Портал вел в свободную просторную комнату, больше напоминающую маленький зал. Внутри не было ни мебели, ни окон, лишь грубо отесанные каменные стены и ровный, будто отшлифованный пол. Все это имело приятный желтоватый цвет и походило на глину, если бы не гулкий отзвук шагов, доказывающий, что под ногами все же камень.
Ронина отошла в сторону, давая возможность своему рабу осмотреться. Сама она здесь бывала так часто, что ей выделили именно этот малый зал для телепортации, чтобы не отрывать гномов от работы. Сейчас, после закрытия портала, у гномов должен прозвучать сигнал, и к ним придет мастер Торигейд.
Через несколько минут открылась массивная дверь, так искусно вырезанная в камне, что Истираль ее не сразу заметил. К ним вошел тот самый гном, одетый в рабочую форму и со все теми же знаками отличия мастера. Он поклонился Ронине, магичка в ответ склонила голову и протянула гному сумку с разрывными зельями. Тот бережно взял ее в руки и очень аккуратно вынес, не закрыв дверь.
— А оплата? — тихо пробормотал Истираль, глядя на хозяйку.
Та в ответ только фыркнула.
— Не спеши, будет и оплата. Уважаемые горные мастера знают, что такие зелья нужно хранить по отдельности и вдали от огня. Поэтому сначала он раздаст эти зелья подрывникам, чтобы они могли взрывать особо твердые породы и добывать свои ценности. А потом уже мы будем говорить обо всем остальном.
Тем временем в зал вошел уже какой-то другой гном, поклонился Ронине и только теперь заметил эльфа. Он так и застыл, наполовину разогнувшись, а его лицо выражало крайнюю степень удивления пополам с гневом.
— Это что… ушастый? — наконец выдавил он, его голос сорвался на сип.
— Спокойно, мастер Табилон, это мой раб. Он помог мне принести ваш заказ, — пояснила Ронина.
Истираль поклонился, хотя идея кланяться гному противоречила всему, что долгие годы ему внушали дома. Но сейчас он был не в том положении, чтобы проявлять свою гордость. Он смотрел на гнома без злости и ненависти, взаимно проявляемых обеими расами, всего лишь с любопытством и пониманием. Приди в их лес гном в ошейнике, эльфы бы тоже сильно удивились.
— Не враждебный? — Табилон крякнул и почесал рыжую бороду.
— Ни капельки, — подтвердила Ронина. — Истираль, отдай мастеру Табилону лечебные зелья.
Ошейник погнал его к гному, хотя сам эльф предпочел бы постоять в сторонке. Но сейчас от него ничего не зависело. Он протянул звякнувший мешок и буквально кожей почувствовал неприязнь этого здоровяка. Но все равно постарался сохранить нейтральное лицо. Магичка согласно угукнула, подтверждая правильность действий. Табилон ухватил мешок, почти выдернув его из рук светлого эльфа, и заглянул внутрь. Там, как и ожидалось, плескалось зеленое зелье лечения в узких стеклянных банках, крепко закупоренных и подписанных с датой изготовления и с примерным сроком годности.
— Ты все делаешь получше многих людей, — наконец выдавил он, обращаясь к магичке.
— Ох, мастер, я уже давно не человек, — отмахнулась та.
Тем временем пришел Торигейд и принес несколько странных инструментов, бережно завернутых в ткань.
— Ну что ж, госпожа колдунья, принимай работу, — он откинул кусок ткани и показал изящную тонкую пилу, даже не похожую на более грубые аналоги человеческих мастеров, а также два резака, длинных, тонких и острых, с разными крючками на концах лезвия.
— Очень даже… впечатляет, — проронила Ронина, глядя на искусную гномью работу. Как всегда мастера не поскупились на качественный металл и даже на кое-какие добавки к нему, чего для обычных человеческих покупателей не делали никогда, лишь для себя и своих клановых друзей.
— Хозяйка, позволь спросить, — Истираль на всякий случай поклонился, отчего магичка вздернула бровь, поскольку ранее этот болтливый эльф разрешения не спрашивал.
— Ну дерзай, — усмехнулась она и забрала инструменты, снова полюбовалась на блики света от факелов на острых, идеально заточенных лезвиях.
— Для чего нужно подобное оружие? — выпалил эльф, чем вызвал раскатистые смешки гномов.
— Это не оружие, это инструменты для препарирования всех тех скотов, которые живут в моем лесу, — усмехнулась Ронина, понимая любопытство эльфа. — Они все время меняются и становятся сильнее, с каждым разом все труднее сверлить их крепкие кости, чтобы добраться до мозга или грудной клетки. Приходится примерно раз в лет пятьдесят заказывать у мастеров новые инструменты, все более крепкие и острые. А ведь вначале их всех можно было резать обычным хорошо заточенным ножом, — она покачала головой и сунула свои приобретения в сумку.
Тем временем Торигейд подошел ближе и внимательно осмотрел ошейник эльфа. Истираль не мог ничего сделать, поскольку гном явно просто любопытствовал, даже и не думая прикасаться к нему руками. На лице этого бородача внезапно появилось… сочувствие? Эльф так удивился, что решил, будто ему мерещится. Чтобы гном и сочувствовал ему? Да скорее уж Нилайя сбежит от мужа и найдет забранного сына…
— За что тебя так, парень? — тихо, но внятно прогудел гном, рассматривая руны на ошейнике.
— За то, что хотел свободы, — развел руками Истираль, покосившись на Ронину. Хозяйка не была против их разговора, поэтому он мог отвечать спокойно.
— И давно?
— Больше двадцати лет, — проронил Истираль, стараясь не выказать свою слабость.
— Это часом не та разгромная кампания, после которой мы прекратили торговлю с северянами? — наморщил лоб Торигейд.
— Наверное, она, — откликнулась магичка, мысленно что-то прикидывая. — Именно тогда нынешний король решил, что может вас прижучить, раз смог отогнать эльфов в самые дальние земли, почти к морю.
— Да, нам срочно пришлось искать новых поставщиков продуктов. Сами видите, здесь ничего не растет… — гном развел руками, будто оправдывался. Он как раз эльфа не ненавидел. Он просто понимал.
— Если вам нужна какая-то помощь, которая в моих силах… — предложила Ронина, взглянув на мастера сочувственным взглядом. Тот лишь махнул рукой.
— Да как всегда. Сейчас ребята быстро составляют новый заказ. Надобно больше снадобий для женщин, почти пошесть какая-то. Что ни роды — так проблемы. У нас и так остался десяток детей на весь клан, теперь еще и новая напасть.
Истираль крякнул, поперхнувшись воздухом. А ведь когда-то он серьезно считал, что гномы появляются прямиком из земли, из каких-то волшебных кристаллов. Быть может, потому, что сами гномы своих женщин берегли и не выпускали за пределы клановых городов.
— Что смеешься, остроухий? — недобро прищурился Торигейд.
— Я не смеюсь, — эльф опустил глаза. — Просто у нас ходили легенды… о том, что гномы появляются из камня.
— Засунь себе свои легенды сам знаешь куда, — буркнула Ронина, закончившая обдумывать ситуацию. — Мастер Торигейд, я должна увидеть ваших рожениц, чтобы узнать, что с ними случилось. Возможно, это заразная болезнь или специальное колдовство.
— Тебя я проведу, госпожа колдунья, а вот его… — гном неодобрительно прицокнул языком.
— Он постоит за дверью, ему нельзя от меня далеко отходить.
— Плохая идея тащить эльфа к женщинам, — заупрямился Торигейд.
— У него есть светлая магия, возможно, он сможет их исцелить, — предложила магичка.
— Я никогда не лечил гномов, — удивленно вскинулся Истираль.
— Теперь будешь, — отрезала Ронина и зашагала за мастером Торигейдом по извилистому коридору. Эльфу ничего не оставалось, как идти следом.
Он впервые оказался так глубоко под землей. Все те тайные ходы, по которым они бегали с Нилайей, теперь казались ему детской забавой. Масса камня просто давила, эльф морщился и почти не разглядывал дорогу. Да и все равно он никуда не мог сбежать благодаря ошейнику и парочке стражей, присоединившихся к ним, стоило только выйти за поворот от того самого маленького зала встреч.
