Ближе к концу третьих суток меня обуяла тревожность, я не мог найти себе места. Мне даже начало казаться, что жижа стала колыхаться сильнее в своем ложе, а один раз краем глаза я заметил, что она потянула к палатке щупальце. Но стоило мне обернуться, оно волшебным образом исчезало. Я пересмотрел видео с камер наблюдения, но ни одна ничего не зафиксировала, поэтому я решил, что виной всему изоляция. О галлюцинациях я докладывать не стал, не хватало ещё внепланового психиатрического освидетельствования. Обычно те, кого на него направляют, больше не участвуют в исследовательских миссиях, даже если комиссия подтверждает, что человек полностью здоров.

Чтобы хоть как-то развеяться, я решил больше гулять по берегу «озера». С утра я выходил на прогулку, а к вечеру возвращался, чтобы отправить отчёт и поесть. Но как бы далеко я ни заходил, ничего не менялось – камни, обрыв и «разумная» жижа. Я шутил про себя, что, если бы жижа была разумна, она бы точно захотела покинуть столь унылое место.

Тревожность не проходила. На пятые сутки я отодвинул палатку метров на пятьсот от обрыва, но страх не прошёл, только усилился, и появились проблемы со сном. Надо было доложить об этом, но внеплановое психиатрическое освидетельствование пугало меня сильнее «жижи».

На седьмой день я увлёкся прогулкой и забрёл так далеко, что пришлось возвращаться бегом. Согласно регламенту, отчёты отправлялись каждый день в одно и то же время. В случае задержки более чем на два земных часа автоматически высылался сигнал тревоги, и на планету высаживалась спасательная экспедиция. Страшно представить, чего бы я наслушался от капитана и мистера Стилла, если б из-за моей неудачной «прогулки» пришлось лишний раз гонять модуль высадки.

В этом районе было очень много камней разных форм и размеров, хотя причина их появления оставалась для меня загадкой. Я собирался указать на эту геологическую аномалию в сегодняшнем отчёте. Я бежал вдоль самого края «озера» – «берега» были устойчивыми, не склонными к обвалам, и мне казалось, что это безопасно… Это было бы безопасно, если бы я не споткнулся о камень на полной скорости. Не имея возможности остановиться и замедлить своё падение, я перелетел через край обрыва и угодил прямо в «жижу». Я даже толком испугаться не успел.

«Хоть бы скафандр не подвёл!» – промелькнуло в голове.

***

– Мартин, ты опозорил нашу семью! Из-за тебя такая экспедиция пошла псу под хвост… – Со мной говорил Рейн Стилл, но голос и слова принадлежали моему отцу.

– Бестолочь, ксенолюб! Убирайся из дома!

И хотя я вроде бы помнил, что давно ушёл из дома, внутренне сжался, ожидая оплеухи, но слова причинили даже больше боли. И оплеуха последовала, не болезненная, но очень унизительная. Я снова стал маленьким мальчиком, которого били за все провинности, потому что «так воспитывали наши предки, и в те времена родителей уважали!»

Нет, не уважали. Боялись. И я боялся отца, пока не ушёл из дома. Но мистер Стилл оказался тем, кого я действительно уважал. Разочаровать его для меня было пыткой.

– Убирайся! Не хочу тебя больше видеть… – сказал Рейн Стилл, брезгливо сморщился и отвернулся.

Я почувствовал себя ничтожным и отвратительным…

Вдруг прозвучал голос. Даже не голос, а чужие мысли, странным образом оказавшиеся у меня в голове.

«Ты же не хочешь, чтоб всё так было?»

Нет, нет, не хочу, только не так! Я замотал головой, и тогда перед глазами встала другая сцена. Да так явно, словно всё происходило на самом деле.

Корабль на орбите Черныша – планеты с чёрными растениями. Главный зал украшен, как для дорогих приёмов, гости облачены в смокинги и вечерние платья.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать открытие планеты-заповедника имени выдающегося планетолога, обладателя Нобелевской Премии Мира, Мартина Ри…

Рейн Стилл в первом ряду, смотрит на меня с гордостью и восхищением. Дорого одетые люди поздравляют, бизнесмены-меценаты предлагают гранты на исследования. Казалось, лучше и быть не может, но нет! Когда торжественная часть закончилась, мистер Стилл подошёл ко мне и пожал руку.

– Ты молодец, Мартин!

Я замялся и смущённо, но горячо ответил:

– Я бы ничего не смог без вас, мистер Стилл, вы…

Он перебил меня:

– Рейн. Можешь звать меня просто Рейн. Рад буду сотрудничать с тобой, открывая новые планеты!..

Ох, это было невероятно! Я отдал бы всё, что у меня есть, чтобы это оказалось реальностью…

«Ты же хочешь, чтобы так всё и случилось. Нам всё известно о тебе. Прямо сейчас ты подумал: «Хоть бы галлюцинация не исчезла», но наш голос в твоей голове – не галлюцинация. Мы жители этой планеты и общаемся телепатически. Ты, человек, хрупкое существо с другого края галактики, считал, что мы не разумны, но ошибся. Наш разум превосходит ваш, но тело не предназначено для путешествий за пределы этой жалкой планетки. Мы заперты тут. Помнишь, как в детстве ты слышал волшебные сказки о существах, исполняющих желания? Они были заперты в лампах и обещали избавителю исполнить три любые просьбы. Но мы не джины из сказки и исполним не три, а бесконечное множество желаний».

Я словно окаменел. На миг придя в себя, я увидел, что жижа поглотила моё тело: руки и ноги не шевелились, прозрачный участок шлема был полностью залеплен.

«…ты получишь, что захочешь! Просто пусти нас в своё тело. Мы поможем тебе. Твоё тело обретёт способность адаптироваться к любой среде. Жить на планетах, на которых раньше не ступала нога человека, любоваться их красотами или стать самым известным на своей родине планетологом – тебе будет доступно всё!»

«Зачем вам я?»

Голос в голове на мгновение замолк, сменившись болью, но потом зазвучал снова:

«Наша планета испытывает дефицит ресурсов, но мы не способны её покинуть иначе, чем в теле другого существа».

«Так вы паразиты?!»

Внутри всё сжалось от ужаса. Сейчас человечеству было известно две разумных расы, являющихся паразитами, и обе были объявлены вне закона, потому что бесконтрольно «заражали» всех совместимых с ними гуманоидов. «Заражение» чаще всего заканчивалось смертью носителя. «В случае заражения инопланетным организмом пострадавший помещается в карантин первого уровня либо до полного выздоровления, либо до наступления биологической смерти заражённого», – гласили «Правила проведения экспедиций за пределы Солнечной системы» или просто «Правила» – основной документ, которого мы придерживались, находясь в экспедиции.

«Лучше назвать это симбиозом. Мы не станем уничтожать это тело, наоборот, поможем использовать все его возможности. Обещаю тебе долгую, очень долгую жизнь и исполнение всех твоих желаний!»

Я не мог согласиться. Сразу представил Рейна Стилла на моём месте – он бы точно не поддался на уговоры.

«Отпустите!» – подумал я. Разумная жижа и не думала подчиняться. Вместо этого она поменяла тон и снова принялась уговаривать.

«Мартин, ты сам думал, что это отвратительное место. Климат поменялся, и планета стала безжизненной, теперь нам всё сложнее добывать себе органические вещества. Возможно, колония скоро погибнет. Мы хотим, чтобы выжила хотя бы часть. Мы обладаем общей памятью, а значит, это будет равно выживанию вида. Помоги нам, Мартин! Мы уверены, что ты поймёшь. Прости, что прибегли к такому способу вступить в контакт, прости, что напугали. Но помоги нам!»

Я почувствовал лёгкость во всём теле, и откуда-то в голове появилась мысль: «Мне нужно согласиться». Почему бы и нет: регенерация, адаптация к любой атмосфере. Прогулки по другим планетам без скафандра. Идея начала казаться очень заманчивой, пусть я сам не мог понять, как так быстро поменял своё мнение.

Пятая глава «Правил», параграф один начинался со слов: «В случае, если обнаружены терпящие бедствие разумные существа, необходимо оказать им посильную помощь». Он, конечно, конфликтовал с другим пунктом, и в таких случаях следовало исполнять тот, который безопаснее для команды. Но я словно об этом забыл.