— И как долго нам нужно ждать? — нарушила я молчание. — Ведь если все они откажутся, то мы напрасно теряем тут время.

— Нет, все точно не откажутся, — Мартин поднял взгляд. — Там отчаянные ребята, которым давно надоело то, что творится вокруг и они готовы к решительным действиям. Вы можете не переживать, фрау Берг, подмога будет. Другое дело я не могу назвать точное количество человек.

— Как долго? — повторила я свой вопрос.

— Неделя, — Мартин пристально посмотрел мне в глаза. — Дайте мне неделю, и мы сможем как следует подготовиться.

Я вопросительно взглянула на Тилля, он немного подумал и согласно кивнул.

— Это разумно, Ката. К тому же за это время твоя рука окончательно пройдет, и ты сможешь сама управлять мотоциклом или автомобилем, — он взглянул на Мартина и спросил: — У вас ведь есть транспорт, не так ли?

— Есть кое-что, — кивнул тот. — Пара спортивных байков, которые мы отбили у банд, один старенький джип «Тойота» и пару седанов. Все на ходу, но вот с бензином не густо. Сами понимаете…— он развел ладони в стороны.

— А что с твоей рукой? — спросил Юрген.

— Вывихнула, — я посмотрела в серые глаза доктора. — Мотоциклист пытался раздавить меня, но не вышло.

— После ужина я посмотрю, зайди ко мне и возможно мы что-то придумаем, — ответил он и мягко улыбнулся, краем глаза я заметила, что Тилль с трудом сдерживает ухмылку.

— Серьезно, прямо врезался в тебя? — Лили выпучила густо подведённые черным глаза. — И тебе не было больно?

— Да, — я кивнула.- И больно было, уж поверь.

— А чего ты не рассказала обо всем? Это же дико интересно, она повернулась к Тиллю и добавила — Ты был там?

— Да, был, — он кивнул.

— Давайте после ужина соберемся в гостиной, и ты все расскажешь, а тот тут со скуки сдохнуть можно.

— Нечего там рассказывать, — осадил ее Тилль, а Мартин поддержал:

— Лили, ты забыла, что сегодня весь вечер занимаешься с Евой.

— Да почему опять я? Я не нянька же ей, пап! Вон пускай Ката посидит с малышкой.

Я вздрогнула и с ужасом взглянула на девочку. Та закончила еду и теперь бесцельно возила вилкой по пустой тарелке. Сложно было сказать, понимает ли она наш разговор или нет.

«Девочка знает, как это сделать…», сказала старуха в моем видении, так может и правда попытаться разговорить малышку? Я недолго подумала и приняла решение:

— Я и правда, могу с ней поиграть, если она не против, — сказала я и добавила, обращаясь напрямую к ребенку: — Ева, ты хочешь показать мне свою комнату?

Девочка тут же подняла голову и, улыбнувшись, кивнула головой. Я поднялась и направилась к выходу, Ева бросилась следом. Прежде чем покинуть столовую я обернулась и, окинув всех взглядом, сказала Юргену:

— Я посижу с ней недолго и уложу ее, а потом зайду, если не будешь спать.

— Я дождусь тебя, — Юрген мягко улыбнулся мне. — Не переживай.

Я провела с Евой около часа, но за это время она не произнесла ни слова. Несколько раз я пыталась задавать ей вопросы, спрашивала про Стефана, про Крумбайна, но каждый раз девочка лишь удивленно смотрела на меня и ничего не отвечала. Зато она с охотой показала мне своих кукол, потом всучила книжку со сказками и жестами попросила почитать. Я согласилась, только если она разденется и ляжет в кровать. Уговаривать ее не пришлось. Я не успела закончить и первую сказку, как она мирно уснула. Посидев еще недолго рядом, я ушла, плотно прикрыв за собой дверь.

«Что с ней случилось и где ее родители?», думала я, направляясь к Юргену. «И что с ней будет, когда все мы отправимся в поход?»

Доктор был у себя. Спальня, в которой разместился он с Мартином, мало чем отличалась от той, где ночевала я сама. Прямоугольное помещение без окон, на полу мягкий ковер, две кровати у противоположных стен, две тумбочки и шкаф купе напротив кроватей. Было лишь одно отличие — над кроватью Юргена располагался ночник, а сейчас доктор, забравшись с ногами на постель и подложив под спину несколько подушек, читал. В комнате пахло какими-то травами, терпкий горьковатый запах , но его источника я не видела. Заметив меня, доктор тут же отложил книгу, и улыбнулся. Мне все больше и больше нравилась его добрая открытая улыбка, да и сам он вызывал у меня особое расположение.

— Привет, я тут пытаюсь кое-что понять, — он показал мне обложку, и я узнала «Темную книгу», которую отдала Юргену после обеда.

— И как успехи? — я бросила короткий взгляд на постель Мартина, и подумала было присесть на нее, но не стала. Атласное покрывало было настолько идеально разглажено, что я не решилась его смять.

— Я немного подзабыл древневерхненемецкий, потому приходится домысливать, но в принципе многие становится понятно. Здесь есть несколько разделов: магия, ритуалы, сказания о Дьяволе и некие пророчества. Нас с тобой интересует именно это, потому что уже в третьем из них упоминается тот самый великий воин, последний в роду. Я так понимаю это твой бывший муж? — он посмотрел вопросительно и я кивнула.

— Да, его звали Стефан. Я рассказывала о нем вчера в гостиной, но только кое-что утаила, Юрген, — я умолкла, не зная могу ли быть до конца с ним откровенной.

— Он жив и примкнул к Крумбайну? — бесстрастно предположил Юрген.

— Нет, — я покачала головой. — Я лично закапала его тело на заднем дворе Кауфланда и точно знаю — Стефан мертв. К тому же уверяю тебя, он не смог бы стать частью банды «Безымянных», но ты мыслишь в верном направлении. Стефан входил в группу анархистов, тех, кто начал все это. — Я обвела жестом комнату. — И он ощущал вину, потому, наверное, и пошел убивать Крумбайна один.

— Нет, вовсе не по этому, — сказал Юрген, и я уставилась на него с изумлением. — Тут сказано что все, кто пойдет с воином погибнут, — он открыл книгу и зачитал хорошо поставленным голосом: — «Как Исаак отдал Богу сына своего, так и воин должен дать кровавую жертву и показать любовь свою и преданность Арнуме. Все кто придет с ним отдадут кровь и плоть свою, дабы насытить плоть и кровь господина его, которому служить должно…»

— Арнуме? Что это значит? Ты уверен, что это о том самом человеке?

— Да, имя “Арнуме” можно перевести как «Я отрицаю», а сумма чисел, в этом имени дает то самое число «666». Потому тут речь явно об Антихристе. Правда это только одна из расшифровок датированная шестым веком и принадлежащая епископу Примасию Гадруметскому. Были и другие, но не думаю что тут ошибка.

— Откуда ты все это знаешь? — я посмотрела на Юргена с изумлением.

— В студенческие годы увлекался богословием, и даже думал о карьере в этой области, — ответил он и глаза его словно заволокла пелена воспоминаний. — Но мой отец, врач в третьем поколении, настоял на своем, и я поступил в медицинскую академию. Это была семейная традиция, но она должна была прерваться на мне. Я бы позволил своему ребенку выбрать специальность по своему усмотрению. Но мой сын погиб…

Он поднял взгляд, и мне показалось, что в его глазах блеснули слезы.

— Как он умер?

Юрген закусил губу, несколько мгновений размышлял, а потом ответил тихо:

— Его застрелили из винтовки, один из этих обдолбанных ублюдков. А его мать увезли с собой, — он тяжело вздохнул.

— Ты поэтому хочешь пойти со мной, чтобы спасти её? — спросила я осторожно.

— Я не настолько наивен, Ката, — он посмотрел с горечью. — Прошло больше двух месяцев и Полли давно мертва, к тому же я вовсе не уверен, что это сделали именно «Безымянные». Банд много и кто знает, кто именно похитил мою жену. Я не тешу себя иллюзиями и не строю планов мести, а только хочу помочь тебе остановить все это безумие.

— Но почему ты решил, что у меня получится? Что если мы убьем Крумбайна, а это ничего не изменит? Его место займет кто-то другой и все начнется сначала?

— Нет, этого не будет, вот тут, — Юрген ткнул пальцем в пожелтевшие страницы. — Ясно сказано, что свергнув Антихриста, мы вернем порядок.

— Но это же просто старая книга, и образованный человек не станет верить всему, что там написано.