Чтобы не происходило с ней в этой жизни, одно останется неизменным: детский восторг и искреннее недоумение при виде такой большой водной глади и простора. Ощущения, которые дарило море были непостижимыми. Ведь плотность воды его была намного больше речной и поэтому совершенно иначе ощущалась на коже, оставляя причудливые соляные следы на ладони, после прикосновения к волнам.

Решение было лучшим из всех, что девушка приняла за последнее время.

На пляже было дивно хорошо: в воде от солнца скользили крошечные зайчики, а свежий, теплый ветерок, ласково гладил щеки. От наслаждения Поль закрыла глаза и не сразу различила, приближающиеся по деревянному настилу шаги.

Поль все-таки решилась войти в воду хотя бы до колен, не снимая платья, и намокшая ткань облепила ноги, затрудняя передвижение. Дно было песчаным, но встречавшиеся среди мягкой поверхности мелкие камушки и осколки ракушек царапали босые ступни.

Человек за ее спиной приблизился к краю воды и опустился на песок. Девушка различила слабый шорох одежды.

Поль все-таки обернулась и вздрогнула: Мрачной черной птицей на берегу расположился Рихард Шварц собственной персоной. Он наблюдал за девушкой, прикрывая широкой ладонью сощуренные от яркого солнца глаза.

– И надо же тебе было объявиться именно сейчас, – буркнула Поль, быстро возвращаясь обратно, и натягивая на мокрые ноги брошенные у кромки прибоя сандалии. – И испортить мне все удовольствие… – добавила она злобно. Рихард усмехнулся.

– Стоит ли напоминать тебе, что вдвоем можно получить намного больше удовольствия?

Поль чуть не заорала на весь пляж что-нибудь не совсем подобающее девушке ее положения, а скорее подходящее портовым грузчикам или заводским рабочим. Но все-таки сдержалась.

– Прекрати делать вид, что это нормально.

– Отличное же место для занятий психотерапией, – протянул тем временем Рихард и добавил со своей фирменной гадкой ухмылкой, – или каких-нибудь еще.

Поль скривилась, подобрала с песка шляпу и солнцезащитные очки и быстро натянула их на лицо. Доставлять ему удовольствия своим негодованием она не желала. Впрочем, пройдя несколько шагов по рыхлому пляжу, девушка все-таки остановилась и обернулась. Ветер донес до нее дым сигареты бывшего тюремщика. Он даже посмотреть в ее сторону не соизволил, делая вид, что куда больше увлечен созерцанием легкого бриза на поверхности воды.

– Что ты задумал? – прямо спросила она. Чуть не выплюнула еще и про Вольфа, но сдержалась. И все равно пожалела, что подняла эту тему. Откровенный вопрос сработал для Шварца как сигнал к действию, он быстро поднялся и, на ходу отряхивая от песка костюм, приблизился к девушке. Поль сразу испытала прежний страх перед его высокой, мощной фигурой воина. Даже не имея своих удивительных способностей, этот человек легко мог сломать ей все кости голыми руками. А она даже не догадалась прихватить с собой револьвер. Ее взгляд бешено заметался по пляжу в поисках хоть какого-нибудь возможного оружия, хоть железный прут или какая-нибудь палка… Тщетно. Один проклятый песок и намытые прибоем мертвые водоросли.

– У меня нет определенного плана, – с удивительной честностью поделился Рихард, хотя на губах его опять играла эта невыносимая ухмылка, – или что ты хочешь услышать?

– Почему ты снова вторгся в мою жизнь, зачем заманил нас сюда… – вырвалось у девушки. Сегодня, Поль явно побила все свои рекорды в необдуманных высказываниях. И эти слова заставили бывшего монстра в маске улыбнуться еще шире.

– Я искал тебя много лет, но ты хорошо пряталась, – заявил он, видимо, заинтересовавшийся предложенной игрой в откровенность, – даже представить себе не мог, что ты так близко. И обзавелась отвратительным мужем-мещанином, который явно тебя не достоин, – Поль вдруг увидела в уже сильно повзрослевшем мужчине того эмоционального мальчишку, который распинался перед ней об избранности и величии, – ты должна быть со мной. Мы созданы друг для друга.

Поль отпрянула в сторону в тот самый момент, когда рука с серебряным перстнем потянулась к ее щеке. Пальцы Рихарда, ухватившие воздух сжались в сантиметре от лица девушки. Улыбка соскользнула с его лица и сменилась гримасой боли.

– Ты же сама хочешь этого, – с надеждой в голосе проговорил он совсем тихо. Так, что голос было почти не различить за порывами ветра. Поль покачала головой.

– Я хочу, чтобы ты исчез и никогда не существовал вовсе, – бросила она, решительно развернулась и пошла вверх по каменным ступеням, поднимавшимся от пляжа к террасе виллы.

Глава девятая.

Аквитания, сентябрь 1941г.

Кэтрин была прирожденной заговорщицей и теперь ее увлечение французским сопротивлением, даже будучи гражданкой другого государства, больше не выглядело детской прихотью. В Гюрсе девушке практически в одиночку удалось найти людей, не потерявших боевого духа и с их помощью наладить функционирование пока довольно бесполезной подпольной сети. Зато появилась возможность обмениваться информацией и даже достучаться до Сюин. Китаянка, правда не была в восторге. Она благоразумно рассудила, что Кэтти всеми этими поползновениями подписывает себе смертный приговор. Но американка не сдавалась. К тому же на заводе, где работали заключенные, нашелся закуток для тайника со списанными деталями. На будущее.

Поль помогала Кэтрин, стараясь отмахнуться от нехороших предчувствий, становившихся сильнее с каждым днем, но больше ее мысли были заняты Монстром в маске и их недавним разговором.

Поль отчиталась подруге, что ей удалось узнать от Шварца о том, что на данный момент кроме него в рядах нацистов нет других… телепатов? Медиумов? Колдунов? Она не знала, какое слово больше подходило для его неординарных способностей. Но умолчала о том, что сама была заподозрена в наличии аналогичных талантов.

Поль с удивлением поймала себя на том, что ей было стыдно говорить о таких вещах даже Кэт, словно умение вторгаться в чужое сознание, сразу сделало ее изгоем даже среди своих друзей. По-крайней мере теперь она хоть немного понимала вопиющее чувство одиночества, вытащенное ей из головы Монстра. Не удивительно испытывать подобное, когда ты отличаешься ото всех, кто тебе дорог. Если у Монстра, конечно, вообще были какие-то близкие люди. Хотя, наверное, были. Ведь кто-то же заботливо засунул его в психушку, где, судя по воспоминаниям, с ним обращались не очень то ласково.

Или это сделали его враги? В любом случае, от природы доброе сердце Поль не могло не проникнуться сочувствием к этому странному человеку, вынужденному даже от товарищей скрывать свое истинное лицо.

И это пугало девушку. От жалости до симпатии совсем недалеко, а перспектива все-таки соблазниться его речами и стать плечом к плечу с такими людьми, как Майер, среди фанатичных нацистов, Поль совсем не прельщала.

Вскоре у нее появилась возможность немного утолить свое любопытство. С прошлой встречи с Монстром прошло несколько недель и девушка уже начала подозревать, что Шварц отправился на новые поиски Шамбалы, Атлантиды или еще какой-нибудь мистической ереси, или вовсе оставил бессмысленные попытки переманить арестантку на свою сторону.

Но она ошиблась. Он, вероятно, просто набирался смелости. Ее снова сняли с работы и сопроводили в допросную, впрочем, уже куда более вежливо, чем в прошлые разы. Скорее всего, предпочитали не связываться с пугающим человеком в черном, плохо обращаясь с заключенной, на которую он положил глаз.

Поль раздумывала над тем, что положение вещей становилось довольно опасным, потому что в Париже она часто видела жестокие расправы над женщинами, которых подозревали в связях с нацистами, даже если в действительности они были двойными агентами.

У болтающегося на фонарном столбе тела как-то уже и не спросишь об истинных причинах его поступков и Поль совсем не хотелось повторить такую печальную судьбу. Но особого выбора у нее не было.

Ее снова не приковали к креслу, а Монстр, вместо приветствия запер дверь и сразу же стянул с головы свой жуткий шлем. Вероятно, таким образом он хотел сделать их общение более доверительным. Или вовсе редко имел возможность отдохнуть от своего, явно крайне неудобного головного убора.