А за период его детства Лючиано вместе с Джузеппе (на французский манер Люсьен вместе с Жозефом) хорошо подготовили его для поступления в университет и обеспечили высокий уровень знания французского языка. Продемонстрировали редкую прозорливость и ответственность.

К сожалению для его семьи, последнего качества, как и обязательности, Карло был лишен начисто. Зато по причине своего легкого характера ни с супругой, ни тем более с губернатором никогда не спорил и им не прекословил. Со всеми их требованиями соглашался, но потом плыл по течению, не мог отказаться от своего беззаботного и безответственного образа жизни. То, что он зарабатывал, как правило, сам и тратил на «представительские расходы». Как я уже отмечал выше, любил хорошие вина и легко просаживал деньги в карты. Летиция даже детей за ним пробовала посылать, чтобы как-то оторвать от игры и предотвратить новый проигрыш, когда он заявлял, что сегодня обязательно отыграется. Не работало.

Мария–Летиция Рамолино родилась в родовом семейном поместье (хотя, везде пишут – в Аяччо). Отец – Джованни Жеронимо Рамолино – предположительно вел свой род от графов Котальто, а мать Мария Анжела де Пиетро-Санта доказательно происходила из древнего рода князей Ломбардии. В их доме хранился их родовой герб, очень красивый, украшенный тремя серебряными башнями и тремя, тоже серебряными, поясами вокруг щита с лазурью и большое количество преданий о подвигах предков. Для подтверждения благородного происхождения ничего не надо было изобретать. И Наполеоне, по рассказам мамы, очень гордился такой бабушкой.

Глава семьи, бывший командир генуэзского гарнизона в Аяччо, занимал важный пост генерального инспектора путей сообщения всего острова. Умер рано, когда любимой и единственной дочери было только 5 лет. Довольно быстро после смерти отца ее мать второй раз вышла замуж за швейцарского офицера на генуэзской службе – Франсуа Феша (Фаеша). Как это отразилось на Летиции, данных нет, но хорошее домашнее образование она успела получить. Рано начала читать, разумеется, на итальянском и любила книги о знаменитых героях прошлого, греках и римлянах. У них в доме была отдельная комната для библиотеки (случай, совершенно уникальный на Корсике), которую она частенько и навещала. А по вечерам мама рассказывала ей истории о своих предках.

Вот таким образом уже в 13 лет Летиция и превратилась в романтичную девушку, грезящую о героях и подвигах. При этом внешне яркую и очаровательную. И очень рано (но это по нашим понятиям) выскочила замуж – в 14 лет, сразу влюбившись в красавца мужчину Карло, который отвечал ее представлениям о героях! Ну как же, был одним из руководителей независимой Корсики, победившей коварных генуэзцев.

А он остановил свой выбор на ней только после того, как ему отказали в руке богатой и знатной итальянской невесты из семьи Альберти. Их дочь он тоже успел очаровать (наверняка представившись как «Conte du Buonaparte»), но в данном случае она ничего не определяла. Потом дяде говорил, что развитие отношений не сложилось только из-за его молодости. Но мне кажется, это был только предлог. Ее родители навели справки на предмет молодого человека с Корсики и что-то им явно не понравилось. Может, дело было даже не в тщеславии и происхождении самого жениха, в молодости такое простительно. Скорее всего, они узнали про ближайшее будущее острова, а значит, и о незавидной судьбе его руководства. Французы, пользуясь связями купленного ими на корню посла Паоли в Версале Маттео Буттафоко, уже начали обработку самых влиятельных местных кланов, подготавливая свое военное вторжение и прельщая их обещаниями и деньгами (ну а на этом острове есть такой национальный обычай – тайна, сказанная вечером на ухо под страшным секретом, утром становится всеобщим достоянием).

И кандидатура молодого паолиста в качестве мужа дочери их, по-видимому, не устроила. Она не могла устраивать и родителей следующей невесты – Летиции (они же были представителями верхушки генуэзской общины на Корсике). Но вот с ней самой у него все сразу великолепно сложилось. И хотя ее матери и отчиму ни сам Карло, ни его сватовство не понравились, у них уже была своя жизнь. К тому же влюбленная девушка обладала твердым характером, сама все однозначно решила и никаких советов слушать не желала.

Приданое, по одним (самым оптимистическим) сведениям, за ней полагалось неслабое – то самое имение Милелли, где она родилась, с оливковыми рощами и виноградниками и плюс 175 тыс. франков (откуда такая версия взялась – я не понял, но очень похоже, что на нее Карло и купился). А вот по другому варианту (пессимистическому, но, похоже, реальному) – деньги в качестве приданого вообще не фигурировали, только земельные участки ценой в 7 тыс. франков. Примерно эта цифра соответствовала и величине его отцовского наследства. Никакого мезальянса, но с мечтой о быстром обогащении за счет супруги пришлось расстаться. К тому же с наследством все было еще и не быстро решаемо. Я не знаю, почему так произошло, возможно, потому что отчим скоро умер, и свидетельства всех договоренностей было трудно отыскать, а мать Летиции, как я сначала подумал, куда-то уехала (как иначе объяснить появление Джозефа Феша в семье Бонопарти?) Но потом в разных местах прочитал: а) она тоже умерла вскоре после смерти мужа – что оказалось неправдой; б) среди прочих встречала Наполеоне в его первое возвращение в Аяччо среди прочих родственников (как бабушка Феш – интересно, кто это фиксировал?) В общем, запутанная история, хотя, как вы уже знаете, Карло поместье Милелли все-таки отсудил, но только через много лет после свадьбы.

Их ранний брак (супругу тогда было 18, Летиции – 14) начался очень тяжело (наверняка был слишком ранним физиологически для молодой мамы). Трое первых детей, родившихся очень слабенькими, умерли в младенчестве (мне даже интересно представить, как мать в таком юном возрасте это пережила, неужели руководствуясь таким же принципом, как раньше в русских деревнях – Бог дал, Бог взял? Про отца даже не спрашиваю). Так что Наполеоне был не вторым после Жозефа (как часто пишут), а пятым ребенком.

Сразу после свадьбы молодые жили на два дома: в Корте (у родственников жены ди Казанова), где тогда Карло считался и секретарем, и доверенным помощником Паоли, и в Аяччо, на своих этажах в четырехэтажном доме клана Бонапарти, где даже приемы устраивали в зале, который Карло под это мероприятие перестроил. Ну а с приходом французов вернулись в семейное гнездо на постоянную жизнь.

Когда родился Жозеф (в Корте), их первый ребенок, который выжил, его отец еще был одним из лидеров Республики. Через несколько месяцев остров начали оккупировать французы, и Летиция принимает решение оставить совсем маленького сына кормилице и свекрови в Аяччо и присоединиться к патриотам, сражающимся за свободу. Она знала, что уже беременна следующим ребенком. И по некоторым данным, чуть не за руку привела в ополчение и своего мужа. (В это не очень верю – он же был в военное время все-таки кем-то типа адъютанта у Паоли, требовалось присутствовать на рабочем месте). По другим – они пришли в народное ополчение вместе, а она и Жозефа с собой взяла (тоже странный вариант, но упоминается часто; шла по горным тропам с ребенком на руках). И, наконец, оставив ребенка в Аяччо, беременная последовала за мужем, так как боялась выпустить его из-под своего контроля, уж слишком тот был любвеобильный и легкомысленный. Вот это – вполне возможно, но вы выбирайте любой, который понравился8.

Это ничего не меняет. Суть происходящего ясна и не вызывает сомнений: эта героическая и бесстрашная мать на самом деле рвалась принять непосредственное участие в сопротивлении, реально рисковала жизнью, с рвением ухаживала за ранеными. Вот что значит воспитывать девочку с детства на примерах героических эпосов прошлого. Напомню вам еще раз, она знала, что была опять беременна и должна быть осторожной, но все равно приняла такое рискованное решение и в трудных условиях военно-кочевой жизни не раз попадала в тяжелые ситуации.