– Так, времени мало, поэтому быстро ищем колодец. Восьмиугольный, – шепотом скомандовал Псих. – Ты налево, я направо. Кто найдет – не орет, как ослик на случке, а тихо отписывается в чате группы.

– Да, ты поучи меня, поучи. Всенепременнейше не оставь без указаний, отец родной! – прошипел оскорбленный Жир. – Я же первый раз в разведке.

– Ну извини, – повинился обезьян. – Привычка.

Колодец нашел Жир. Бывший морской рейнджер чуял воду, как бы она не была спрятана. А спрятали колодец надежно – сначала заколотив досками, потом засыпав замлей, а потом и засадив получившийся холмик сорной травой. И если бы не сверхъестественное чутье свиноида, Псих так бы и слонялся по парку в поисках колодезного сруба.

Жир, вооружившись граблями, быстренько раскопал находку, ими же сорвал доски, приколоченные сверху.

– Все, готово, – доложил он. – можно лезть.

– Давай, братан! – напутствовал его обезьян. – Сегодня твой день, я чую.

– Сейчас, разденусь только, – предупредил свин, и вскоре остался в белых семейных трусах в умилительный синий горошек.

– Спускай веревку, – скомандовал он. – Если, конечно, ты не хочешь устроить Большой Плюх, на который сбежится вся стража.

Псих стравил припасенную веревку, которой хватило едва-едва, колодец оказался очень глубоким. Потому, наверное, его и не засыпали – задолбались бы землю таскать.

– Все, готово! Ни пуха тебе, Жир! – прошипел обезьян, закрепляя веревку за ворот.

– К черту! – ответил свин и начал спуск. Вскоре он достиг уровня воды, просигналил, подергав веревку, и нырнул.

Примерно через четверть часа свободно висящая веревка вдруг натянулась как струна – кто-то очень тяжелый начал подъем. Вскоре свин ухватился за бревна сруба, подтянулся и вылез из колодца.

– Ну что, Свини? – не выдержал Псих. – Где труп-то?

– Вынужден вас расстроить, милостивый государь, – ответил Жир, выжимая трусы. – но никакого трупа там нет.

– Не может быть, – ахнул Псих. – А ты хорошо все посмотрел?

– Сейчас в рожу дам, – пообещал свин, нехорошо глядя на напарника. – Псих, ты реально уже достал меня своими наездами. Я тебе не зеленый пацан все-таки! Я триста шестьдесят три раза в автономный поиск ходил! Нет, блин, не посмотрел. Да я там каждую водоросль на дне обнюхал! Как вообще можно не заметить труп в колодце? Не веришь мне – ныряй сам!

Свин натянул отжатые трусы и резюмировал:

– Короче, или призрак нам все насвистел, или я просто хэ-зэ, что здесь за фигня творится.

– Может, колодец не тот? – почесал в затылке обезьян.

– Исключено! – замотал щетинистой башкой свиноид. – Я бы по любому второй колодец учуял, я тебе отвечаю! Здесь не такая большая территория. Опять же – если это не тот колодец, зачем его прятать было?

– Мда! – сказал Псих и задумался.

(в которой происходит суета вокруг останков)

г. Иркутск,

столица Иркутской локации.

52°17′ с. ш. 104°18′ в. д.

– Что делать будем? – поинтересовался Жир. – Мне одеваться или как?

– Погоди, – велел Псих, – сейчас попробуем разжиться информацией.

Обезьян щелкнул пальцами и провозгласил:

– Вызываю гения места Крестовской горы!

Вскоре из травы выскочил хранитель территории. В отличие от Хабаровска и Благовещенска, в Иркутске гением места оказался не старичок, а старушка. Весьма бодрая, надо сказать, и вызывающая безотчетное доверие.

– Приветствую мудреца, равного Небу! – поклонилась она. – Ну, слава богу. Мы уж думали, совсем вы забыли про наш народ. С амурской локации ни разу про нас не вспоминали. Забайкальцы и буряты на вас за это немного обижены. Зато мы, иркутяне, счастливы оказаться избранными и готовы помочь великому мудрецу. Если это, конечно, в наших силах.

– Не уверен, что вопрос этот в твоей компетенции, – признался Псих, – но не спросить не могу. Не знаешь ли ты, куда делся труп, лежавший в этом колодце? А если не знаешь, то не могла бы узнать?

– Пф-ф-ф! – фыркнула старушка, – Было бы что узнавать. Это службишка, не служба. Тело колодезник себе прибрал.

– В смысле «прибрал»? – удивился обезьян.

– В прямом, – фыркнула старушка. – Перетащил его к себе в сокровищницу. И как уволок только? Он же мелкий, колодезник-то. Еще мельче меня.

– А зачем уволок? – продолжал недоумевать Псих.

– О, Господи! – хмыкнула гений места. – Да для понтов же. У него, как у всякого водяного владыки, казна обязана быть. А колодезник, между нами, гол как сокол, беднее бомжа. Одно дело рекой владеть, или там озером. У тех действительно, что ни год, то новые сокровища прибавляются. То купальщики цепочку золотую потеряют, то купцы утопят что-нибудь ценное. А в колодцах какие сокровища могут быть? Одни ведра упущенные, да пара кепок свалившихся. А тут! Во-первых, сам по себе труп – уже прикольно. Во-вторых, он еще и нетленным оказался. Тут колодезник последний ум потерял – целыми днями вокруг него ходил, да причитал: «Моя прелесть, моя прелесть!». А когда в колодце этом не торчал, нам мозги выносил рассказами, какая редкость у него хранится. Мол, не в каждом озере останки нетленные имеются, и не в каждой реке. А у него – есть! Ну и долюбовался в итоге, пошел на должностное преступление – уволок вверенное имущество с постоянного экспонирования в собственное хранилище. Чтобы, значится, не выходя с рабочего места любоваться.

– Понятно! – хрюкнул Жир. – Один в один наш каптерщик. Тот тоже все, что не приколочено, к себе на склад тащил. Как мышка в норку.

– А ответь мне, почтенный гений, – сказал Псих, – на второй и последний вопрос…

– Три, – прервала его старушка. – У тебя три вопроса. Не будем нарушать традицию, чай мы не скареднее хабаровчан с амурцами.

– Спасибо, добрые хозяева, – поклонился Псих. – Тогда второй вопрос – как нам вернуть труп на место? Мы вообще-то за ним пришли. Конечно, если ты про это знаешь.

– Знаю, как не знать, моя ведь это земля, все дела малого народца на ней мне ведомы. – улыбнулась старушка. – Вызвать вам надо колодезника и стребовать с него пропажу. Он сам знает, что нахулиганил, поэтому отдаст. Только его вызвать не просто, он, честно говоря, пугливый. Но я вам расскажу, как до него достучаться. Один кто-то спуститесь в колодец, но только один, двоим он не откроет. Ныряйте до самого дня, а там нужно постучать в третий венец снизу, только не перепутайте – третий! Как постучите, сразу скажите слова клятвенные, без них он тоже не откроет: «Батюшка-колодезник, ты нас водицей питаешь, свою работу выполняешь. Коли кто к тебе со злым умыслом подойдет, тот пусть на свою голову грех смертный возьмет. Свои дела замыкаю, свои слова на запор запираю». Там же, в колодце, у дна н срубе дверца должна появиться, дверцу толкните – не заперта будет. Ну а дальше уже ваше дело – как вам хозяина уговорить с сокровищем своим расстаться!

– Спасибо тебе, хозяюшка! – поклонился Псих, и даже невоспитанный Жир неуклюже повторил его жест, – слишком уж обаятельна была бабуля. – Дай бог здоровья всем гениям Иркутска! Выручили.

– Да не за что, не милостью балуем, а долг отдаем. Мы все помним! – ответила хозяйка и добавила. – А прощаться погоди. За тобой третий вопрос остался, так что – если что, зови, не стесняйся. Мнится мне, ваша возня с трупом этим – не на полдня.

Сказала – и исчезла, как не было.

– Заговор запомнил? – спросил Псих у свинтуса.

– Не волнуйтесь, вы имеете дело с Жиром, – важно ответил хряк.

– Это меня и тревожит, – признался Псих.

– Лезь сам, какие проблемы? – пожал плечами свинтус.

– Да если бы не вода… – поморщился обезьян. – Ладно, Жир, только давай без рукоприкладства. Ну и вообще – будь поделикатнее. Сам понимаешь – если спугнешь колодезника, мы останемся без главной улики, и эту потерю компенсировать будет невозможно.

– Не переживай, я буду сама воспитанность и тактичность, – заверил свинтус и полез в колодец.