— Ой, простите! Простите! Но тогда бы вы точно не согласились бы помочь! — оправдывался мужчина, опасливо вжав голову в плечи.

Симеон внимательно, словно оценивая расстояние, смотрел на машину, целующую носом матушку землю. Видимо четырёхколёсная старушка решила прибегнуть к последнему способу навести марафет и омолодиться, а именно погрузиться по самый бампер в целебные грязи. Детишки, почуяв внезапное движение последнего оплота сухости и относительной чистоты, занервничали и начали звать папу. Грязь возле машины предвкушающее запузырилась.

— Дэн, хватит ругаться, подгони как можно ближе машину. Я попробую запрыгнуть на крышу «железного острова» и вручную зафиксировать трос. — Спокойно приговорил Симеон и без тени упрека глянул на мужика, только уголки рта устало опустились.

— Эй! Ты угробишься! Нет уж! Пусть сам и выкручивается, врун. Или пусть топает сам за помочью, — возмутился Дэн, смотря то на мужика, то на друга.

— Он не успеет добраться до ближайшей заправки до того как машина погрузиться в грязь достаточно, чтобы эти твари повыбивали стекла и добрались до детей. А киборги модели Эл это слуги, горничные, официанты, в них не установлена даже минимальная программа для ведения боевых действий. Элка это не Эска. У Норы не было шансов выйти победителем в бою, у нее даже корпус не из метала, а пластиковый, из легких сплавов. Да и проблемы с ножными шарнирами это болячка старых отслуживших свое моделей киборгов. Норе скорее своего, было десять лет и в любом случае она бы ломалась дальше пока ее совсем ее не заклинило бы. А так…она ушла с честью. Тем более киборги ощущают боль иначе, чем люди. — С буддийским спокойствием заключил Симеон, скрестив руки на груди.

— Э…Вы правы! Норочке было десять лет…а может больше, мы купили ее подержанную. Но она была как член семьи, заменила детям маму…нам жаль было видеть ТАКОЙ ее конец, у детей будет теперь душевная травма на всю жизнь. А мне она будет сниться в страшных снах. Но жизнь детей мне важнее…простите! — Слезным тоном проговорил мужчина, заламывая руки и печально поднимая взор к жестоким небесам.

— Обязанность киборга защищать своего хозяина и жизнь его близких. Увы, иногда для выполнения этой задачи от киборга требуется отдать жизнь. В конце концов, в этом мире жизнь человека выше кибернетической. — Проговорил голосом с нотками льда Симеон, пожав плечами.

— Ой, да ладно! Небось, он отдал приказ своей элке стоять до последнего или отвлекать на себя этих тварей, — прошептал Дэн другу на ухо.

— Дэн, ты еще здесь? — иронично спросил Симеон, изогнув вопросительно бровь. — А ну брысь за руль.

— Ну, знаешь ли! Так грубо меня еще не посылали! Если уж приспичило подохнуть в грязи от клыков чудищ, мешать не стану! Более того по-дружески помогу идиотично, ой, героично почить с миром, а потом привезу сюда милый веночек. Ты какие цветочки предпочитаешь синенькие или красненькие? — с сарказмом поинтересовался Дэн, смирившись с причудой друга. Хотя в душе парень не горел желанием помогать Симеону в этой зубастой затее.

— Благодарю! Дэн, ты сама чуткость и душевность. Прям чувствую твою заботу и переживание за свою бренную тушку, спасибо, до слез, — подтрунил Симеон друга.

Дэн уже шел к машине, а потом резко развернулся назад на каблуках и показал фигуру, сложенную из выставленного среднего пальца и сложенных иных.

— Дэн! — Пискнула возмущенно Алиса, побледнев. Она ведь была воспитанной девочкой и очень впечатлительной. Она закончила школу, спонсированную Орденом, а это означало много часов уроков на тему веры и благочестия. Да и покойные родители не позволяли слова «блин» обронить, тетя тоже отличалась редкой набожностью и благородным воспитанием. Поэтому не переносила маты и вот такие пошлые жесты.

Симеон не очень помнил что-либо о своей семье, но точно знал, что всегда с ним рядом был дядя. Хотя он не ругался, но всю сознательную жизнь Симеон провел в окружении суровых военных, так что матерные слова считались нормой. Да и парень привык, что его по-всякому называли. Так что особой впечатлительностью не отличался, хотя сам не ругался.

Дэн забрался в машину, что-то ворча под нос и завел мотор. Симеон обнаружил, что грязь запузырилась еще рьянее. Дождь враждебно тарабанил по крыше машины в кювете, из ее окон лился слабый свет, немного разгонявший мрак.

Дэн подогнал машину как можно ближе к краю. Симеон поправил трос, осмотрел его.

— Ты уверен? Может не стоит этого делать? — Вмешалась Алиса, с тревогой поглядывая на словно живую грязь, она, пузырясь походила на шкуру жабы, покрытой бородавками.

— Да. Не переживай все будет хорошо! — кинул дежурную фразу Симеон и улыбнулся как можно непринуждённее.

Алисе стало еще тревожнее.

Эвелина нехотя выбралась из машины, тоже оказавшись не в восторге от затеи парней, только понимала, что ее слушать не станут, поэтому молча сверлила их неодобрительным взглядом.

Симеон разогнавшись, сиганул с ловкостью горного барана, хотя, наверное, эти двое были родственниками, раз парень додумался до такого решения проблемы, и пролетев несколько метров приземлился, точнее прикрышился. Правда крыша от дождя оказалась скользкой и парень еще проскользил и едва ли не рухнул прямиком в изнывающую в предвкушении грязь. Но берцы Симеона обладали магнитными свойствами так, что намертво состыковавшись с поверхностью, не дали владельцу принять не совсем оздоравливающие грязи. Парень только перенес центр тяжести и как назло на больную ногу, он оскалился, только для ребят на трасе это осталось незамеченным.

Друзья и так наблюдали за выкрутасами парня с замиранием сердец и широко распахнутыми глазами и неприлично открытыми рами.

Симеон же принялся подбираться к вожделенному бамперу. Да заметил краем глаза, какое-то мельтешение в грязи. Он проворно уклонился от выскочившею пулей нечто из грязи, оно просвистело рядом с парнем и булькнуло в противоположной части от машины. Похоже, тому что обитало в грязи тоже не нравились идея Симеона. Парню тоже уже не нравилась эта идея. Он пытался подобраться к бамперу, даже продеть трос между ним и корпусом машины и зафиксировать, но надоедливые жители грязи, поняли, что их пытаются лишить пищи, а может они предпочли консервам натуральное мясо. Ведь до детей надо еще прогрызться сквозь толщу металла, а тут по крыше шатается беззащитное, готовое к употреблению мясо. Правда, на счет беззащитности монстры погорячились. По тому, что Симеон легко раскачивая крюк на тросе, отбивался от оголодавших монстров. Один зубастик так удачно отлетел, что прилетел к ребятам на трасу, они дружненько завопили и разбежались в рассыпную. Первой в себя пришла Эвелина и тот час сменила испуганный визг, на умиленный и бросилась к монстру с воплем:

— Ути, милота-то какая зубастенькая!

Милота ощутила тем местом, откуда произрастает похожий на рыбий хвост, что пора уползать от столь пылкой поклонницы. А то не ровен час охотник превратился в добычу и помрет не пережив бессмысленного и беспощадного приступа умиления Эвелины. Монстр забавно греб растопыренными, кротовыми лапками по мокрому асфальту пытаясь удрать от девушки, а та за ним.

— Ну, куда же ты?! А ну стой! Не сбежишь от меня-а! — приговаривала с садисткой улыбочкой Эвелина, готовясь к броску. Ее глаза горели в сумраке алчным блеском, а пальцы согнулись, наподобие звериных когтей.

Бедный монстр завизжал пронизывающим ультразвуком и кажется обделался от ужаса. Наверное, он про себя прощался с родственниками или оставлял завещание.

Дэн психанул, он не вынес вида невыразимых мук…животного и отвесил смачный пинок неведомой зверушке. Та с прощальным визгом унеслось куда-то прочь, унося с собой вздох разочарования охотницы.

— Дэн, ну зачем ты?! Эх! — Расстроилась Эвелина, что ее добычу увели, точнее от пинали.

— А не фиг ерундой страдать! Там наш друг загибается! — выпалил Дэн, патетично ткнув пальцем в сторону Симеона, тот удивленно изогнув светлую бровь на оцарапанном, но невозмутимом лице.