Мираж пропал. Михаил дочитал до выводов и результатов эксперимента.

   Сергей очень аккуратно писал, что агрессия и взаимный геноцид насекомых - ключ к пониманию генно-обусловленного враждебного поведения животных.

   - Черт! - вырвалось у Михаила, и водитель взволнованно уточнил, все ли в порядке.

   Как мало времени для достойного ответа! Придется все бросать и мчаться в заповедник, дорабатывать препарат на месте. Иначе не успеть.

   ***

   Домой он приехал раньше, чем планировал. Дети с женой уже поужинали, но с удовольствием устроились за столом на семейный чай.

   Саша планировал идти по пути отца и как обычно принялся расспрашивать о работе. Он фанатично учился, участвовал в олимпиадах, три раза в неделю ездил в институт отца на курсы для школьников, а иногда посещал и лекции для студентов.

   Младшая, Юлия, искренне радовалась за успехи брата, но стремилась во всем подражать маме, готовилась к роли верной жены-домохозяйки. Правда, любви к литературе не питала и филологом, как Лида, становиться не хотела. Зато отлично рисовала, занимала первые места на выставках художественных школ и ходила на кулинарные курсы.

   Ложась спать, Михаил сообщил, что скоро ему придется надолго уехать в таежный заповедник. Лида заплакала и тесно прижалась к мужу. Он обнял любимую, укрыл одеялом, шептал нежные слова. Лида успокоилась, расслабилась от ласк и заснула. Михаил еще долго не спал, думал о предстоящей поездке, планировал.

   Следующие два месяца он не вылезал из лаборатории. Выгнал Валю - ее знаки внимания и раньше напрягали, а сейчас не стерпел. Аспиранты ходили тихие и напуганные - Михаил Львович злился, часто кричал: кровь из носу, но в два месяца нужно уложить двухлетнюю работу. И малейшие ошибки выводили ученого из себя. Умом понимал - требовать от аспирантов много нельзя, но ничего не мог с собой поделать: раздражался, пытался контролировать каждую мелочь, постоянно ходил хмурый и недовольный.

   Как-то утром заметил, что Таня ошиблась в маркировке пробирок. Его захлестнула волна гнева и, чтобы не обидеть девушку, пулей выскочил из лаборатории, с размаху хлопнул дверью, не удержался, повернулся и что есть мочи впечатал кулак в деревянное полотно. Жуткая боль, разбитые в кровь костяшки и удивленные, испуганные крики из лаборатории уняли приступ злости. Дверь пришлось менять, а сотрудники косились на руководителя с неприязнью.

   По вечерам начал пить коньяк, что ввергло в полный шок жену. Хотя стоило переступить порог дома, как злость, раздражение, гнев - улетучивались. Но наваливались усталость, неуверенность, тревога.

   Перед полетом взял три дня отпуска. Два дня провели за городом всей семьей. Ходили в лес, катались на лодке. На третий день отправили детей к теще, а сами сутки не вылезали из кровати в номере шикарного отеля.

   ***

   Наутро Михаил поехал в аэропорт. Дорога до места заняла три дня. Полет на "АН 140", вертолете и пара часов на катере промелькнули для ученого незаметно. Мысли крутились вокруг предстоящей работы. Все ли он просчитал? Сработают ли генные блокаторы? Успеет ли он обработать и опубликовать данные? От этого и множества других нюансов зависел исход борьбы с Сергеем.

   К приезду Михаила проводник и нанятые охотники-следопыты разбили лагерь на берегу озера: две палатки для сотрудников института, отдельная для профессора, три для охотников, две под оборудование и припасы, самая большая - под полевую лабораторию, а еще походные баня и кухня.

   Михаил сходу велел показать карту местности. Появились три ноутбука, графический планшет. Один из охотников принес длинный тубус. Михаил расплылся в улыбке. Для работы ученый предпочитал бумажные старомодные карты.

   Целый вечер Михаил Львович снова и снова заставлял охотников показывать места стоянок и охоты, норы, тропы и лазы разного зверья.

   Следующий день ученый наставлял. Следопыты морщились - Михаил относился к ним как к студентам-первокурсникам, постоянно скатывался на снисходительно-покровительственный тон и пытался рассказать аборигенам особенности и повадки местных зверей. Напоследок он выдал каждому наборы пуль с ампулами.

   Несколько дней расставляли по лесу следящее оборудование.

   Развернули лабораторию - генетический и биохимический комплекс, гормональный мониторинг, миниатюрный хроматомасс спектрометр. Михаил расслабился - он боялся, что в пути хрупкое оборудование поломается.

   Через неделю Михаил Львович велел охотникам начинать и погрузился в расчеты. Данные поступали непрерывно. Приходилось по шестнадцать часов в сутки изучать видеозаписи, отчеты, проводить анализы биоматериала.

   Но каждый день он находил время и звонил Лиде. Они могли проговорить час и дольше. Вымотанный Михаил рассказывал жене о работе, делился сомнениями и особенно радостно - подтверждениями своих теорий. Жена рассказывала ему о собственных заботах - покупке новых занавесок, кухонного столика, юбочке и красной блузке. И Миша улыбался, успокаивался, слушая родное щебетание.

   Она поведала об успехах сына в школе, о его первом месте в олимпиаде по химии. И вместе они искренне радовались за парня. Дочка научилась у мамы грузинскому рецепту мяса, и вчера Лида с детьми дегустировали остро пахнувшее блюдо. Юля передавала, что очень ждет папу и хочет приготовить на его возвращение праздничный ужин. Сама!

   Миша часто ездил в командировки, но вдали от дома, от жены, нервничал, грустил, скучал. Старался побыстрее завершить дела и мчался назад, к Лиде.

   Засыпая, Михаил вспоминал результаты полученных за день данных, анализировал, все ли учтено. Планировал завтрашний день. Но в сон проваливался с мыслями о семье.

   ***

   Через месяц первая часть эксперимента завершилась, и начались проблемы с охотниками.

   Илья - медведеподобный увалень - вломился в лабораторную палатку, чуть не свернул стол с пробирками и пробасил: