— Я сходил с ума весь день. Думал о тебе, - доли секунды и Кэролайн снова лежала на смятых простынях.

— Болезненно стонал во сне? - она прыснула, вспомнив слова Капитана и красноту лица.

— Актёр из меня никакой, но Стиву много не надо.

— Моя очередь, Джеймс, - одна подсечка и вот уже Кэр сидит верхом. Да…с солдатом такого не провернуть. Столько неизведанной площади его тела, она даже растерялась, не зная с чего начать. Жадно разглядывала каждую выпуклую мышцу, каждую волосинку, каждую мелкую морщинку. Баки воспринял этот взгляд немного иначе и попытался закрыть шрамы рукой.

— Да, раньше я был более красив.

— Я знаю тебя только таким и не считаю, что шрамы или рука что-то меняют. Ты красивый. Даже слишком, - нежная улыбка и пытливый взгляд смогли его немного расслабить.

Кэролайн старалась делать всё так же, как он делал утром. Целовать, вылизывать и гладить всё на своём пути. Правда она позволила себе иногда прикусывать кожу, в момент сильного возбуждения, тогда Баки шипел, но даже не думал останавливать. Он был очень даже отзывчивым, на каждое действие отвечал тихим стоном или вздохом. Движения тазом сводили с ума. Белье казалось совершенно лишним, поэтому Кэр избавилась от своего. Джеймс не торопился, позволил ей решать как долго продлится прелюдия и когда переходить к действиям. Конечно он заметил как дрожали её ручки, когда стаскивали боксеры. Заметил, как она сглотнула слюну и попыталась скорее отвести взгляд. Кэр словно вела внутреннюю борьбу. Собственно так оно и было. Для неё это не просто секс, это шаг к полноценной жизни. Только если всё пройдёт хорошо. Она чувствовала себя довольно чудаковато. С одной стороны брать его в рот верх странности, а с другой… Она очень хотела подарить ему такое же наслаждение, как он ей этим утром. Хорошо, что Барнс не говорил ни слова, иначе это сбило бы её настрой. Стонал он уже когда язык первый раз прошёлся от самых яичек до головки. Не почувствовав протеста и собственного отвращения, она наполнилась смелостью. Кэр старалась вспомнить хоть один фильм и приблизительно повторить то, что видела на экране. В спальне становилось слишком громко. Краем сознания оба надеялись на то, что Стив послушал и не приставил к дверям солдат. Брукс оторвалась от своего занятия, только когда челюсть начала ныть, а собственные бедра стали влажными. Баки не был против, чтобы она контролировала процесс, хотя её намерения слегка удивили. Из 40-х он помнил миссионерскую позу и это точно была не она. Первым делом Кэролайн потерлась о член промежностью, пытаясь представить другие ощущения, а не те, что хорошо запомнила. Отличий было, на самом деле, очень много. В прошлом она никогда не была влажной, солдат всегда использовал слюну. Держал её силой, теперь она сама этого хотела. Не целовал и уж тем более не вытворял эти удивительные вещи своим языком. Не издавал звуков и практически ничего не говорил, теперь же был достаточно громким. Затих он, только когда член оказался в нежной ладошке. Кэролайн приставила его ко входу и задрожала, даже сама не понимая от страха боли или запредельного возбуждения. Впустив крупную головку, она уперлась обеими руками в его грудь, ногти моментально впились в кожу. Баки с упоением наблюдал, как приоткрывается ротик, как внутренние уголки бровей поднимаются вверх, как закрываются веки. Он нежно гладил бедра, ягодицы и талию, совсем забыв, что бионика холодная. А ей нравился такой контраст температур, её горящая кожа и холод металла. Она опускалась очень медленно, чувствуя, как всё внутри сжимается и пульсирует. Её ощущения в момент, когда она впустила его полностью, сложно описать. Оба выдохнули с облегчением.

— Никогда не было так хорошо, - томно простонала она, наконец-то найдя в себе силы посмотреть ему в глаза. Баки сел, чтобы иметь возможность поцеловать её снова. Угол изменился, поэтому новый стон вылетел прямо ему в губы.

— Ты великолепна, Кэролайн, - его голос больше был похож на рычание. Она обняла его за шею и уперлась лбом в лоб. Первые движения приносили лишь удовольствие, оказывается секс вполне может быть безболезненным. Барнс позволил себе управлять скоростью движений, попутно целуя щёки и шею. Стоны и вздохи создавали прекрасную интимную атмосферу. Оба тела покрылись испариной.

— Баки. Баки. Баки! Боже мой, - она вовсе не ожидала почувствовать такое сильное напряжение внизу живота. Конечно, это не те фрикции в одежде. Он не позволил замедлиться, несмотря на дрожь и коленки, которые силой сжимали бока. Лучше не менять скорость и угол, когда она на пике, одно неверное движение и нужно будет начинать сначала. А вот уже после её крика и отчётливой сильной пульсации вокруг члена, Джеймс уложил её на спину, не выходя. Она сразу же обхватила его ножками.

— Не останавливайся, пожалуйста, - она улыбалась, коротко прикусывая его пухлые губы.

— А ты постарайся не кричать. Вот они удивятся, если выбьют дверь и поймут, что я тебя не убиваю, - короткие фрикции сменились размашистыми и быстрыми. Именно в таком положении они зачали Блэйк и Джорджа. Правда тогда её бедра просто были разведены в сторону и Кэр не чувствовала тысячи поцелуев, не чувствовала столько нежности. Она старалась не уходить в размышления слишком глубоко, а дарить ответные чувства. Хотя подумать было о чем. Например осознать насколько Баки винил себя в том, что сделал пока был Зимним. Ведь на самом деле вот какой он, мягкий, нежный и чувствительный. Можно даже сказать джентльмен, который никогда не причинил бы женщине вреда. А вот выражение лица, когда он в шаге от оргазма, такое же, как и в прошлом. Раздутые ноздри, шумное дыхание и плотно сжатые губы. Кэр даже не успела подумать об этом, не то что сказать, как Баки вынул его в последний момент. Капли спермы остались на животе. Он упал на спину рядом с ней и попытался успокоить дыхание, а Кэролайн окончательно погрузилась в воспоминания. И если она не заметила слез, которые стекали по вискам в спутанные волосы, то Баки видел их очень даже отчётливо. И молчание давило на него, ведь ещё минуту назад в спальне было громко. Барнс сходил в ванную за салфетками и бережно убрал всё до последней капли.

— Поговори со мной. Почему ты плачешь? Я сделал тебе больно? - он уложил голову на её плечо и вытер слезинку большим пальцем.

— Нет. Ты совершенство, Джеймс. Правда.

— Тогда что с тобой?

— Почему тебе так важно знать? - она повернулась на бок, лицом к нему и провела ладонью по щетине.

— Потому что между нами нечто большее, чем секс. Уверен, что очень любил тебя, когда всё помнил. Сейчас я не помню, но влюбляюсь с каждым днем сильнее.

— В твои чувства поверить легче, чем в «его», - она сделала условные кавычки, намекая на того Баки, который всё помнил.

— Почему?

— Он мог чувствовать что-то ко мне из-за вины за то, что делал в Красной комнате, за то, что мне пришлось пережить. Может это была вовсе не любовь. А ты не помнишь, значит можешь чувствовать то, что чувствуешь. Без примесей.

— Когда ты расскажешь мне?- в своих чувствах он был уверен, так что не боялся передумать или перестать видеть в ней свет.

— Никогда, если это возможно.

— Но… А если я никогда не вспомню? Ты вовсе не скучаешь по мне прежнему?

— Очень скучаю.

— Ты была влюблена в меня, теперь я это вижу.

— Я и сейчас влюблена, но твои кризы выбивают меня из колеи. Я не знаю чего ожидать в следующую минуту. Хотела держаться от тебя подальше, но не смогла.

— Ты боишься Зимнего солдата?

— Спорный вопрос. Смотря какую часть он помнит. Если в его голове будет прежний приказ, я не стану даже приближаться. А если без приказа… Он такой же человек. Знаешь, в последнюю ночь перед твоим появлением, он признался мне в любви. Так странно, правда?

— Какой бы отрезок жизни я не помнил, ты способна завладеть моим сердцем. Наверное потому что ты особенная.

— Не думаю.

— Точно-точно, я уверен, - он ненавязчиво навис над ней и увлек в нежный поцелуй.

Брукс задумалась над его словами. Зимнего солдата привлёк запах тела, ещё тогда, в Красной комнате. Потом была доброта и ласка. Джеймс мог влюбиться из-за нормального отношения и попыток помочь, плюс, конечно же, чувство вины. Но что привлекает этого Баки, из 40-х? Почему среди всех девушек на той вечеринке он хотел быть именно с ней? Любовь, как кашель, её не скрыть.