— Значит будем играть в старой экипировке, ну разве ракушки и щитки можно уже сейчас применить.

Глава двадцать третья

Что за мусорная яма

Это общество Динамо

Что за яма рядом с ней

Это общество коней

А над ними реет знамя

Знают все уже давно

Мы едины, непобедимы

Мы Спартак, а вы го. о

Четырнадцатого февраля в шесть часов должен состояться матч второго тура со «Спартаком». В принципе, вообще, осталось три игры динамовцам провести. Вот, с красно-белыми, потом через день — шестнадцатого февраля снова со «Спартаком», но из Каунаса, и восемнадцатого — заключительная, и самая важная игра сезона, с ЦДКА. У «Спартака» московского пять потерянных очков. Проигрыш ЦДКА и «Динамо», и ничья с ВВС. Даже, если выиграют у «Динамо», то первыми не станут. Могут стать вторыми при том, что бело-голубые проиграют и им, и армейцам. Шестнадцатого «Спартак» как раз с ЦДКА и встречается.

Чернышёв вчера на собрании команды всё это долго и даже настойчиво доводил до «канадских» хоккеистов. А сидевший чуть позади и как бы сбоку (показывая, что он тут якобы гость) Якушин в завершении кхекнул и перевёл всё на русский язык.

— Чего размусоливать, чтобы стать чемпионами страны нужно обе игры выигрывать. У армейцев только одно поражение от «Спартака», если нас не считать, и в случае равенства очков, они выйдут вперёд по разнице забитых и пропущенных. У них Бобров уже сорок шесть шайб наколотил. На мировой рекорд замахнулся.

Вовка сидел с другого бока на скамейке и пытался шевелить кожей на затылке. Не получалось. Брови шевелились, даже уши, а затылок не хотел. Рана заживала. Те швы, что наложили снова, ещё мокнут, а вот остальные вполне уже молоденькой кожицей покрылись. Это ему так Наташа сказала, сам ведь свой затылок не увидишь. Вчера забежал в гости на пару минут, а бинт на тупой башке размотался. Вот боевая подруга и перебинтовала, заодно рану разглядев.

Понятно, что мельницы Боброву устраивать с такой головой не получится, но несколько минут выстоять можно попытаться. А то и забросить чего Мкртычану.

Утром они с Вовкой Третьяковым доели то, что вчера от стряпни, которую Фомин замутил, осталось. Блюдо получилось почти спонтанно. Вечером предыдущего дня возвращались с тренировки и зашли в магазин продуктовый, а там хоть и большая довольно очередь, зато дают говядину, по полкило в руки. Тридцать один рубль. Дорого, но мясо же. Охота. Отстояли час, и получили от тощей, как мумия, тётки два приличных куска мяса, почти без костей. Наверное, продавщица на «Кремлёвской» диете сидит. Принесли домой, хотели суп варить и полезли в сундучок за картошкой и морковкой, а там сверху лежит бумажный пакет.

— Что это? — удивился Фомин.

— А, тебя не было, ты пацанов тренировал, приходил тёзка мой, ему посылка из дома пришла. Вот, нам чуть отсыпал. Там чернослив. Потом можно будет сварганить компот.

— Компот — это хорошо. Не, слушай, Вовка, давай чисти морковки побольше, сейчас вкуснятину одну сделаем. Мать готовила, как-то. Пальчики оближешь, — на самом деле мать Фомина ничего такого не готовила. Готовила жена Челенкова — Ольга, когда дочь Настя ещё жила с ними. Это было её любимое кушанье. Называлось блюдо: «Мясо с черносливом». Рецепт не сложный, но Фёдора Ольга всегда задействовала, доверяя нарезать мясо аккуратными тоненькими полосками, как на бефстроганов.

Этим он, как следует промыв оба доставшихся им куска тёмно-красной говядины, и занялся. Третьяков в это время почистил две приличные морковки и пару зубчиков чеснока.

— Вовка, а у нас лук есть? — копаясь в сундучке, что-то Фомин там его не заметил.

— Нет, тут соседи приходили, позаимствовали позавчера.

— Ладно, обойдёмся.

— Так я схожу, может уже купили, отдадут, — подхватился Третьяков.

— Не надо. Получится с точностью до наоборот — на хвост сядут. А тут на двоих еле-еле порция получится. Лучше большую горсть чернослива порежь на кусочки. Не, такие мелкие не надо. Просто пополам режь.

Раскочегарили примус и стали морковь с чесноком на постном масле жарить. Когда морковь размякла и зашкворчала, бросили туда, чуть воды долив, мясо, по идее, нужно соус терияки или томатную пасту бросить, но в 1948 году с соусами терияки не всё просто. Даже самому не сделать. Тут про соевый соус и имбирь никто и не слышал, даже в самых престижных ресторанах. Закрыли крышкой сковороду, потушили немного и высыпали чернослив. С укропом или петрушкой зимой в Москве тоже «побежали». Говядина, это не курица и даже не свинина, пришлось целый час тушить, при этом весь этаж, уловив запах, к хоккеистам пожаловал. Под разными поводами заходили от «соли попросить», до «а давайте вместе приготовим, у нас чёрствый хлеб есть, вам не нужен». В другое время повелись бы на предложение, но тут эксклюзив и мало. Обрубили хвосты. Милиционеры уходили расстроенными, уж очень аппетитно пахло.

Пока мясо доходило, уже без огня, быстро пожарили картошки и, наконец, приступили к трапезе. Фомину показалось, что, несмотря на отсутствие соуса терияки, получилось даже вкуснее, чем у Ольги в будущем. Или это от обилия слюны во рту? В двенадцать в столовой покормили, а ведь после этого двухчасовая интенсивная тренировка, да тут сколько возились. Еле остановил Фомин Третьякова, когда тот за остатками потянулся.

— Это на завтрак, игра ведь. Мясо не помешает перед игрой.

Вот Челенков очень много, как тренер футболистов «Спартака», знал о питании спортсменов, когда нужно и что есть. Так это желательно, при таком ритме, что они сейчас ведут, по три раза в день макароны по-флотски есть, или рисовые каши с мясом. И где это здесь сейчас взять? Ладно, взять на рынке или в коммерческих магазинах можно, но сколько на это денег уйдёт. Тут и у генерала зарплаты не хватит. Но вот перед важным матчем со «Спартаком» мяса поели. Осталось только выиграть.

По дороге к метро Вовка купил в киоске две газеты, «Советский спорт» и «Правду». Зашли в метро, час пик уже прошёл и вагоны полупустые. Сели на скамейки и Вовка сразу, открыв «Правду» на первой странице наткнулся на интересную статью. Этой частью истории особо никогда Челенков не интересовался и сейчас читал, и думал, так происходило и в его мире, и он просто не в курсе, или это параллельный мир. Про волнения и кризис власти в Чехословакии в 1948 году ничего не помнил.

Статья называлась: «Коммунисты наступают».

«В феврале коалиционный кабинет правительства Чехословакии, сформированный в 1946 году премьер-министром Клементом Готвальдом, в который входили члены всех крупных партий республики, раздирает острый политический кризис. Причиной его стало требование представителей Национально-социалистической партии предоставить отчёт о действиях МВД, возглавляемого членом президиума ЦК Коммунистической партии Вацлавом Носеком, поскольку его действия были сочтены попыткой провести политически мотивированную чистку личного состава. Так на днях из МВД были уволены восемь старших офицеров-некоммунистов. Когда МВД отказалось выполнить указания кабинета, министры от Национально-социалистической, Народной и Демократической партии подали в отставку, предполагая тем самым повлечь роспуск правительства и новые выборы. Однако Социал-демократическая партия это решение не поддержала, и два беспартийных министра тоже, и, таким образом, поскольку покинули свои посты лишь 12 из 26 членов кабинета, правительство, которое возглавляет коммунист Клемент Готвальд, сохранило свои полномочия, и премьер-министр потребовал от президента Бенеша мандат на замещение выбывших министров новыми».

Почему-то Фёдор считал, что после 1945 года во всех государствах, что освобождала от фашистов Красная армия, были приведены к власти коммунисты, а вот оказывается в Чехословакии куча различных партий у власти, прямо как в СССР сразу после революции.