Солнце село. В горах мы бродили уже в темноте. Если бы не Полкан, никогда бы не нашли ту тропинку и рощу с грушемонами. Зато нож нашли сразу.

Витёк издал горловой вопль и прыгнул вперед, словно тигр на добычу. Мы сначала не поняли, это крик боли или радости. Потом заметили что на земле лежит осколок молодого месяца. По крайней мере, кривое лезвие светилось именно так.

– Я давно хотел спросить, – начал Полкан. – Ты спокойно берешь в руки деньги. Ты не боишься серебра? Я думал, что вампиры…

– Ни серебра, ни стали! – выпалил ВиктОр, возвращаясь с находкой. – Белый, смотри!

– А чеснок?..

Вампир не слушал. Сейчас он снова стал моим помощником на "Милой бестии".

– Ты понимаешь, что это значит, капитан?!

Как будто я не видел!

– Значит, что прямо сейчас мы уже должны торчать на пристани Атоллы и ждать крошку, – холодно сказал я. – И мы бы там уже находились, если бы не цепочка роковых случайностей…

– По-твоему, я во всем виноват? – обиделся Витёк.

– Не ты. Бандиты. Но из-за твоей внимательности мы тоже дали крюк на несколько часов. Не скули, если Штопор вернулся в порт, надеюсь, он там хотя бы заночует. Успеем.

– А что происходит? – спросил Полкан.

– Мы долго ждали этого знака. Теперь нам срочно нужно в город.

– Ночью бандитов там может околачиваться ещё больше, – предупредил кентавр. – Давайте пройдем поверху и спустимся прямо в город?

– Ты проведешь?

– Зачем ещё я знаю все тропинки? За мной! Только ступайте осторожно, карнизы осыпаются…

Вы когда-нибудь были на марсе?

Вот сейчас сухопутные крысы смеются и не понимают. "Ты еще спроси, на Луне?"

Если доказывать, что марс намного ниже луны, астрономы падают в обморок.

А посмей намекнуть ещё, что марсов может быть несколько, психиатры живо заинтересуются.

Только моряки поймут эту тоску.

Любой матрос много раз поднимался и на фор-марс и на грот-, даже на крюйс-марсовую площадку. И гораздо выше, до салингов. И на самый верх, на трюм-реи. Трюмы не только внизу, а еще и на самых верхушках мачт.

Какой оттуда вид и простор… Летишь между небом и морем и солёный солнечный ветер в лицо… Яркий, даже когда он светится от молний во время шторма. Или паутинкой оседает на лице липкий туман, когда кончик носа почти не виден, а ты с марса пытаешься рассмотреть рифы…

Вот сейчас мне видны только бом-брам-реи и трюм-стеньги моей крошки, стоящей в грузовом порту, с ненавистным флагом Черной биржи на гроте.

Не знаю, думаю, всякий капитан узнает свой корабль даже по кончикам мачт. Я узнал. И выбирал место в таверне так, чтобы видеть крошку в окно.

Мы сидим в "Морском еже", ждем заказ. Штопор пожелал разговора наедине. Моя компания где-то бродит по городу. А мы уже четверть часа сидим за столиком и молчим.

Судя по Жориной мрачной физиономии, команда выполнила мое прощальное напутствие, не слишком старалась. Наконец-то нам принесли зеленый коктейль и, затянувшись пару раз через трубочку, Штопор соизволил заговорить.

– Как живется карасику на сковородке? Соскучился?

Я даже головы не повернул.

– Лучше всех! Давай по делу. Перерасчет будет?

– Да… – Жора выдержал паузу, снова затягиваясь коктейлем. Точно комар пьет через хоботок! Только кровь зеленая. Витьку бы понравилось. – Был сегодня утром в совете. За намеренный саботаж вам накинули штраф, теперь "Милая бестия" должна пятьсот золотых.

Я с усилием оторвался от созерцания мачт за окном. Так хочется придушить эту сволочь!

– А если я возьму тебя в заложники, твоя контора заплатит?

Жора понимал, что я еле сдерживаюсь, чтобы не вцепиться ему в глотку и нож у меня с собой. Охрана снаружи. Никто не успеет прикрыть его. Именно этот шальной план, явиться с заложником в зал Черного рынка мелькнул у меня в голове, но быстро рассыпался, как нереальный. Штопора порезать могу. Только что это даст?

– Не хочу тебя раздраконить, Серёга, и действительно боюсь за свою жизнь, но… они не заплатят, – вполголоса сказал Мезенцев. – Только сразу отберут себе "Синего дятла".

Это что он на жалость давит? Мол, мы в одинаковом положении? Мне ещё его пожалеть?!

– Значит, слухи о постройке в кредит, правда?

Жора хмуро кивнул и уткнулся в коктейль. Как соломинка заскребла по дну, сразу заказал следующий.

– А слухи о твоих связях с морской ведьмой?

Капитан грозной шхуны вздрогнул и поперхнулся. Кашляя, нервно оглядывался по сторонам, очень боясь чужих ушей.

– Откуда слухи? – прохрипел он. – Кто болтает?

– Ее семья.

Я ухмыльнулся. Прав Костя, без наводчицы не обошлось!

– Ты даже не представляешь… – еле слышно произнес Жора, тараща глаза, чтобы подчеркнуть жуть своей тайны.

– Где уж мне! И теперь что? Превращаешься в огромный штопор, пока тобой не откроют бутылку?

Я шутил!!.. Честное слово, просто ляпнул, что пришло в голову. Но предсмертный хрип Мезенцева, залитый опрокинутым залпом вторым коктейлем, доказал, что я задел его печень острым крючком или разом потопил все его линкоры. Так тебе! Будешь знать, как со мной играть в морской бой!

Я тоже отпил зеленую гадость с оливками и листочком мяты. Внутри разлилось тепло. Не коктельное, а моральное. Если я угадал ход мыслей такой стервы, как Маруська, скоро смогу зарабатывать на жизнь телепатией! Приятно, ежа тебе в глотку! Отличная штука дедуктивный метод. Как бы раскрутить его на действие, при котором он превращается?

– И так каждый раз, когда…?

– Угу, – понуро подтвердил Жора. Даже не понял, что не назвал условие. Думает, я всё уже знаю. И леший с ним.

– Понимаю, Серёга, ты не просто пришел слушать глупые постановления совета, – тон Штопора стал сообщническим. – Ты на самом деле хочешь вернуть корабль. И готов на всё, да?

Я насторожился.

– Есть вариант? – я хотел сам предложить любую другую отработку, чтобы покрыть долг. Искал случая вставить слово. Но Мезенцев начал первым. Видно, последствия шока.

– Как-никак, мы вместе начинали… Одно время присматривали себе то же судно… Теперь оба капитаны. По старой памяти, я могу помочь тебе выбраться из ямы. Но и ты помоги мне.

– Это как? Как в сказках? Дай, друг, я встану тебе на плечи, сам вылезу, а тебе потом брошу веревку? Даже у братьев это плохо заканчивается. А тебе я не верю ни на миз… мизер. – Я хотел сказать "мизинец". Штопор понял. Криво усмехнулся.

– Тогда давай в стиле моих шефов, по-деловому. Есть альтернативная работа. Сделаешь, спишут долг.

– Только мне? – доигрывая роль проницательного сыщика, я сделал ударение на "только". Жора молча подтвердил, что дело покроет и долги "Дятла" тоже.

– Ты один не справишься, а я тебе не помощник. Так что хорошенько подумай, Белый.

– Я не один. Говори условия.

*****

В это время, как я позже узнал, мой вампир с кентавром проводили время в бильярдном баре "Тритон и лягушка". На вывеске у тритона и лягушки вместо маскировочных пятен на шкуре изображались разноцветные бильярдные шары с номерами.

Денег у гуляк было по десять грошей, только на дешевые напитки и бутерброды. Всю выручку за грушемоны отдали мне, думая, что придется внести первую часть залога за крошку, показать серьезность наших намерений.

Наш ковбой выпил сок и спокойно жевал жвачку, прислонясь к стойке, а Витёк дергался. В своем замке ВиктОр часто посещал бильярдный зал. Мало кто знал этот его талант, не говоря уж о том, что у него когда-то был замок. И сейчас вампир отчаянно болел за игроков. В баре проходило что-то вроде турнира. По всем столам пары играли на вылет, и как раз начался финальный поединок.

Больше всех привлекал внимание один персонаж. Высокий крепыш в джинсовых шортах до колен, с длинной светло-золотой гривой ниже плеч, сильно загорелый, но не в темный тон, а в красный, как бывает у рыжих. Точно не курортник, "дикарь". Это видно по упругим кошачьим движениям и слишком точным ударам. Он не может расслабиться, не на отдыхе! Когда он повернулся, женская половина зала ахнула. В одном ухе блестит серьга, но глаза с хищным прищуром горят ярче. Тот ещё сердцеед, сразу видно. И следит за собой. Никакой щетины, никаких лишних дырок на майке. Но в решающем турнире он сделал такое, чего ни один знаток и поклонник бильярда не ожидал.