– Нет, я говорю это вполне серьезно. Мне нужно было выбрать студента, который поедет со мной и я решил остановиться на вас, мисс Роув.

Я закатила глаза и улыбнулась.

– Ты даже не спросил меня, хочу ли я поехать с тобой.

– Если не хочешь, я могу взять другую студентку.

– Джеймс! – Засмеялась я.

– Для меня одно удовольствие видеть твою улыбку. – Сказал Джеймс и приблизился ко мне почти вплотную.

– Мне нужно идти, Джеймс. – Сказала я, и ловким движением проскользнула к дверям аудитории.

– Собирай вещи. Я заеду за тобой сегодня в восемь.

– Мы сегодня поедем в Роли? – Выгнула я правую бровь.

Джеймс утвердительно кивнул, а я широко улыбнулась и, махнув, вошла обратно в аудиторию.

***

В Роли мы доехали быстро. По дороге мы слушали Фрэнка Синатра, и я в первый раз услышала, как поет Джеймс. Этот мужчина умел делать все.

Мы заселились в отеле, который находился недалеко от здания, в котором должна была проходить конференция. Номер был достаточно просторный. Две комнаты и ванная комната. В большой комнате был диван, кресло, письменный стол и телевизор. Стены были бледно-голубого цвета, а потолок белый. В спальне стояла большая кровать с красиво уложенными подушками, маленький холодильник с напитками и шкаф. Главное, что мне безумно понравилось в нашем номере, так это небольшой балкон, на котором стояли два плетеных кресла и деревянный столик.

– Тут невероятно красиво. – С восхищением сказала я, глядя на панораму вечернего города.

– Да, это правда. Но все же моя любовь к Нью-Йорку больше. – Ответил Джеймс и начал доставать свои вещи из дорожной сумки.

Через нос я вдохнула прохладный воздух и еще раз бросила взгляд на светящийся город, перед тем как войти в спальню.

– Почему тебе так нравится Нью-Йорк? – Спросила я, сняв пальто и сев на кровать.

– Там, я чувствую себя свободным. – Ответил Джеймс и повесил вешалку вместе с синим пиджаком в шкаф.

– Значит, тут ты чувствуешь себя некомфортно. – Взяла я из сумки Джеймса галстук в мелкий горошек и попробовала завязать правильный узел у себя на шее.

– Я родился и вырос в Нью-Йорке, Элизабет. Надеюсь, это достаточная причина моей любви к нему.

– Ага. – Произнесла я, подойдя к зеркалу, разглядывая замысловатый узел галстука.

– А тебе идет мой галстук.

– Да, он очень даже неплох. Только вот проблема, что я не умею завязывать правильно галстуки.

– Давай, я тебе покажу. – Джеймс подошел ко мне, и медленно своими длинными пальцами завязал идеально галстук на моей шее.

Я повернулась к зеркалу и взглянула на свое отражение в нем.

– Прекрасно. У тебя очень умелые руки, Джеймс.

– Правда? – Хитро улыбнулся он.

– Наверное, мне тоже нужно разобрать свои вещи. – Произнесла я, стянув галстук с шеи.

– Я думаю, ты сможешь это сделать позже. – Сказал Джеймс, и обнял меня сзади за талию.

Я закрыла глаза, и почувствовала его дыхание на своей шее.

– Я устала с дороги, Джеймс. Не хочу ничего.

– Тебе и не придется ничего делать, малышка. Я сделаю все сам. – Прошептал Джеймс мне на ухо.

– Давай не сегодня. – Не унималась я. – Пожалуйста.

Джеймс тяжело вздохнул и сел на кровать.

– Ладно. Не сегодня, так не сегодня.

– Прости. – Сказала я, и принялась разбирать свои вещи.

Джеймс некоторое время наблюдал за мной.

– Может, закажем еду в номер? – Предложил он.

– Я не хочу есть. Сейчас разложу вещи, приму душ и лягу спать.

– Элизабет.

– Да?

– Что происходит?

– Ничего. Просто очень устала за эту неделю и хочу поспать. – Сказала я, и попыталась улыбнуться.

– Тогда, я пойду вниз в ресторан и поем.

– Хорошо.

Когда Джеймс ушел, я взяла телефон и набрала номер мамы. Было уже поздно, но мне хотелось с ней поговорить. Мама взяла трубку со второго гудка.

– Привет, милая. У тебя все хорошо?

– Привет, мам. Да, все прекрасно. Просто мне захотелось услышать твой голос. – Сказала я и села на кровать.

– Я тоже очень скучаю по тебе. – Ответила мама. – Голос у тебя грустный. Ты точно в порядке?

– Мама, ты часто вспоминаешь Калеба? – Вдруг спросила я.

В трубке на несколько секунд настала тишина.

– Да, милая. Я по нему очень скучаю. – Наконец ответила мама. Ее голос стал не таким звонким, как обычно.

– Мне очень жаль, что я стала причиной его смерти. – Сказала я тихо.

– Что ты такое говоришь, милая. Мы с папой никогда не винили тебя в произошедшем, пойми, пожалуйста, это. Ты не должна себя винить в его гибели.

– Но, ведь, я могла бы взять его с собой.

– А, я могла бы не говорить тебе, брать Калеба с собой, Лиззи. – Тяжело вздохнула мама.

Сейчас до меня только дошло, что мы с мамой об этом так открыто никогда не говорили, хотя, прошло достаточно много времени. Я знаю, что ее боль такая же сильная, как у меня.

– Милая, знай, что мы с папой любим тебя, и в смерти Калеба никто не виноват.

– Да, я тоже вас очень сильно люблю. – Ответила я, и закрыла глаза, представив, что нахожусь сейчас в маминых объятиях.

– Ты уже заказала билеты на декабрь? – Поинтересовалась мама, после того, как спросила меня об учебе и о работе у миссис Пемборг.

– Сделаю это в ближайшее время.

– Поторопись, а то Рождество – это горячее время.

– Хорошо! Передавай папе привет.

– Конечно! Целую милая!

– Пока!

После разговора с мамой мне стало и, правда, легче. Тяжесть, которая преследовала меня потихоньку уходила. Я приняла теплый душ, и, надев футболку, легла в кровать. На часах было уже пол первого. Джеймс должен был уже вернуться. Я легла на левый бок и выключила свет, стараясь не закрывать глаза, но пелена сна окутала меня, и я быстро заснула, так и не дождавшись прихода Джеймса.

Проснулась я от скрипа дверцы шкафа. Прищурившись, я привстала на кровати и увидела Джеймса, который был уже одет в костюм и белую рубашку.

– Доброе утро, Элизабет. – Сказал он.

– Доброе! – Потянулась я. – Уже девять!

– Если не хочешь со мной идти, можешь еще поспать.

– Я приехала не отдыхать, Джеймс.

– Хорошо. Тогда я буду ждать тебя в гостиной. Завтрак уже принесли.

Я откинула одеяло, встала с кровати и еще раз потянувшись, поплелась в ванную комнату, где почистила зубы и умылась. Вернувшись в спальню, я надела черную юбку-карандаш, кремовую блузку с длинным рукавом, натянула бежевые чулки и обула туфли на высоком каблуке, которые одолжила у Мии. Волосы я убрала в высокий хвост, на ресницы нанесла черную туш и использовала бардовую помаду на губы.

– Ого! Какой вкусный завтрак! – Сказала я, когда вошла в гостиную. – Ты уже завтракал?

– Выпил кофе.

Джеймс сидел на кресле и читал свежую газету. Он взглянул мельком на меня, не сказав больше ни слова о моем виде. Я прикусила нижнюю губу и села на диван, налив из кофейника в чашку горячего кофе.

– Сегодня солнечно. – Заметила я.

– Да, погода хорошая. – Согласился Джеймс.

– Во сколько ты вчера вернулся? – Осторожно спросила я и взяла тост, начав намазывать на него вишневый джем.

– Не помню. Кажется, было около двух.

– Ты все это время был в ресторане?

– Да. Я встретил свою давнюю знакомую. Выпили в баре, поговорили.

– Знакомую? – Нахмурилась я.

– Она тоже преподаватель. Тоже на конференцию приехала.

– Понятно. О чем говорили?

– О жизни. – Ответил Джеймс, перелистнув страницу газеты. – Она недавно развелась и сейчас ищет новое место работы.

– Почему?

– Ее муж – ректор университета, где она работает.

– А-а, это все объясняет.

Я съела два ломтика тоста, выпила целую кружку кофе и встала с дивана, расправив юбку.

– Думаю, мы можем идти. – С бодрой улыбкой объявила я.

– Отлично!

Надев наши пальто, мы вышли из номера и устремились к лифту.

– Значит, твоя знакомая тоже остановилась в этом отеле? – Спросила я, глядя на Джеймса, когда мы вошли в лифт.