— В полиции говорил?

— Нет, я им сказал, что она подарила мне бумажник.

— Рихард! — Тилль изумлённо смотрел на него. — Ты же скрыл улику, зачем ты это сделал?

— Я не знаю, не спрашивай даже. Это было минутным решением, мне показалось, что так будет лучше и правильней. Ты мне поможешь?

— О, Господи, — Тилль покачал головой, — у меня хватает своих проблем, зачем мне это нужно? Почему ты втягиваешь меня в это идиотское дилетантское расследование? У тебя что, жажда деятельности? Напиши песню, займись альбомом своим, ну, не лезь ты в эту уголовщину. Это не наше дело, не наше!

— Это была её последняя воля, — Рихард отставил недоеденный салат и отпил немного пива.

Тилль закатил глаза и ничего не ответил.

— Так я не понял, ты поможешь мне?

— Что в картине?

— Не знаю, я не смотрел.

Подошедший официант сменил пепельницу, забрал пустую бутылку у Тилля и поставил перед Рихардом тарелку с мясом и картофелем.

— Принесите ещё, пожалуйста, — Тилль указал на бутылку.

Официант кивнул и отошёл.

— Почему не смотрел?

— Я боялся, что за мной следят.

Тилль усмехнулся, но ничего не сказал. Рихард без аппетита жевал мясо. Несколько минут никто ничего не говорил. Подошёл официант с пивом, открыл бутылку, поставил на стол и незаметно удалился. Наконец Тилль спросил:

— Ты правда их боишься? Или так, просто, кокетничаешь?

— Тилль, не время шутить, какое кокетство? Боюсь жутко, даже не боюсь, а мне мерзко и противно. Я считал Ангелу открытым, бесхитростным человеком, а оказалось, что она… — Рихард замолчал, не найдя нужного слова.

— Подлая и хитрая женщина, — помог Тилль. — Но вы квиты, ты с ней встречался ради выгоды, и она тоже. Я всегда тебе говорил, что ты совершенно не разбираешься в людях. Нельзя быть таким доверчивым, Рихард.

— Давай не будем, без тебя тошно, — Круспе отставил недоеденную картошку, вытер руки бумажной салфеткой и положил её в тарелку. — Ты мне лучше скажи, что с картиной делать. Завтра полиция придет квартиру на жучки проверять и нужно до их прихода что-то сделать.

— Поедем к тебе и посмотрим.

— А как же камеры?

— А ты наплюй, ты столько времени о них не знал и жил спокойно, чего теперь-то паниковать. Ты доел?

— Да, отвратительный ресторан.

— А пиво неплохое, — Тилль поискал глазами официанта и, увидев, махнул рукой. — Счёт, пожалуйста.

Тилль не церемонился, как только он вошёл в квартиру Рихарда, то тут же направился к картине. Критически оглядев её со всех сторон, он вынес вердикт:

— Дрянь, картина твоя. Дешёвка.

— Я и не говорил, что она хорошая, повесил просто из уважения к Ангеле, всё-таки, подарок.

— Хорошо, что она её не мне подарила, — Тилль снял картину со стены и стал разглядывать раму. — Я бы её выбросил, и «прощай, улика!».

— Она тебя даже не знала. С чего бы ей тебе картины дарить, — буркнул Рихард, но Тилль не ответил.

Картина была небольшой, где-то сорок на шестьдесят сантиметров в пластиковой раме, стилизованной под светлое дерево. Рихард разулся и подошёл к Тиллю.

— И что там?

— Не знаю, ничего. Надо разбирать её. Тут негде спрятать, просто картон.

— Она на картоне?

— Сзади картон, а рисунок на ткани, — Тилль провёл пальцем по плохо нарисованной реке. — Кажется, там что-то есть. По-моему, это диск.

Тилль попробовал отделить ткань от задника, но она была слишком плотно натянута.

— Дай что-нибудь острое.

— Ты что, её резать собрался?

— А как ещё? Конечно, резать.

— Ты же её испортишь.

— Хуже не станет.

— Это варварство!

— Как хочешь, — Тилль протянул картину Рихарду, — ты просил помочь тебе, но если не хочешь, я пойду домой.

— Ладно-ладно, давай вскроем, не кипятись.

Они прошли на кухню и на столе с помощью ножа отделили задник от рисунка. Тилль не ошибся: между полотном и картоном действительно лежал компьютерный диск. Рихард покрутил его в руках, диск был не подписан, но было видно, что он не пустой. Рихард посмотрел на вокалиста.

— Ты был прав.

— Я всегда прав, — ответил Тилль, но при этом он не выглядел довольным, скорей озадаченным.

— Посмотрим, что на диске?

— Лучше отдать полиции.

— Шутишь?

— Хотел бы шутить. Ты точно хочешь влезать в это?

— Да.

— Посмотрим, что с тобой делать. Поиграем в шпионов, если тебе так хочется, — Тилль тяжело вздохнул.

Они прошли в кабинет, Рихард включил ноутбук, и они молча ждали, пока тот загрузится. На улице поднялся сильный ветер, и было слышно, как деревья, раскачиваясь под его порывами, стучат в плотно закрытые окна.

Наконец Рихард смог поставить диск в дисковод, операционная система предложила выбрать одно из предложенных действий, Круспе выбрал «просмотреть с помощью проводника». На диске было две папки, одна подписана «Фото», другая — «Статья». Рихард открыл фото. Их было много, некоторые очень плохого качества, и на них нельзя было ничего разобрать, просто какие-то люди, ни лиц, ни тел — только контуры. Но было несколько хороших. На одной из них какой-то обнажённый мужчина средних лет держал на коленях молоденькую рыжую девочку в костюме школьницы. У девочки были заплетены две косички с огромными бантами, она мило улыбалась. На другой тот же мужчина сидел уже с двумя девочками-«школьницами». На третьей мужчина целовал одну из девочек в шею, а другая стояла у него за спиной, её руки лежали у него на груди.

— Кто это? — Рихард повернулся к Тиллю.

— Не знаю, но кого-то он мне напоминает, вроде бы, лицо знакомое.

— Я вообще его первый раз вижу, а девочки точно шлюхи. Это компромат на кого-то, знать бы, на кого.

— А ты вторую папку посмотри.

Рихард свернул экран с фото и открыл вторую папку. Это была не статья, а лишь зарисовки и наброски. Множество текстовых документов.

Тилль стоял у него за спиной и тоже читал, вдруг он воскликнул:

— Я знаю, кто это. Чёрт, это депутат, у него сейчас предвыборная кампания идёт.

— Ты уверен? — Рихард снова развернул окно с фотографиями.

— Уверен, я его сразу узнал, но вспомнить не мог. Его листовками засыпан мой почтовый ящик.

— Так это значит, он и убил, она же на него самый настоящий компромат собрала. Не знаю, что там, в статье, но тут и писать ничего не нужно, достаточно этих фото и заголовка в духе «Депутат-педофил развлекается с малолетками».

— Какие же они малолетки? — Тилль ещё раз взглянул на фальшивых школьниц.

— Не важно, все поверят. Люди доверчивы.

— Ты всё ещё думаешь, что нам нужно лезть в это? — Тилль отошёл от экрана и подошёл к окну. Ветер, казалось, усилился. Пошёл проливной дождь, где-то вдалеке прогремел гром.

— Не знаю, я почитаю её статью и потом решу. Может, этот депутат золотой человек, и статья заказная, откуда мне знать. А вообще, если уж она мне написала, значит, кроме меня никому и распутать.

— Ты себе льстишь. Я пойду домой, устал я что-то.

Рихард посмотрел на ураган за окном.

— С ума сошёл?! Куда ты в такую погоду пойдёшь? Оставайся у меня, я тебе в гостевой спальне расстелю.

— У тебя есть нечего.

— С чего ты взял?

— Ты сам сказал, — Тилль улыбнулся.

— Так надо было в ресторане ужинать, есть у меня еда. Что-то там в морозилке валяется быстрого приготовления, хочешь, разогрей.

— Да, не хочу, спасибо. Я домой хочу, ты же мне спать всё равно не дашь, будешь про свою Ангелу и расследование это говорить. Про политика. Сейчас ещё вычитаешь что-нибудь, нет, я домой поеду. Я на машине, ничего со мной не случится.

— Тилль, ты меня за кого принимаешь?

Тилль посмотрел на Рихарда долгим взглядом, потом снова выглянул в окно. Крупные капли что было сил били по подоконнику, в небе вспыхнула молния, осветив комнату неровным тревожным сиянием, и, спустя пару секунд, ударил гром.

— Ладно, я останусь. Уговорил.

— Я тебе сейчас постелю, — Рихард поднялся из-за компьютера.

— Не надо, читай, Шерлок, может, что найдёшь интересное, — Тилль махнул рукой. — Я сам разберусь, не в первый раз.