаваясь сну. Раскрываю гардероб, рассматривая полки с небольшим количеством одежды, и достаю простую голубую футболку, скинув мокрую на пол. Причиной озноба, решаю я, является плохой сон, который я видела несколькими минутами раннее. Ещё одна особенность моего гнетущего настроения ― это кошмары. Не помню, какой ужас мне привиделся на этот раз, но, судя по реакции организма, что-то действительно пугающее. Мой рассудок полностью очищен ото сна, нет желания возвращаться в ледяную, пропитанную страхом кровать. Подумываю подняться на первый этаж, где смогу умыться и выпить стакан воды, успокоив тем самым расшалившиеся нервы.

Наверху тихо и темно, поэтому сама стараюсь передвигаться незаметно, чисто инстинктивно, чтобы не разбудить остальных. Босые ступни бесшумно скользят по ледяному полу, и я даже сожалею, что не додумалась надеть носки или хоть что-то, что согрело бы ноги. В ванной включаю свет и рассматриваю своё отражение в зеркале. Капельки воды разводами остались на стекле, и я мысленно делаю пометку прибраться в комнате. Кроме меня и Шистада, никто не пользуется этой ванной; парень навряд ли захочет здесь наводить чистоту, а мне неприятно от такого беспорядка. С другой стороны, из зеркала на меня смотрит удивительно похожая девушка, но не идентичная настоящей мне. У неё темные круги под глазами и капельки пота на лбу, губы бледные и взгляд уставший. Настоящая я ― это здоровая кожа и отсутствие мешков, улыбка и приятная расслабленность, но в этом доме я не могу чувствовать себя так же спокойно, как рядом с отцом, который всегда готов поддержать, особенно в период моего эмоционального упадка. Мысли о папе заставляют немного нахмуриться и отдаются лёгким уколом где-то в середине грудины. Мы не говорили уже неделю, может, больше. Сейчас его ободряющий голос и неловкая поддержка оказались бы кстати, но я никак не могу восполнить недостаток контакта с ним, а потому вынуждена смириться с таким положением дел. Последний наш телефонный звонок состоялся давно, кажется, вечность назад, но папа обещал мне, что в конце октября приедет навестить меня, и этот факт придает сил. Хотя с тех пор мы не обсуждали этот момент, я знаю, что отец сдержит слово и приедет узнать, как у нас с Тоффи дела.

Открываю воду, шум которой в тишине дома кажется громом среди ясного неба, поэтому уменьшаю струю и брызгаю жидкостью в лицо, смывая остатки сна, а вместе с ним и чувство страха от плохого сна, которое игнорировала всё это время. Закрутив кран, тянусь к полотенцу, чтобы вытереть лицо, но махровая ткань оказывается мокрой: Шистад даже не удосужился бросить его в стирку. Раздражение, ставшее привычным за несколько дней, иголками прорывается наружу, но я лишь злобно бросаю полотенце в корзину для грязного белья. Спать совершенно не хочется, несмотря на столь ранний подъем, и, присев на бортик ванны, раздумываю, чем заняться. Сегодня пятница, а это означает, что я должна была встать в семь утра и начать собираться в школу, но судьба ― сука, и, видимо, её вполне устраивают мое недосыпы, которые увеличивают мои негативные эмоции по крайней мере в полтора раза.

Открываю шкафчик, расположенный внизу раковины, и быстрым взглядом изучаю моющие средства, замечая нужный флакон с дозатором для мытья стекол и серую тряпку. Раз уж я планировала заняться уборкой, то почему это не сделать сейчас. Времени предостаточно, чтобы навести порядок в ванной, при этом успеть вернуться в комнату и собраться в школу. Прыскаю средством на заляпанное зеркало ― резкий запах тут же забивается в нос. Чихаю, поморщившись, и начинаю оттирать пятна, оставшиеся после неаккуратного мытья в душе.

Когда с раковиной покончено, и она чуть ли не блестит от чистоты, я открываю шторку душа и критическим взглядом пробегаюсь по флакончикам с различными шампунями и средствами для умывания. На верхней полке располагаются шампунь и бальзам Шистада, а на нижней различные бальзамы, маски для волос и скрабы для тела, принадлежащие мне. Я редко пользуюсь всем этим, но хотя бы раз в два месяца устраиваю своей коже максимальный релакс, потому что в такие моменты отдыхает и тело, и душа. Залезаю в ванную, чтобы отмыть полки и стены с помощью всё той же серой тряпки, и с некоторым раздражением замечаю, что пузырек с шампунем Шистада открыт, отчего туда может попасть вода или жидкость попросту может разлиться, испачкав и мою полку, и стену. Разумом я понимаю, что это сущая ерунда, но неопрятность парня просто выводит из себя, а недовольство бурлит где-то в солнечном сплетении. Привстав на носочки, достаю открытое средство, из крышки которого вытекло немного шампуня и испачкало упаковку. Брезгливо поморщившись, включаю воду, чтобы смыть вязкую консистенцию. В нос мгновенно бьёт запах кофе, отчего по телу вновь бегут мурашки, и на этот раз они кажутся… Приятными? Поглубже вдохнув приятный аромат, я на мгновение теряюсь в ощущениях, практически чувствуя горьковатый привкус на языке. Мне нельзя пить кофе, но что, если так хочется?

***

― Кристофер, ты не подвезёшь Еву до школы? ― интересуется мама, делая глоток из своей кружки.

Сегодняшнее утро, начавшееся для меня в пять часов, теперь кажется бесконечным, просто невообразимо раздражительным, начиная от злосчастного кофейного шампуня Шистада и заканчивая этим самым предложением матери. Несмотря на то, что вчера вечером между нами вроде как было затишье, сегодня реальность, а именно ужасная тяга к контролю парня, накрывает меня с головой, будто погружая в вязкий дёготь. Я настроена на пассивную агрессию, просто потому что не намерена терпеть выходки брюнета, ведь я тоже умею злиться, как и он до этого.