Услышав это, девушка-змейка закатила глаза и выдохнула с огромным раздражением.

– Как можно скорее, – осторожно радуясь в глубине души, ответил Эйк. – Желательно до начала завтрашнего зелёного часа уже быть на другой стороне.

Лисс прищурила один глаз, прикидывая в голове маршрут. А затем изрекла:

– Хорошо. Я проведу вас наиболее коротким и безопасным маршрутом. Остальные – возвращайтесь на пост. Вернусь к завтрашнему вечеру.

Эмера, чьи изумрудные глаза наполнились кипящей яростью, не выдержала:

– Да что с тобой такое, Лисс?! Куда пропали твои мозги в последние два дня?! Ты совсем забыла о наших прямых обязанностях?!

– Думай только о своих обязанностях, Эмера. И они не изменились, – спокойно ответила Лисс.

– О нет, босс, это и твои обязанности тоже! Ты обязана оставаться на посту, обязана не пускать дальше этих чудил! Да ты только посмотри на них!! Даже если те чужаки были правы – по-твоему, эта кучка недоделанных может спасти мир?! Всё, что принесёт их пересечение Волчьей территории – это проблемы для всего нашего города!!

Лисс молча сверлила взглядом Эмеру. Затем она поднялась на ноги, ловко спрыгнула со ствола на землю и заговорила со змеёй так, словно не смотрела на неё снизу, а была выше, больше и страшнее:

– Я не обязана отчитываться перед тобой, Эмера. Я не обязана оправдываться. Я принимаю здесь решения. И мои решения не подлежат обжалованию. Твоя задача – их выполнять. И если они тебя не устраивают – значит, ты предатель и мой враг. А ты прекрасно знаешь, как я поступаю со своими врагами.

Никто из стоящих вокруг патрульных и путников не смел издать ни звука – все, затаив дыхание, наблюдали за происходящим. Лицо Эмеры же переменилось: в ранее сверкающем злобой взгляде теперь читался еле сдерживаемый страх, брови сдвинулись к переносице, нижняя губа поджалась и подрагивала. А Лисс продолжала испепелять её жестокими, непоколебимыми янтарными глазами.

Наконец, не найдя больше достойных аргументов, Эмера начала отступать. Сделав несколько шагов назад, она оставила свои последние слова:

– Не тебе рассказывать мне о предательстве.

Змейка развернулась и, крикнув «идём, Кло», двинулась в ту сторону, откуда ранее пришли патрульные. Сокол молча взглянул на Лисс, не решив до конца, что он хочет этим высказать: согласие с Эмерой или же чувство стыда за неё. Затем он догнал девушку-змейку и, обратившись животным вместе с ней, понёс подругу к сосновым вершинам в своих когтистых лапках.

– Ночью отправлю к вам мелких, чтобы узнать, как дела. Тебе нужна ещё какая-нибудь помощь? – спросил у лисички Флафф, собираясь уходить. Та отрицательно мотнула головой.

– …Ты уверена, что принимаешь правильное решение?

В ответ последовало твёрдое, не терпящее возражений «да».

Тогда Флафф, не произнося больше ни слова, превратился в медведя и удалился вслед за улетевшими патрульными.

Лисс еще некоторое время молча вглядывалась в лесную чащу, заставляя героев метаться между послушным ожиданием и напоминанием о том, что нужно поторапливаться. Однако затем она вдруг сорвалась со своего места со словами:

– Давайте, ребята, живее. Нам сюда.

***

Под покровом ночи лес, к великому удивлению, казался уже не столь жутким и гнетущим. Страшные корявые сосны, цепкие кусты, колючая трава с мерзкими пауками – всё слилось в единый чёрный силуэт, который теперь не пугал ни одной отдельной деталью и позволял глазам и телу отдохнуть.

Единственным, что выделялось на фоне этого сплошного пятна, была ночная волшебная живность. С уходом Дневсвета за горизонт и погружением Силентины в темноту на земле и деревьях появлялось всё больше невероятных существ. Каждое из них излучало свечение – тусклое или яркое, всей поверхностью тела либо же отдельными маленькими чешуйками. Свет исходил также и от грибов и растений, таких же волшебных. Они питались лучами Ночсвета и миллиардов звёзд, подмигивающих из-за сосновых вершин. И эта светомузыка охватывала весь лес целиком, переливаясь всеми возможными цветами. Каждый живой организм, чем бы он ни занимался и где бы ни находился, подхватывал эту волну, перетекающую из красного в оранжевый, а из него – в жёлтый и далее.

Лес дышал. Лес был един.

Ночь в Силентине – время волшебства.

В центре углубления лесного ландшафта – своеобразной ямы диаметром в десять шагов – горел костёр. Вокруг него, облюбовав своё отдельное место либо в корнях сосен, либо в куче мягкой травы, устало расположились герои. Каждый из них молча вглядывался в потрескивающее пламя, витая в своих мыслях и стараясь сохранить открытыми слипающиеся веки.

– Ну, и скоро она там? – тихонько взныл Фитч. – Ещё на закате сказала развести костёр, а сама пропала.

– Может быть, пойти её поискать? – предложил Раш.

– Ага, знамя тебе в руки, – съязвил Фитч. – Забыл, что она тебе ответила на предложение помочь? «Себе лучше помоги».

– Да что с ней не так, с этой вашей Лисс? – возмущённо спросил Сильвер.

Ребята смолкли на некоторое время, словно эта тема была для них запретной. Но потом голос подал Раш:

– Я слышал, что когда-то Лисс была чуть ли не самым светлым и жизнерадостным человеком в Лайтборне.

– Да ну? – искренне удивился Сильвер. – Враньё это всё.

– Нет, я тоже об этом слышал, – отозвался Фитч.

– Говорят, она была влюблена… – мечтательно добавила Иви. – В такого же оборотня, как она… У них была очень красивая история…

Тут уж Сильвер совсем растерялся. Лисс, ни разу не проявившая ни одной эмоции за весь день – и была влюблена? Что за бред?

– И что, и чем всё закончилось? – спросил он. – Куда этот парень делся?

– Видел ожерелье у неё на шее? – неожиданно вклинился Эйк. Он укрылся среди корней нависшей над ямой сосны.

Сильвер кивнул.

– А самый центральный зуб, который украшен красной нитью?

Кивок.

– Ну вот. Это его.

Казалось, никто, кроме Эйка, не знал окончания этой истории. Посему каждый из ребят выразил удивление, замолчал и задумался о чём-то своём.

Вскоре тишину нарушил хруст чьих-то шагов неподалёку. Герои всполошились и уже чуть было не подпрыгнули, готовясь к атаке. Но на краю ямы показалась Лисс. В руке она держала за задние лапки связку из нескольких мёртвых кроликов.

– Чего вы пугаетесь? – хладнокровно спросила она, спускаясь ниже. – Волки сюда ночью не сунутся. Они охотятся днём, а то мало ли на какую волшебную ерунду наткнёшься ночью. Останешься без глаза или без руки.

– А ты, в таком случае, как охотилась? – поинтересовался Сильвер.

– Подстерегла этих малышей на закате. Бежали к своей норке… Как видите, не добежали.

При взгляде на кучку пушистых кроликов, навсегда закрывших свои глазки, Иви не смогла сдержаться и захлюпала носом. Остальным это зрелище тоже не слишком нравилось, ведь охотиться никому из них раньше не приходилось. Однако урчащие животы активно подсказывали им, что другого выхода не было.

Лисс бросила добычу у корней сосны, в которых уже расположился Эйк, сама уселась на самом верхнем из них и достала из-под пояса изящный кинжал с рукоятью в форме лисы.

– Умеет кто-нибудь готовить мясо на костре? – спросила она в воздух, поднимая с травы одного из кроликов.

Ответом ей было продолжительное молчание. Наконец, голос подал Раш, листая одну из книг Эйка:

– Вот здесь, кажется, есть инструкция. Нужно соорудить над костром перекладину…

– Отлично, бери этих двоих – и займитесь делом, – отдала приказ Лисс. – А я пока освежую малышей.

И девушка принялась снимать с кролика белую мягкую шкурку. При виде этого Иви зажмурилась и уткнула лицо в поджатые коленки. Аура с сочувствием подсела ближе к сверхдевушке и приобняла её за плечи. Однако, казалось, самой ей было интересно наблюдать за процессом: у мёртвых кроликов уже не было никаких мыслей, а вот внутренний мир Лисс казался ясновидящей весьма любопытным.