Смотрю на распростертое, на асфальте тело и не знаю, что с ним делать. Сейчас бандит выглядит безопасным, но стоит ему прийти в себя и он тут же захочет моей смерти. Я не люблю убивать. Умею, но совсем не люблю, потому медлю. Чуть наклоняюсь над ним и прислушиваюсь. Он дышит, но очень слабо. Возможно, удар об асфальт лишил его остатков разума, и он уже никогда не причинит никому вреда. Но разве я могу быть уверена?

Поднимаю пистолет и целюсь в лысый череп, но останавливаюсь. Теперь я хорошо вижу татуировку на самой макушке. Три цифры шесть, как в дурацком фильме про Омена. Господи, как это глупо и бессмысленно. Неужели эти люди верят в то же что и Стефан? Неужели они считают, что их главарь Антихрист? Я тяжело вздыхаю, поднимаю свою одежду с асфальта, отхожу от парня на пару шагов, но потом все же оборачиваюсь и стреляю ему в голову, прямо в число зверя, как в гребаном тире. Зрелище не из приятных, я отворачиваюсь, неторопливо осматриваю свои колени и руки. Ссадины, порванная ткань, но в остальном ничего страшного. Надеваю бюстгальтер и футболку, поднимаю бейсболку, отряхиваю ее от пыли , водружаю обратно на голову и неспеша бреду в сторону поселения, даже не оборачиваясь. Вскоре я вижу байк. Он стоит на обочине прямо под знаком ограничения скорости. Сразу вижу, что это кастом. Широкое заднее колесо, желтые диски, невероятно длинная передняя вилка, сидение утоплено в раму, а сама рама настолько футуристическая, словно мотоцикл приехал сюда прямиком из будущего. Подхожу ближе и некоторое время любуюсь этим чудом техники. Смогу ли я управлять им? Скорее всего нет, я лишь дважды в жизни ездила на мопеде и это было больше двадцати лет назад. Немного жаль бросать мотоцикл, но делать нечего и я двигаюсь дальше.

Поселение заброшено и скорее всего в домах полно мертвецов, я ощущаю сладковатый запах разлагающейся плоти, когда подхожу ближе. Мне совсем не хочется ночевать тут, лучше уж посплю с поле под открытым небом, но прежде чем отправляться дальше нужно найти воду.

Некоторое время иду по улице и опасливо поглядываю по сторонам. Прислушиваюсь, но кроме шороха моих собственных шагов тут ни звука. Все дома скрыты за высокими заборами, и я не могу видеть, что ждет меня внутри. Это нервирует. В конце улицы почерневший остов машины, судя по всему, она давно выгорела дотла. Легкий порыв ветра доносит до меня запах гари, я сразу же вспоминаю рассказ Тилля о горящих трупах и брезгливо передергиваю плечами.

Дохожу до конца улицы. Вокруг ни души. Тишина давит на уши и заставляет пугаться звука собственного дыхания. Во рту по-прежнему сухо, как в пустыне, и я бы убила за глоток воды, но не могу решиться и зайти в какой-нибудь из домов, чтобы поискать ее. Иррациональный страх, сродни детскому ужасу перед темнотой. Впервые со мной такое.

Заглядываю в машину, внутри пусто и все в черной саже. Если в ней и было что-то ценное, то все давно сгорело и превратилось в прах. Разворачиваюсь и иду обратно, внимательно осматриваю заборы, наконец, выбираю один дом. Пересилив себя, подхожу к калитке и толкаю ее. Закрыто. Первый порыв уйти, но нельзя. Я осматриваю забор. Он не слишком высокий, перебраться не составит труда. Я нахожу удобное место, подпрыгиваю, хватаюсь руками за край, подтягиваюсь, перекидываю ноги и вскоре оказываюсь на другой стороне.

Чистый дворик, выложенный желтой плиткой. Розовые кусты вдоль светлых кирпичных стен. Все окна на удивление целые. Ворота гаража открыты и внутри пусто. Я вынимаю оружие и иду внутрь.

В гараже сумрачно и прохладно. На стеллажах вдоль стены аккуратно разложены различные инструменты. Слева, в углу, на деревянном столе возвышается какой-то станок. Хозяин этого дома, судя по всему, был рукастый малый. Надеюсь, он еще жив и когда-нибудь вернется в свой дом. Сразу за станком вижу нишу и дверь за ней. Дергаю за ручку и она открывается в темный коридор, ведущий в жилую часть дома. Прежде чем шагнуть в темноту прислушиваюсь. Как и раньше, ни звука. Кажется все в порядке.

Я проникаю в чужой дом и первым делом ищу кухню. Мне смертельно хочется пить, и я очень надеюсь, что найду воду.

Кухня выходит окнами на просторный задний двор. Я подхожу к мойке и открываю кран, но слышу лишь сухое шипение. Воды нет. Обыскиваю кухню в поисках хоть чего-то, что может утолить мою жажду, и в полке над столешницей нахожу несколько банок колы. Она почти горячая, но мне плевать. Открываю банку и почти залпом выпиваю содержимое. Не проходит и минуты как я смачно рыгаю. Мне по прежнему хочется воды, кола слишком сладкая и ей не напиться.

Я обыскиваю весь первый этаж, после поднимаюсь на второй. Здесь нет ничего, что могло бы меня заинтересовать. В ванной на втором этаже нахожу аптечку и забираю все запасы обезболивающего, так на всякий случай. Проверяю кран, но воды нет.

Спускаюсь вниз и через столовую выхожу на задний двор и к своей радости нахожу то, что мне нужно. Настоящий колодец, как в старину с деревянным воротом и ведром на металлической цепи. Я чуть наклоняюсь над ним и смотрю внутрь, но ничего не вижу во влажной темноте. Беру ведро и бросаю его вниз и вскоре слышу плеск. Буквально вскрикиваю от радости.

Через пару минут у меня целое ведро чистой прохладной воды. Пью зачерпывая горстями, вода стекает по подбородку, холодит шею, а я наслаждаюсь каждым мгновением. После, напившись, набираю полную бутылку. Немного подумав, раздеваюсь догола, аккуратно складываю одежду в сторонке и выливаю остатки воды на разгоряченное тело. Я мечтала об этом весь гребаный день. Затем опять бросаю ведро вниз и повторяю всю процедуру сначала.

Теперь я, наконец, могу идти дальше. Ледяной душ освежил меня, а кола взбодрила. Теперь мне точно хватит сил пройти еще несколько километров по шоссе, прежде чем устроиться на ночлег. Оставляю чужой дом и тем же путем, что проникла сюда, через забор, возвращаюсь на дорогу.

Солнце село, но еще несколько часов будет довольно светло, и я смело могу идти вперед, не боясь в темноте споткнуться о какое-то препятствие. Выйдя из деревни, я почти сразу ухожу на поле, не хочу проходить мимо мертвеца, а уже через полчаса возвращаюсь на шоссе.

Я прибавляю шаг и очень надеюсь, что к тому моменту, когда силы кончатся, буду ближе к цели хотя бы на пару километров. Думаю о Тилле, как он и где? Хорошо если его самолет уже над океаном и держит курс на Нью-Йорк, а если нет, и его снова сцапали бандиты?

— Какого черта тебе это так важно? — говорю себе под нос и тут же сама отвечаю. — Потому что я люблю его, как бы тупо это не звучало. Ведь я должна любить хоть кого-то в этом умирающем мире.

В этот момент сумерки прорезает свет фар, рыча как разъяренные звери, прямо на меня движутся несколько мотоциклов. Байкеры не могут не видеть меня, на пустой дороге я словно бельмо на глазу. Даже если сейчас сойти с асфальта и попробовать скрыться в траве, они отправят погоню. Уйти не получится, придется сражаться. Я вынимаю пистолет из кобуры и жду. Кем бы ни были эти люди, не дамся им живой. Мне страшно, но это нормально бояться смерти.

Я делаю шаг назад, на обочину и пытаюсь целиться, но это довольно сложно. Мотоциклов слишком много и я никак не могу выбрать направление для стрельбы. Их рокот оглушает. И тут слева, там откуда я пришла, слышится новый звук. Бросаю короткий взгляд и вижу две фары. Могу поклясться — это не мотоциклы. Ко мне приближается автомобиль. Меня окружили, уходить некуда и шансов на победу в этом сражении нет никаких. Я сглатываю, поднимаю руку с оружием и приставляю ствол к подбородку снизу. Выхода нет, мне лучше сделать это прямо сейчас. Снимаю «Зиг Зауэр» с предохранителя. Сердце сжимается от ужаса. Я знала, что так оно и закончится, но не была готова так скоро расстаться с жизнью. И в то момент когда я уже готова нажать на курок, до меня доходит что автомобиль слева это «Порше», тот самый на котором уехал Тилль. Я не вижу, кто за рулем, но опускаю руку с оружием. Еще не время умирать. Возможно у меня есть шанс.

========== Глава девятая. ==========