Монтакьют был одной из таких зелёно-золотых деревень. Она был построена на старый манер – две прямые улицы, пересекающиеся под прямым углом. Над ней возвышался лесистый холм, увенчанный одинокой башней. Она выглядела средневековой, но кучер сказал, что это лишь причуда местного сквайра, которую построили всего полвека назад.

Джулиан оставил возницу в трактира, оставив ему достаточно денег, чтобы не он мучился жаждой, и зашагал к деревне. Увидев писчебумажную лавку с вывеской «Почтмейстерша», он зашёл внутрь. Несколько покупателей уставились на него, а потом начали незаметно подбираться поближе, чтобы послушать его разговор с женщиной за конторкой.

- Доброе утро, – сказал он, – не будете ли вы добры сообщить мне, где живёт мисс Клэр?

- Мисс Клэр? В округе нет никакой мисс Клэр, сэр.

- Она больше не живёт в Монтакьюте?

- Такой здесь никогда не было.

- Вы уверены?

- Я живу здесь больше двадцати лет, сэр, и здесь никогда не было ни слуху, ни духу мисс Клэр.

Джулиан был озадачен.

«Неужели Клэр заморочил мне голову? – подумал он. – Я проделал дьявольски долгий путь, чтобы всё это оказалось пустышкой…»

- У мистера Тиббса есть племянница и племянник по фамилии Клэр, – сообщил мальчик лет двенадцати – вероятно, сын почтмейстерши.

Его мать и другие посетители посмотрели на него без одобрения. Кажется, они думали, что все незнакомцы, даже приличные, должны хорошо постараться, чтобы узнать что-то у честного деревенского народа.

- Племянница мистера Тиббса живёт с ним? – спросил Джулиан мальчика.

- Нет, сэр.

- А ты знаешь, где она живёт?

- Ага, сэр. Мистер Тиббс пристроил её компаньонкой к леди на континент.

- На континент?

- Ага, сэр, на континент, – без сомнений ответил мальчик.

Джулиан задумался на миг, потом спросил:

- А где живёт мистер Тиббс?

- Совсем рядом, сэр. Прямо с той стороны церкви.

- Ты можешь указать мне его дом?

Мальчик посмотрел на мать, что односложно кивнула. Джулиан поблагодарил её и вышел вместе с мальчиком.

Они обогнули готическую церковь и пошли по залитой солнцем тропинке.

- Давно ли мистер Тиббс живёт в Монтакьюте? – спросил Джулиан.

Мальчик нахмурился и задумался.

- Он приехал в том году, сразу после пахотного понедельника^[69].

«То есть в январе прошлого года, – подумал Джулиан. – Как раз, когда Клэр приехал в Линкольнз-Инн».

- Ты видел когда-нибудь племянника мистера Тиббса?

- Ага, сэр. Он законник и живёт в Лондоне. Он приезжал к мистеру Тиббсу на прошлое Рождество и ещё на две недели после жатвы.

- А его сестру ты видел?

- Нет, сэр, – мальчик остановился. – Мы пришли, сэр.

Он указал на большой, ухоженный коттедж из местного золотого камня. Это был широкий дом с очень маленькими окнами, из-за которых он выглядел бы угрюмым и подозрительным, если бы не букет красных и белых цветов в одном окне. Перед домом была низкая каменная ограда, за которой безнаказанно росли цветы.

В саду на корточках сидел старик и полол сорняки. На нём была поношенная куртка из серо-зелёной шерсти, кожаные гетры, толстые перчатки и старая шляпа с опущенными полями, что закрывала лицо от солнца. Услышав, как подходят Джулиан и мальчик, он поднял глаза, а потом встал на ноги. Его взгляд остановился на Джулиане – заинтересованный, оценивающий и до странности неудивлённый.

- Так, так. Кто это у нас тут?

Он был высок и тощ, но удивительно хорошо сохранился. Его лицо было пересечено морщинами, но он так лучился здоровьем и силой, что казалось, будто морщины появились просто от того, что он широко улыбался или щурился от солнца. Его глаза были тёмными и блестящими, густые волосы – цвета соли с перцем, а голос – мягким баритоном. Джулиан не мог принять его за слугу – он говорил с точностью и произношением джентльмена; если он возился в саду, то по своей воле.

- Этот джентльмен хочет видеть вас, сэр, – сказал мальчик.

- Добрый день, мистер Тиббс, – Джулиан сделал шаг вперёд, протягивая руку. – Меня зовут Джулиан Кестрель.

- Джулиан Кестрель! – поразился Тиббс. – Я польщён. – Он снял запачканную в земле перчатку и пожал гостю руку. – Уж не хотите ли вы сказать, что приехали сюда из города, чтобы увидеть меня?

- Не совсем. Но сейчас я здесь, и мне бы очень хотелось поговорить с вами.

- Я буду очень рад. Пожалуйста, входите, – он открыл калитку.

Джулиан поблагодарил своего проводника и дал ему монету. Мальчик собрался бежать, но Тиббс остановил его изящным жестом руки.

- Отвези это назад, хорошо, Сим? – он указал на маленькую тележку, полную сорняков и камней. – А потом постучи в окно кухни и скажи миссис Хатчинсон, что я велел дать тебе миндаля в карамели.

- Ага, сэр, – с готовностью отозвался Сим.

Тиббс провёл Джулиана в коттедж, не забыв обтереть грязь с рабочих ботинок.

- Моя экономка сама делает миндаль в карамели с патокой. Разгрызть такое непросто, и мои зубы уже не справляются. Но дети любят это. Я люблю воспитывать детей – это хорошие слушатели.

- Слушатели чего?

- О, у человека моих лет, особенно много попутешествовавшего, накапливается много историй. А мои все правдивы – хотя приукрашены, конечно, – он улыбнулся. – Дети любят развлечения, а мне нравиться развлекать их. Взаимовыгодное соглашение, как ты посмотри. Гостиная здесь.

Он указал Джулиану на большую, светлую комнату, занимавшую бо́льшую часть первого этажа и отделанную сверкающими дубовыми панелями. Окна были занавешены ситцевыми шторами с бирюзовыми и жёлтыми узорами. Заднее окно выходило на небольшую теплицу. Тиббс показал на неё Джулиану.

- Это моя гордость и отрада. Я построил её после того, как приобрёл дом. С тех пор, как я поселился в деревне, у меня всегда была страсть к садоводству. Никогда не думал, что займусь этим – раньше я всегда жил в городах. Сад перед коттеджем просто декоративный, а там я выращиваю виноград и персики. А мои огурцы, осмелюсь сказать, великолепны.

Он повернулся к Джулиану и поднял брови в весёлом недоумении.

- К чему этот пронзительный взгляд, мистер Кестрель? Я сказал что-то важное?

- Мне интересно, не могли ли мы с вами встречаться прежде.

- Встречаться прежде? – Тиббс широко открыл глаза. – Я не думаю, что это возможно. Если бы я имел честь быть с вами знакомым, я бы запомнил.

Джулиан понимал, что под полной озадаченной искренности маской Тиббс потешается над ним. Это была дуэль умов, а он сражался вслепую. Это обескураживало, но вызывало азарт. Этот противник был достоин его. Вслух он сказал:

- Дело не в вашем лице, а в голове. Я хорошо запоминаю голоса – лучше, чем лица и имена. Ваш кажется мне поразительно знакомым.

- Я хотел бы помочь вам, мистер Кестрель, но не знаю случая, при которым мы могли бы встретиться. Я жил на континенте бо́льшую часть последних двадцати лет.

- Как и я – большую часть последних десяти.

- В самом деле? Тогда я могу предположить, что мы могли столкнулся в какой-нибудь европейской столице. Но я этого не помню. Хотя мне почти семьдесят четыре – память может играть со мной злые шутки.

- Я не думаю, что с вами можно вообще играть шутки, мистер Тиббс.

Тиббс широко улыбнулся.

- Мой дорогой мистер Кестрель, я не могу выразить, как я раз вашему визиту! Я соскучился по цивилизованным беседам.

- Я счастлив порадовать вас, но должен признаться, что приехал не за этим. Ваш племянник сказал, что его сестра живёт с вами. Сейчас же я узнаю, что её здесь нет и никогда не было. Интересно, вы не можете предположить, как её брат так мог ошибиться?

Тиббс с сожалением улыбнулся и принялся ходить взад и вперед, размахивая рукой.

- Вы не должны винить мальчика. Он просто пытался защитить её репутацию.

Брови Джулиана взлетели. Тиббс был удивительно искренен – почему?

- Если я столкнулся с семейной тайной, я буду осторожен настолько, насколько могу. Последнее, чего я хочу – это бросить тень на репутацию дамы. Но дело не в пустом любопытстве. Я помогаю Боу-стрит расследовать убийство.