В передней части зала стояло Древо Основателей. Когда-то это был невероятно огромный грецкий орех, сросшийся из трех стволов. По легенде, именно из-за этого дерева караван свернул с пути и встал лагерем в Длани Господней.

Много десятилетий назад по горам пронеслась внезапная буря. Сквозь ливень и вихрь поселенцы видели, как в исполинское дерево одна за другой били молнии, но, казалось, не причиняли ему вреда. Темные создания, нападавшие на путешественников в дороге, в страхе разбежались от белых вспышек. Предводитель каравана решил, что дерево им покровительствует, и решил разбить здесь лагерь после окончания бури.

Большую часть дымящихся веток обрубили, оставив толстый ствол, вокруг которого позднее соорудили Дом Собрания Эмити-Фолз. Но изображение дерева в его первозданной красоте – пышная крона, могучие ветвистые корни, напоминающие об узах между всеми нами, – было повсюду: вырезанное на пуговицах плащей Старейшин, над дверьми, на трости, с которой Эймос каждый день выходил на улицы города.

Все остальное пространство в зале занимали ряды деревянных скамеек, разделенные проходом. Заметив свободный край скамьи, я скользнула туда и потянула Мерри за собой, пока места не занял кто-нибудь другой. Я так обрадовалась своей удаче – нам не придется стоять! – что даже не посмотрела, рядом с кем сажусь.

– Ой, Ребекка.

Ее лицо, обычно нежно-персикового цвета, при виде меня заалело.

– Доброе утро, Эллери, Мерри.

Ее тут же выдал взгляд, метнувшийся к двери, чтобы посмотреть, кто еще пришел с нами.

– Сэм дома. – Эти слова вырвались у меня сами собой, неуклюжие, отрывистые и невыразительные. – Растяжение слишком сильное, он бы сюда просто не дошел.

– Ему очень больно?

Я помедлила, не зная, как будет правильнее ответить. Ребекка сжала мое колено, встревоженно нахмурив брови.

– Я… я хотела рассказать тебе, Эллери, честное слово. Мне казалось, что это неправильно – скрывать от тебя такие важные новости. Ты моя лучшая подруга… Мы всегда все друг другу рассказывали. Всем делились.

Мерри, сидевшая по другую руку от меня, шмыгнула носом:

– Я тоже так думала.

Ребекка то ли вздохнула, то ли всхлипнула.

– Сэм говорил, что мы обязательно все расскажем. Когда придет время. Он просто хотел подождать.

– Подождать? Чего тут ждать?

Она покачала головой:

– Не знаю. Он просто все время говорил, что лучше сделать это позже. Поначалу… поначалу я даже волновалась, что он не всерьез за мной ухаживает. Иначе зачем все скрывать? Я думала, может, он решил надо мной подшутить…

– Сэм никогда бы так не поступил. – Я произнесла это резким тоном, словно желая рассечь ее слова надвое. Пусть у Сэма и были от меня секреты, я чувствовала, что должна вступиться за своего близнеца.

Ребекка заправила за ухо рыжую прядку и кивнула, соглашаясь со мной. Она по-прежнему ходила с длинными распущенными волосами, как маленькая девочка. Идеальные локоны красиво покачивались на фоне ткани в черный цветочек, из которой было сшито ее платье.

– Теперь я это знаю. Но тогда все это просто…

– Ты ведь вчера вечером была в этом же платье? – перебила я.

Она озадаченно нахмурилась.

– Я… да.

– А гостей у вас не было?

– Что? Когда? – Похоже, я совсем сбила ее с толку.

– Вчера вечером. Перед тем как зажглись Наши Девы. У вас в доме был кто-нибудь еще?

– Папа и Марк, разумеется. Кто еще мог у нас быть?

– Это я и пытаюсь выяснить. Ты уверена, что…

Я умолкла, увидев, что трое Старейшин вышли вперед. Они устроились в креслах с кожаной обивкой лицом к нам. Папа последовал за ними и занял место между Старейшинами и залом. Радость, которую он разделял с мамой, бесследно исчезла с его лица, сменившись серьезностью и ответственностью.

Он погладил бороду, собираясь с мыслями, прежде чем начать. В городе папу уважали, многие даже восхищались им. Мне было грустно смотреть, как он стоит там один, готовясь рассказать страшные вести. Но не похоже было, что папа боится или сомневается. Он точно знал, что нужно сделать. Так было всегда.

– Благослови вас Господь, – начал отец. Его голос без труда разносился по всему залу. – Как большинство из вас знает, на этой неделе Джеб Макклири и его пять спутников отправились с летним обозом за продовольствием. А спустя всего день его конь вернулся смертельно раненный и без всадника.

Я окинула взглядом зал, высматривая Молли с детьми. Их не было. Я испытала прилив благодарности к тому, кто уговорил их не приходить. Если папин рассказ будет похож на то, что поведал мне Сэм, семье Джебедайи лучше этого не слышать.

– Мы с сыном отправились в лес по следам Джеба со спутниками и, судя по всему, обнаружили их последнюю стоянку всего в нескольких милях от Эмити-Фолз. Они не успели далеко уйти, прежде чем… все случилось.

– «Все» – это что? – раздался вопрос с задних рядов. Я не смогла понять по голосу, кто его задал.

Папа сжал губы.

– Трудно было разобрать, что именно произошло… Похоже, на них напали во сне. Палатки были изорваны в клочья, а люди исчезли.

– Это мог быть бандитский налет?

Папа покачал головой:

– Думаю, это были какие-то животные.

– Тот медведь, – заявил Сайрус Дэнфорт, поднимаясь на ноги.

– Никакой медведь не смог бы сотворить то, что мы видели. И… кто бы это ни был… Их явно много. Может, целая стая.

– Волки, – подал голос Эдмунд Латетон.

– Это больше похоже на правду. Покинув лагерь, мы нашли… разбросанные части человеческих тел. Похоже, никому не удалось убежать далеко. Должно быть, животные двигались очень быстро.

– Ладно, волки, – согласился Сайрус. – Но к чему устраивать драму? Соберите отряд охотников и отправьте в лес выкурить эту стаю.

– Нет, погодите, – возразил Грэн Фаулер, тоже поднимаясь. – Мы все видели жеребца. Рана у него на боку была огромная. – Он расставил пальцы как можно шире. – Точно больше моей руки.

– Отличные новости, друзья! Фаулер не убивал жеребца, – хохотнул Сайрус.

Птичник прищурился:

– Я просто хочу у вас спросить, что это за волк такой, что у него лапы больше человеческой руки?

Папа кивнул:

– Я таких не видел. И еще… – Он провел подушечками больших пальцев по ногтям. – Мы с Сэмом начали жечь кусты вокруг лагеря. Не хотели, чтобы запах крови привлек кого-нибудь еще, тем более так близко к городу. Как только мы принялись разводить огонь, то увидели неподалеку этих существ. В отсветах костров их глаза светились ярким серебристым светом. Они все это время оставались поблизости. Наблюдали за нами. – Он почесал затылок и как будто занервничал – впервые с начала Собрания. – Я не мог разобрать их очертаний, они сливались с тенями, но, кто бы это ни был, они чудовищно огромны. Намного выше меня.

Я прикусила кончик языка. Папа был одним из самых высоких мужчин в Эмити-Фолз. Я попыталась представить волка выше ростом, чем он. Я живо вообразила шерсть, вставшую на загривке, жуткое рычание, огромные лапы и когти, блестевшие в свете луны, но все это не складывалось в целого зверя. Мой разум отказывался создавать такое чудовище.

– Это невозможно, – фыркнул Сайрус.

Грэн смущенно посмотрел на папу:

– Это и впрямь звучит довольно невероятно, Гидеон. У тебя есть доказательства?

Глаза у папы возмущенно сверкнули.

– Доказательства? Какие еще доказательства вам нужны, кроме моего слова? Всем известно, что я человек порядочный и честный. Я не склонен давать волю воображению и приукрашивать. Если я говорю, что видел это, можете не сомневаться: так и есть.

Я окинула взглядом зал и заметила, как многие виновато переглянулись. Папина речь их не убедила. Отец, очевидно, тоже это заметил и вздохнул.

– Сэмюэль тоже их видел. Он подтвердит.

Мне вспомнился утренний рассказ Сэма. Он действительно говорил, что видел в лесу огромных существ. И еще – что они над ним смеялись.

– Латетон, – обратился папа к плотнику, сидевшему в середине зала. – Ты говорил, что тоже их видел. Какого они роста, по-твоему?