– Понятно, спасибо, – расстроенно сказала Алеся. "На другом конце города" подумала она. Автобусы уже не ходили, а поехать на такси она не могла себе позволить. "Бабушке нужно это лекарство. Я должна достать его" сказала она себе и, выйдя из аптеки, уверенным шагом пошла в противоположную от дома сторону.

Прокладывая свой путь через тёмные дворы и аллеи, она думала о доброте и щедрости Искандера Тагировича. Когда её родителей не стало, он, будучи лучшим другом её отца, помогал им с бабушкой по мере возможностей. Поступив в институт, она каждое лето, во время каникул, и во время учёбы после пар работала в его магазине и получала достойную зарплату. Работа была не тяжёлой. Проработав несколько лет, Алеся чувствовала себя в магазине, словно рыба в воде: она знала, где, что находится и по какой цене продаётся.

Однажды Искандер Тагирович сказал, что ему нужен ещё один помощник и попросил Алесю найти кого-нибудь среди студентов. Так в магазине появилась Сандра, её лучшая подруга, с которой она училась в одной группе. Сандра была неуклюжей и нерасторопной, но ей нужны были деньги, и она старалась изо всех сил.

Алеся не любила гулять ночью, потому что боялась того, что могло скрываться в темноте: злые бездомные собаки, пьяницы, гопники, в конце концов маньяки. Она шла, оглядываясь и прислушиваясь к звукам в ночи. Пока было тихо, Алеся чувствовала себя в безопасности и бесстрашно продолжала свой путь. Но внезапно она услышала пугающий шорох, доносившийся из-за деревьев. Она, испугавшись, ускорила свой шаг, но шорох становился все громче, пока до неё не донеслось:

– Что такая красотка забыла в наших краях?!

Алеся сделала вид, что ничего не слышала и зашагала ещё быстрее. Бешеные удары сердца гулко отдавались в ее висках.

– Не торопись, красавица! – чужая рука схватила её за руку и потянула назад. Алеся замахнулась сумкой и ударила незнакомца по плечу. – Ах, ты сука! – грубо произнес он и, схватив Алесю за горло, потащил её в кусты. Она отбивалась, как могла, и пыталась кричать, но из-за руки, душившей её, получались лишь хрипы. Наконец мужчина швырнул Алесю на землю и набросился на неё, пытаясь завладеть ею. Вцепившись в его лицо ногтями, она громко орала в надежде, что кто-то её услышит и спасёт.

– Че ты орёшь, сука?! – произнес мужчина и ударил её по лицу. На мгновение Алеся сникла. В это время он попытался стянуть с неё джинсы, но не мог справиться с пуговицей на них. Алеся снова пришла в себя и изо всех сил, что у неё были, она ударила мужчину коленом в пах и попыталась встать. Схватившись за больное место, мужчина взревел от боли. Увидя, что его жертва пытается сбежать, он поймал её за длинные волосы и притянул её к себе. Алеся закричала от невыносимой боли и своего бессилия и обреченности.

Её крик услышал Демид, только что закончивший телефонный разговор с Робертом. Сняв наушники и капюшон, он огляделся по сторонам. В кустах он заметил движение и бросился туда. Картина, открывшаяся перед ним, повергла его в шок. Кровь вскипела в его венах, и он, не помня себя от ярости, размахнувшись, ударил мужчину в лицо. Тот повалился на землю и обмяк, но это не удовлетворило Демида. Он продолжал его бить как заведенный, пока Алеся не оттащила его от недвигающегося мужчины.

Минуту спустя придя в себя, Демид спросил Алесю, не пострадала ли она. Алеся лишь отрицательно покачала головой и кивком показала на своего обидчика.

– Он живой?!

Демид наклонился к мужчине и проверил пульс.

– Живой, – сверкая глазами, ответил он, заметив на лице Алеси огромный синяк, а на шее – следы от мужских пальцев. – Сука! – процедил он сквозь зубы. – Тебе нужно обратиться в больницу.

– Нет, это ни к чему, – Алеся встала, все еще дрожа от страха, и, кое-как подобрав свою сумку с земли, осмотрела свой внешний вид. " Ночью все равно не видно" заключила она, обнаружив, что её джинсы перепачканы землёй. – Спасибо, что спас меня, – осипшим голосом произнесла она, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. – Если бы не ты, – и тут Алеся зарыдала.

Чувствуя, что он должен поддержать Алесю, Демид подошел к ней и обнял ее. Алеся рядом с ним казалась совсем крохотной девочкой. Он возвышался над ней словно атлант.

– Вызову такси, – сказал он, отпуская Алесю, когда она успокоилась.

– Мне нужно в аптеку, – она шмыгнула носом и стала выходить на дорогу. В этот момент мужчина, лежавший на земле, пришёл в сознание и зашевелился, издавая нечленораздельные звуки. Бросив на него злой взгляд, Демид пошёл вслед за Алесей.

– Я тебя провожу, – вдруг сказал он, догнав её.

– Не надо. Аптека отсюда недалеко, – Алеся показала указательным пальцем на неоновую вывеску. – Я справлюсь.

– Все-таки я провожу тебя, – Демид молча пошёл рядом с Алесей. Она благодарно улыбнулась ему.

<…>

Когда Алеся вышла из аптеки, её уже ожидало такси, которое вызвал Демид.

– Так будет надёжнее, – улыбнулся он и открыл дверцу автомобиля.

– Спасибо, – смущаясь, сказала она. Ей хотелось поскорее забыть все, что с ней произошло сегодня и никогда больше не вспоминать об этом. – Пока, – грустно произнесла Алеся, и машина тронулась с места.

Демид проводил взглядом автомобиль и побежал в сторону дома.

"Я это ты, ты это я, и никого не надо нам…" доносилось из радио, и острая боль пронзила сердце Алеси. Это была любимая песня её родителей. Снова на неё накатила волна, и она заплакала навзрыд.

Таксист от неожиданности обернулся и спросил, все ли у неё в порядке?! Алеся сквозь всхлипывания ответила утвердительно и попыталась подавить свои рыдания, но слезы и не думали прекращаться. Они хотели, чтобы их выплакали все до единой. Таксист, решив, что она плачет из-за расставания с тем парнем, который вызвал ей такси, не стал больше расспрашивать её, украдкой поглядывая на Алесю в зеркало заднего вида.

Алеся до сих пор ощущала на себе грязные потные прикосновения того мужчины на себе. Хотелось побыстрее смыть с себя всю мерзость и вернуться в свою старую жизнь и быть прежней Алесей, но она ошибалась: быть прежней уже не получится, сегодняшний вечер она не забудет никогда.

Вспомнив парня, который спас её, она с ужасом обнаружила, что не может припомнить его лица, оно было словно в тумане. Единственное, что отпечаталось в ее памяти – это его высокий рост и крепкое телосложение. Еще раз мысленно поблагодарив его за свое спасение, она вытерла слезы и увидела свой дом.

– Спасибо большое. Сколько я должна?! – спросила Алеся, выходя из машины.

– Парень уже оплатил, – улыбнулся таксист. – До свидания.

– До свидания, – удививщись, тихо ответила Алеся и закрыла дверь. Машина тронулась с места и скрылась за поворотом. Таких благородных парней она ещё не встречала.

Зайдя тихо в квартиру, Алеся шмыгнула в ванную и около часа просидела там, оттирая дегтярным мылом свое тело. Около двенадцати часов ночи она легла в свою кровать, чувствуя адскую усталость, но в то же время облегчение – она купила лекарство бабушке, а остальное – ерунда.

<…>

Добираясь домой, поднимаясь в лифте, моясь в душе, Демид все думал о той девушке, которую спас. Она словно заноза в пальце застряла в его голове. Её испуганные большие глаза и серьёзное лицо впечатались в его памяти несмываемой краской. Демида зацепила внутренняя сила девушки, которая пыталась улыбаться, несмотря на то, что на неё напал насильник, и продолжила свой путь ради цели, из-за которой оказалась в опасном положении. "Мне нужно купить лекарство для бабушки ". Давно ли он встречал таких наивных, чистых девушек, как она, чьё имя он так и не узнал.

Выключив воду, Демид вышел из душа, обернувшись полотенцем. Стакан холодного молока ждал его на столе. Осушив его в три глотка, он направился в спальню. Скинув с себя полотенце и натянув боксеры, он нырнул в постель. Шёлковое постельное белье приятно охлаждало его разгоряченное тело. Демид закрыл глаза, и его поглотила тьма. Сегодня он был спокоен и умировотрен. Причиной его расслабленного состояния был тот мужчина, которого он избил, вкладывая в свои удары всю ярость и злость. Но что-то новое появилось в его размеренной и спланированной по минутам жизни, что-то, что заставило его вновь открыть глаза и посмотреть в потолок. Большие тёмные глаза смотрели на него с потолка, и вдруг что-то внутри него на секунду зашевелилось, но только на секунду, и он понял, в чем причина его непонятного состояния: он испугался, что её снова могут обидеть, а его не будет рядом.