- В таком случае будьте завтра к девяти утра у второго корпуса Дома Управления Среднего Сектора, Вас там встретят – я или мой напарник. И если что, Пан, я всегда на связи по этому номеру. Храни Империя грядущую встречу. - Добавил он, прежде чем попрощаться – так же безупречно вежливо и сухо.
- Храни… - гудки.
«Поздравляю. - Съязвил про себя мальчик, глядя на вновь появившуюся надпись, неизменно гласившую, что данный номер не был определен. - Так вот прям и помчался тебе звонить». Пан сидел на полу в темной прихожей и смотрел, как потухает экран телефона, уткнувшись носом в колени на случай, если улыбка, непокорная, всё же прорвется наружу и выльется тенью на его по-прежнему бледные губы.
========== Глава 6 Неожиданные открытия ==========
На следующее утро в зеркале перед Ией предстало лицо куда более бледное и изможденное, чем она привыкла видеть каждый день: под красивыми, чуть раскосыми глазами цвета крепкого кофе залегли темные, отдающие сизым тени, а лицо, широкое и словно бы все еще по-детски круглое, было совсем бледным, болезненным. Губы, чуть более пухлые, чем девушке хотелось бы иметь, пересохли из-за высокой температуры, спавшей только глубокой ночью. Темно-каштановые волосы, не по Уставу короткие для женщины, спереди едва доходили до плеч, закрывая по бокам подбородок: в последние школьные дни два года назад кое-кто из одноклассников запустил в густые, славные волосы девчонки жевательную резинку, и запустил тщательно, к самому затылку… Выстригать пришлось много, как у мальчишки, но Ия не грустила, хоть волосы росли и небыстро. С короткими хлопот оказалось куда меньше, хотя она и считала, что с длинными выглядела намного лучше – лицо делалось чуть более овальным, чем круглым. К тому же длинные волосы возвращали ей те два-три года возраста, которые короткая стрижка отнимала, делая лицо девушки совсем юным – для работы в школе не самый удачный вариант, когда твои ученики и без того лишь на пару лет младше тебя. Правда, коменданты и молодёжные патрульные дружины порой останавливали вопросом, отчего длина ее волос отлична от утвержденной Уставом нормы, но сейчас это случалось уже значительно реже, а необходимое, чтобы они отвязались, объяснительное письмо (ее же отцом и написанное) у Ии всегда было с собой, так что переживать об этом она давно уже перестала.
Девушка еще раз умылась холодной водой в слабой надежде, что это хоть сколько-то поможет проснуться и на некоторое время привести себя в порядок, и принялась тщательно замазывать синие круги тональным кремом, ставшим чересчур ярким для её нездорового цвета лица. Понятное дело, что косметикой в её возрасте еще не пользуются, но этот тюбик, невесть откуда привезенный отцом, она хранила как настоящую драгоценность – в одиннадцатом квартале таких не продают, да и в пятнадцатом, где они жили раньше, тоже не продавали, - а иметь «на черный день» как теперь, казалось крайне полезно. Хочешь – не хочешь, но сегодня надо идти на работу, проводить с рабочими из электро-сервиса проверку исправности камер и проводки. А на нее, как на младшего учителя и, в общем-то, если быть честной, самого молодого сотрудника, вечно сваливали всю самую мелкую, порой даже хозяйственную работу по обустройству школы. Вернувшись из ванной в свою комнату, Ия натянула преподавательскую форму: бледно-голубую блузку с коротким рукавом, темно-синюю прямую юбку до колена (того же цвета пиджак, слишком теплый для летней духоты, она взяла под мышку) – и перед выходом окинула последним оценивающим взглядом невысокую молодую женщину, смотрящую на нее из зеркала в прихожей. Ладно, вчера всё было куда хуже. Ия закрыла лицо маской безмятежного безразличия, заперла входную дверь в квартиру и, усилием воли заставив себя не бросить взгляда в противоположный конец коридора, вышла на лестницу.
На самом деле было ужасно обидно. Даже не в том дело, что ей так уж необходима была медицинская помощь – и не с таким справлялась, – но… что-то щемило от мысли, что она не ошибалась, что действительно нет смысла никому доверять и ни на чьи обещания рассчитывать. Хотя кто ей что обещал? Подумаешь, соседка сказала, что попросит кого-нибудь из родителей зайти. Глупая Ия. У каждого свои обстоятельства… И всё равно, всё равно приходилось делать над собой усилие, чтобы не возвращаться мыслями ко вчерашнему утру, к солнечным лучам на ресницах… Святая Империя сохрани, что за бред? Нашла тоже красоту…
Подготовка школы к новому учебному году шла полным ходом: запах краски ощущался, кажется, на целый квартал в округе, а темно-бордовая плитка пола в коридоре, щедро обсыпанная повсеместно потолочной побелкой и сухим цементным раствором, проглядывала лишь сквозь отпечатки больших ботинок рабочих, то и дело снующих туда-сюда с какими-то строительными материалами в охапку. В учительской, небольшой, почти тесной комнате на первом этаже, девушку уже ждали, хотя и пришла она вовремя, даже на несколько минут раньше необходимого. Среднего роста (однако казавшийся по сравнению с Ией высоким) бригадир и двое его подчиненных с мелкими, незапоминающимися чертами лица тотчас же предъявили девушке список помещений, указанных начальством к осмотру, и Ия, отметив тихо пискнувшей карточкой своё присутствие, отправилась показывать мужчинам школу.
Коридоры на всех трех этажах п-образного здания. Два кабинета математики. Три кабинета первоклашек. Столовая и кухня с чёрным ходом. Просторный вестибюль. Раздевалки спортивного зала.
И зачем только ее вообще вызывали сопровождать их, когда рабочие и сами прекрасно знают стандартное расположение почти всех камер, а ей остается только стоять рядом, молча глядя на их однообразные действия?.. Ох уж эти общественные работы, сколько преувеличенного смысла в них вкладывают. Почти три часа, убитые на подобную бессмыслицу, немало утомили девушку. Наконец, когда последняя камера на третьем этаже была проверена, и она хотела было уже выдохнуть с облегчением, прикидывая, не купить ли ей по пути домой творогу для кексов (кажется, и правда идет на поправку, раз появились силы для кулинарных подвигов), как бригадир, сложив свою, по всей видимости, ни разу за все время своего существования не мытую стремянку, обратился к девушке с вопросом, поставившим ее в полный тупик:
- Осталось только бомбоубежище, верно?
- Бомбоубежище? – Кажется, удивление всё же проскользнуло в голосе Ии. Они что, её разыгрывают? Конечно, шанс того, что ей, за полтора года работы в школе, сочли ни к чему знать такую информацию, был весьма велик, но… Признаться, Ия была действительно огорошена, причем огорошена всеми полученными новостями разом: то, что у школы есть своё бомбоубежище, она вполне могла понять, как и то, что оно наравне со всеми прочими помещениями снабжено камерами неусыпного наблюдения, но, расколоться Империи, проверять их исправность перед началом нового семестра?.. Они что, к войне готовятся? Кого, с кем? – Да, пожалуйста, - кивнула она поспешно, пытаясь замять собственную неловкость перед испытующими взглядами троих мужчин, - только, позвольте, я у диспетчера уточню насчет ключей… Через минуту буду. - Ия поспешила в учительскую в надежде застать там хотя бы кого-то из старших преподавателей, кто мог бы подсказать ей как минимум местоположение требуемого объекта. «Это ж надо было так попасть впросак!» - кляла себя девушка, всё еще «переваривая» удивительные новости, когда, к своему искреннему облегчению, едва не столкнулась у дверей в учительскую с заместителем директора, грузным седеющим мужчиной с густыми и, не в пример шевелюре на голове, пышными усами.
Бомбоубежище, как выяснилось, когда маленькая делегация, к которой заместитель пожелал присоединиться, прибыла на место пятью минутами позже, оказалось тем невысоким холмиком подле трансформаторной будки за территорией школы, где нередко играли после занятий первоклашки. Удивительно, как она, за пару лет, проведенных здесь сперва помощницей, а теперь и младшим учителем, никогда не придавала значения этому возвышению, учитывая, что безопасность жизнедеятельности населения была в любой школе обязательным предметом. Девушка невольно поёжилась. Ясное дело, что ничего такого на самом деле случиться не может, но зачем-то же оно всё-таки было построено… Низкая дверь, выглядевшая давно уже не использовавшейся, притаилась ровно напротив стены будки и открылась на удивление легко – видать, внешность и правда обманчива. Спуск долгим не был, хотя и стены, и толстые бетонные перекрытия потолка немало впечатлили Ию своими габаритами. Миновав темный тамбур и вторую, куда более тяжелую дверь, делегация очутилась в темном и, как тут же выяснилось после включения тусклых, постепенно разгорающихся энергосберегающих ламп, просторном помещении с длинными, запыленными скамьями вдоль левой стены и какими-то странными конструкциями наподобие двухэтажных нар - вдоль правой, а так же множеством дверей в другие помещения, предназначение которых Ие известно не было.
