Пленный поднял мутный взгляд, начиная разглядывать мехлинга, и усмехнулся.

— Ишь, чего удумали, — тихо проговорил самурай, не поворачивая шлема в сторону кучки десептиконов и мельком оглядев оптикой испуганного мехлинга, вжавшегося в противоположную стену. — Что за представление вы здесь устроили? Вытащите спарка.

— А вот это тебя не касается! — презрительно выкрикнул один из конов, подобрав валявшийся на земле камень и со всей силы зашвырнул им в бота, попав точно в висок. Дисчарджера чуть откинуло в сторону, но он, не издав ни единого звука боли, спокойно повернул шлем с виднеющейся поблёскивающей струйкой небесно-голубой жидкости, стекающей ото лба и до конца подбородка.

— Ладно. Вытащите его кто-нибудь, — с безразличием произнёс какой-то кон в толпе, понимая, что желаемого шоу не будет, и махнув манипулятором в сторону зажавшегося спарклинга с испугом на фейсплейте. Вновь послышался щелчок, и мехлинга, небрежно схватив за плечо, выволокли из камеры и, толкнув вперёд, сказали: «Шагай, куда шёл». Солдатик неуверенно засеменил, спотыкаясь и неуверенно держась на своих двоих, удаляясь от скопления шутников.

Вскоре пространство вокруг угрюмого карцера вновь опустело. Бот остался наедине с собой. Что его тревожило сейчас? Трудно было сказать. Скорее всего, это было беспокойство за своих. Но больше всего его терзала всё же мысль, что он вновь находится всё в той же вонючей камере, в которой был сколько-то там астроциклов назад, терзаемый звериными повадками… и еще: где же сейчас Мэйнстрим? Оставшись в гордом одиночестве, он мог лишь предполагать, что же их может ожидать дальше.

Проходило время, брийм за бриймом, джоор за джоором. У бойца началось складываться впечатление, что проходили целые ротации. От нахлынувших ощущений в процессоре сами собой стали всплывать картинки и воспоминания. Перед оптикой возник образ компании, ютившейся под изолетиком в холодные часы дежурства…

***

— Эй, ребята. Представляете, через декацикл уже наступит лето. Чувствуете? — спросила заворожённая фем, взирая из-под изолетика на то, как быстро и незаметно для них, бойцов, изменяется окружающий мир. — А я и не заметила!

— Хм… Я ничего не чувствую, — с безразличием просипел закутавшийся в утеплитель светлый бот, высовывая оттуда лишь фейсплейт, холодными от накрывшего их муссона пальцами зажимая мундштук и мирно покуривая. — У меня сервоприводы только ноют от такой погоды.

— Да хватит тебе уже, — возмутилась ботка, вырывая из манипулятора изумившегося Рика тлеющую едким буро-серым дымком сигарету. — Дымишь просто не переставая. Это шлаково скажется на твоих вент-системах.

— Ну и ладно, — с кажущимся безразличием к своей потере проговорил мех, делая невозмутимый вид. — У меня еще есть.

«И в самом деле, Мэйнстрим, — с усмешкой на лице просигналил Грайдсворд резкими движениями кистей рук, блеснув отражением визора. — Не лишай бестлинга последней радости!»

— Да… Во мне говорят инстинкты бестикона, — с легкой обидой, закравшейся в его Искру, проговорил Дисчарджер, состроив упрекающее выражение лицевой и поворачиваясь к меху с татуировкой. — Но знаешь, в чём наше главное отличие?.. — он выдержал паузу, а затем просто встал и, не переводя на других взгляда, произнёс: — Ты и сам знаешь, — потом просто встал, развернулся и пошагал в глубь здания…

***

Так, сидя на холодном, влажном полу, прислонившись спиною к ледяной стене, уставившись недвижимой, словно у зомби, оптикой в одну точку, мех проводил часы своего заключения. Как ни странно, но сейчас даже поучения бирюзовой фемки в отношении его привычки уже не казались ему придирчивыми… Проходившие возле его камеры трансформеры становились лишь расплывающейся тенью в его глазах, растворяющейся медленно и плавно. Изредка бот прикасался к своему корпусу, ощупывая его, будто ища потерянное. «Катана… Где катана?..» — неохотно формировалась мысль в его процессоре, а пальцы потихоньку тянулись в стыки пластин. «Тоже пусто, » — с безнадёжностью осознал мех, прекращая свои поиски. У него полностью отняли все, что было, не оставив ничегошеньки.

Прошёл ещё один цикл, а Дисчарджер, сникнув корпусом и распластавшись по полу, бездумно задрав шлем вверх, смотрел в потолок, разглядывая его, словно изучая. Влага, скопившаяся в некоторых местах в довольно больших количествах на неровностях плит, потихоньку скатывалась большими каплями вниз, падая и разбиваясь с отчётливым хлюпаньем об бугристые камни, выложенными как основание.

Послышалось тихое шуршание. Дисчарджер с леностью в движениях перевёл взгляд туда, откуда доходила эта беспокоящая мелодия. В самом углу его камеры у начала прутьев семенил крохотный, едва заметный кибер-грызун, с большим усилием таща в зубах кристаллик добытого где-то энергона, забавно пятясь задом. На лицевой Дисчарджера появилась мимолётная улыбка.

— Что, дружок, и тебе не сладко приходится? — вяло проговорил бот, обращаясь к турбокрысёнку, будто тот мог что-то понять. Тот, на миг остановив свой бег и бросив добычу, встал на задние серво, подтянув передние, и взглянул на меха умными, блестящими, как диоды, окулярами. — Тоже стараешься выжить. Дотянуть до следующего дня. Мы с тобой — братья по несчастью. Сидим вдвоём в этой тёмной, сырой камере… — турбокрыс оценивающе повёл аудиолокатором, склонив головку на бок, и, потянув мордочку вверх, тихонько свистнул.

Рик обнадёживающе усмехнулся, прикрывая оптику и закидывая голову назад. — Да… Ты прав. Ты-то можешь отсюда выбраться… А я, видимо, уйду в дезактив на этом самом месте, — он монотонно похлопал манипулятором рядом со своим корпусом. — Видно, такова судьба.

Турбокрысенок вновь непонимающе повёл головкой, сверкая искрящимися окулярами. В коридоре послышался гул приближающихся шагов. Кибер-грызун испуганно дёрнулся в сторону шума и, ухватив ценный груз, моментально умудрился дотащить его до конца помещения, скрываясь в проделанной в углу дыре. Дисчарджер перевёл усталый взгляд в сторону мелькающих теней.

— Сегодня берём этих, — донёсся командирский голос. Рик чуть приподнялся, с непониманием устремляя взор в сторону, откуда приближались неизвестные. Этот голос показался ему знакомым. Не может быть, чтоб звериное обостренное чутье его подвело! С большим усилием привстав, он попытался подобраться поближе к отделяющей его решётке. Тени приближались, становясь больше и яснее, и вскоре из-за поворота показались несколько силуэтов. Напрягая оптику, Дисчарджер, прищурившись и вытянувшись, насколько это ему позволяла сковывающая цепь, стал вглядываться вперёд. На свет появилось три корпуса. Шедший впереди был явно командиром и одной своей походкой выказывал величие. Вглядевшись в этот образ как следует, Рик чуть не отключился.

— Каст? — с непониманием прошептал бот, обращаясь к остановившемуся у решётки другой камеры меху. — Ты, что ли?

Десептикон повёл шлемом на недоумевающий возглас и, увидев его обладателя, просиял ехидной усмешкой, гордо прошагав мимо камеры и не обращая ни малейшего внимания на заключённого.

— Постой! Что ты здесь делаешь? — Дисчарджер в полной растерянности пытался поддержать разговор, протягивая манипулятор сквозь прутья решётки, словно невидимо пытаясь уцепиться за броню кона. — Каунтербласт!

— Каунтербласт? — до потёмок камеры, в которой, обхватив руками колени и склонив на них голову, сидела бирюзовая фемка, донеслись знакомый голос и имя, заставившие трепетать Искру. Мэйнстрим мгновенно оживилась, вскакивая на ноги и подбегая к границе отведенного ей пространства. К её камере ровным шагом, придирчиво посматривая на карцеры, подходил мех, броня, окрас и конструкция которого заставили ботку изумиться. Кто бы мог подумать, что здесь произойдёт такая встреча — найти пропавшего товарища! Вот только изменения, произошедшие в нём, не могли не тронуть чувства фем. Огонь презрения, пылающий в изменившей цвет оптике, испугал Мэйнстрим. Демонстративная важность и ощущение превосходства над другими убивали тот образ, что раньше рисовался в её сознании. И финальным штрихом, после которого фем вскипела яростью и ненавистью к бывшему командиру, стал отчётливо вырисовывающийся значок принадлежности в виде «лисьей головы» на груди меха. Мэйнстрим взъелась ненавистью к бывшему товарищу, выбрасывая сквозь прутья манипулятор.