—Похоже, это и есть Ева, — тихо сказал Олли, обращаясь к Круспе. Рихард выключил телефон и обернулся.

Если Ева и знала Рихарда в лицо, то вида не подала. Она остановилась напротив них и представилась:

—Я Ева Багумян, Нина сказала, вы меня ждете, — она перевела взгляд с Оливера на Рихарда. — Вы же вместе, да?

—Да, мы приехали вдвоем, — сказал Круспе, внимательно изучая лицо Евы.

—Вы от папы? — она выглядела растерянно, но вовсе не взволнованно. Близость Круспе ничуть ее не встревожила.

—Да, мы вчера с вами говорили по телефону, — Оливер поднялся ей навстречу и протянул руку. — Я Оливер Ридель, а это Рихард Круспе, он был другом Ангелы.

Ева пожала его ладонь, кивнула Круспе и сказала:

—Пойдемте в переговорную, тут неудобно говорить о таком, — она опасливо огляделась по сторонам.

Переговорная оказалась небольшим помещением, отделенным от основного зала прозрачными стенами и Оливеру казалось что он сидит внутри гигантского аквариума, наполненного спертым душным воздухом. Здесь не было ни одного окна наружу, а кондиционер, который Ева включила, как только они вошли в помещение не справлялся и лишь гонял туда-сюда тяжелый жаркий воздух, ничуть не охлаждая его. По центру комнаты стоял длинный т-образный стол с крутящимися креслами вокруг него. В центре стола возвышалась ваза с искусственными цветами, и стояли несколько пластиковых бутылок с питьевой водой.

Ева сразу же взяла одну из них, открутила крышку и сделала несколько жадных глотков, и лишь потом уселась на одно из кресел напротив входа. Рихард и Олли разместились через стол от нее, спиной к дверям. На столе грудой лежали остро наточенные карандаши и несколько отрывных блокнотов. Ева взяла карандаш и стала крутить его в пальцах. Молчание затягивалось.

—Вы по телефону сказали, что хотели бы поговорить об Ангеле, — наконец произнесла Ева и положила карандаш на стол.- Но я даже не знаю, чем могу вам помочь. Что именно вы хотите знать?

—Все что угодно, — сказал Олли, — любую информацию, которая поможет понять почему ее убили.

—Ох, — выдохнула Ева, провела рукой по лицу, посмотрела Олли в глаза. — Тут уже была полиция, сразу после ее смерти, такие два противных мужика, они всех нас опрашивали, но я и им ничего не стала говорить.

—Так вы что-то знаете? — оживился Круспе.

—Я работала с ней, и кое-что видела, но папа запретил мне говорить об этом с полицией. По крайней мере, без адвоката, но раз вы друзья папы, то вам думаю, можно сказать, — она с сомнением взглянула на Олли, и он тут же кивнул ей.

Ева очень походила на своего отца, такой же большой острый нос, темные глаза навыкате, непослушные черные волосы. Только в отличие от Баума его дочь была даже симпатичной, в ней было то, что принято называть изюминкой и она, судя по всему, знала об этом и умело пользовалась. Кокетливо улыбнувшись Круспе, она сказала:

—Ангела в последние недели работала над чем-то секретным. Никого не посвящала в это, но я случайно подслушала ее разговор и она упомянула какого-то известного политика. Скорее всего, речь шла о чем-то таком, что могло бы загубить его карьеру, — она перевела взгляд на Риделя.- И еще, я думаю, у нее был роман с ним.

—В каком это смысле? — Олли переглянулся с Круспе.

—Мне кажется, она с ним трахалась, — ответила Ева без тени смущения.

Судя по всему, она, как и ее отец, не отличалась сдержанностью в выражениях и привыкла называть вещи своими именами.

—С политиком? — Рихард удивленно поднял брови.

— Да, именно с ним. Потому так и переживала. Конфликт интересов. Личная привязанность и рабочая необходимость, — Ева развела руки в стороны. — Ангела была хорошей журналисткой, и только влюбленность могла бы остановить ее расследование. Она ведь больше месяца занималась всем этим, но так ничего и не написала. Причем не потому, что у нее не было наработок, а потому что любила этого человека.

—С чего вы это взяли? — осторожно уточнил Рихард.

—Я работала с ней пять месяцев и успела изучить ее повадки. Вы знаете, она была не из тех, кто легко влюбляются, но в последние недели я стала замечать кое-что. Она часто витала в облаках, все забывала. А еще она иногда говорила с кем-то по мобильнику шепотом, а потом убегала в туалет. И вы знаете, как она не скрывала это, но я видела, Ангела там плакала.

—И что это доказывает? — Олли очень не любил делать скоропалительные выводы и пока не мог понять логики Евы.

—Доказывает? — Ева пожала плечами.— Тут нет каких-то доказательств, скорей моя интуиция. Я хорошо знаю, когда женщина плачет из-за мужчины. Если вы дружите с моим папой, тогда понимаете почему.

—Не очень, если честно, — сказал Ридель.

—Его любовницы, — объяснила она. — Он все время заводит интрижки. И мама переживала. Сейчас, правда, ей наплевать. Они лишь формально муж и жена, но давно не живут вместе.

—А с чего вы взяли, что она переживала из-за нового мужчины? — вступил в разговор Круспе. — Она ведь могла страдать из-за неразделенной любви.

—Вы о себе сейчас? — прямо спросила Ева. — Я знаю, что она испытывала к вам чувства, но это все в прошлом.

Рихард даже вздрогнул от неожиданности, но Ева не обратила на это внимание и продолжила:

—Еще в самом начале моей стажировки мы ходили с ней в кофейню неподалеку, и я рассказала ей, что влюблена в одного парня. Он известный актер и как-то был у нас дома на одном из папиных приемов. Я тогда с ума по нему сходила, а Ангела поддержала меня и рассказала, что тоже была влюблена в музыканта, — она посмотрела на Круспе. — В вас. Но это прошло. Хотя вы ей очень нравились, это правда.

—Но она написала мне письмо и…—Рихард оборвал себя на полуслове, махнул рукой. — Хотя, это все не важно.

—Ева, а у вас случаем не сохранились ее записи по этому делу? Она же наверняка сохраняла все на флешку или внешний диск. Вы не знаете?

—Знаю, — девушка утвердительно кивнула. — Обычно она писала на своем Маке, но всегда делала пару копий на флешки, и отдавала их мне, но…

—И где эти флешки? — нетерпеливо перебил Олли.

—Да погодите, — Ева взглянула на Риделя с недовольством.— Я же говорю - обычно. Но не в этот раз. Если она что-то и сохраняла, то я об этом не знаю. Она везде таскалась со своим маком и если что-то и есть, то только там.

—Скорее всего, он уже у Мерхена, — произнес Рихард задумчиво.- И если бы там что-то было, то я бы уже знал.

—У кого? — почти в один голос спросили Олли и Ева.

—Комиссар полиции, который расследует это дело, — объяснил Круспе.

—И с чего бы это комиссару полиции рассказывать тебе детали расследования? — удивился Ридель.

—Он подвозил меня до дома, и мы мило болтали об этом деле, — ответил Круспе. — Можно сказать, мы с ним подружились, насколько это возможно, в данных обстоятельствах.

Оливер подумал, что Круспе наверняка, сильно преувеличивает, но ничего не сказал. Вместо этого он повернулся к Еве и спросил:

—Ева, а насчет этого политика, с которым встречалась Ангела, вы не знаете имени или как он выглядит? Может, слышали что-то? Или ей кто-то звонил, а вы подняли трубку?

—Нет, я вообще ничего не знаю. Ангела вела себя как параноик в последние недели и удивительно, что я вообще что-то услышала.

—Черт, — выругался Олли.— Это могло бы очень помочь. Ну хоть что-то? — Он посмотрел на девушку с надеждой во взгляде.

Ева некоторое время задумчиво покусывала нижнюю губу, а потом лицо ее просветлело, и она сказала:

—Вы знаете, если вам действительно интересно с кем она встречалась, тогда лучше всего будет поговорить с ее лучшей подругой, они были близки. Думаю, если Ангела кому-то и рассказывала свои сердечные тайны, то только Леа Грубер.

—Леа Грубер? — Рихард свел брови.— Я слышала это имя раньше, она ведь тоже работает тут?

—Да, так и есть, — Ева улыбнулась.—Леа директор по продвижению, у нее свой кабинет там.

Она указала рукой в нужном направлении. Олли повернул голову, но ничего не увидел кроме нескольких десятков спин сотрудников и светящихся мониторов перед ними.