– Вообще-то это гном, – хмыкнул Чан, – этому мудаку было лет триста…

– Перестань его провоцировать, Чан! – злобно крикнул я. – Если Ненависть, по твоему мнению, девчонка, то и ты такая же девчонка, потому что ты ничуть не круче его!

– Что?! – теперь пришла очередь Чана возмутиться. – Думаешь, я такой же, как он?! Думаешь, не могу убить их всех?! Смотри же, глупец!

– НЕЕЕТ! – закричал я, но было слишком поздно…

Чан рванул вперёд. Хлопок, и удар ноги, преодолев скорость звука, отправил какую-то тётку (мужика?) в полёт сквозь витрину… Чан делает шаг в сторону, молниеносный удар: его рука пронзает живот мужика в свитере с оленями, вырывается из спины бедолаги и хватает за лицо маленькую девочку (здоровенного гнома?). Раздаётся дикий вопль проткнутого мужика, а следом мерзкое хрустящее чавканье, с которым сплющивается лицо здоровенного гнома под натиском мощных пальцев Чана. Чан рывком вытягивает гнома сквозь дыру в брюхе мужика, и мёртвый гном, потерявший лицо во всех смыслах, падает на пол вместе со своим кричащим «спасательным кругом» из человека. Чан топает по голове «спасательного круга», раздаётся тошнотворный хлопок, и по полу, в растекающейся луже крови, заскользили мозг и глаза вперемешку с осколками черепа, мясом и хрен его знает, чем ещё, потому что я, если признаться честно, отвёл взгляд.

Но зря я надеялся, что, отведя взгляд, я избавлю себя от необходимости наблюдать зверские убийства, потому как мои глаза упёрлись в Ненависть, который, судя по всему, был намерен доказать себе и нам всем, что он ничуть не менее отмороженный головорез, чем Чан. Обезумевший чёрный эльф с остервенением лупил шариковой ручкой (скорее всего, взял с полки импульсивных покупок у кассы) в шею сухопарого старика. Из ран на шее несчастного плотными струями хлестала кровь, а сам он издавал какие-то булькающие звуки…

Зал заполнили испуганные вопли актёров… Кажется, рехнувшегося Чана и Ненависть они боялись куда больше, чем тварь из тумана, так как сейчас им явно было совершенно плевать на то, что эта тварь услышит их дикие вопли…

– Твою мать… – покачал головой я. – Надеюсь, Элли этого не видит…

– Я это вижу! – раздался голос у меня в ухе. – Останови это безумие сейчас же!

– Легче сказать, чем сделать… – невесело пробурчал я…

– Ты капитан! – резонно напомнила мне супруга. – Делай свою работу!

– Ладно, сейчас разберусь, – кивнул я и, закрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул:

– А ну быстро прекратили убивать несчастных актёров! – грозно прокричал я.

Зря я думал, что мой командный голос подействует на них, как ведро ледяной воды. Эти вонючие козлы меня проигнорировали… Чан, обхватив ногами тело кассира, самозабвенно отделял его голову от тела, вырывая её вместе с позвоночником, а Ненависть выдавливал глаза очередному гному, замаскированному под ляльку в коляске…

Ладно, ублюдки… Хотите по-плохому – будет по-плохому… Я взял разбег, намереваясь снести Чана своим любимым ударом двух ног в полёте, но не учёл двух факторов: первый – больное колено, второй – лужи крови на полу. Не знаю, что сыграло решающую роль, но во время разбега мою ногу прострелила дикая боль, из-за чего я на мгновение на неё подсел, а в следующий миг мой сапог поехал в сторону по луже крови. В общем, я кубарем прокатился по залу, врезался в стойку и был завален коробками с овсяными хлопьями, причём тройкой, хотя я предпочитал единичку, или на худой конец двойку…

Скрипя зубами от боли (чёртово колено), я поднялся на ноги. Мои футболка и джинсы были насквозь пропитаны кровью, а какая-то пачка хлопьев, видимо, оказалась дырявой, или открылась при падении, так что теперь я был хорошенько облеплен грёбаной овсянкой…

Я огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно вырубить обоих моих сошедших с ума коллег, но в следующий миг я отвлёкся на что-то более… интригующее…

Раздался дикий нечеловеческий вопль, который мог принадлежать только поистине гигантскому существу, а в следующий миг огромная бледная совершенно лысая лапа, вырвавшись из тумана, одним молниеносным движением разнесла все витринные стёкла, параллельно снеся стальные оконные рамы и дверной проём…

Надо же… А вот огроменное чудовище в один миг отвлекло их от убийств… Они оба побросали свои дела (своих жертв) и быстро побежали ко мне.

– Что это была за хрень? – взволнованно спросил Чан.

– Кажется, сейчас мы познакомимся с одним из чудовищ, приготовленных для нас святошами… – невесело ответил я.

Глава шестая. Третий уровень 2

– Какого чёрта?! Вы, два тупорылых идиота! Вам что, по пятнадцать лет?! – возмущался я, с грозным видом стоя пред своими друзьями, виновато смотрящими себе под ноги.

Мы заперлись в туалете, а из-за двери слышались вопли актёров, раздираемых неведомой тварью.

– А разве пятнадцатилетние подростки способны оторвать голову здоровенному мужичку? – с тенью обиды в голосе поинтересовался Чан, по-прежнему не решаясь поднять на меня глаза.

– Закрой пасть! – приказал я. – Как только вернёмся на корабль, прикажу вынуть из тебя все усилители до единого! Раз не умеешь держать себя в руках, значит рановато тебе пользоваться такими опасными для окружающих игрушками! Как повзрослеешь – получишь обратно!

– Лох! – забывшись на мгновение, радостно констатировал Ненависть, почти расплывшись в довольной ухмылке.

– Ты тоже закрой пасть! – я злобно указал пальцем на эльфа. – Нечего тут лыбиться! Вообще отправишься на курсы управления гневом! Хотя, оба, блин, отправитесь! Сразу же как только…

Мою речь прервал нервный стук в дверь. Стук – не самое подходящее слово – в дверь не просто стучали, а скорее ломились, притом с до ужаса испуганными криками: «Умоляю вас, впустите меня! У меня тут дети!»

– Пошли на хер! Занято! – выпалил я, даже не повернувшись к двери. – Посрёте в другом месте! Тут мужской туалет!.. О чём я говорил перед тем, как нас отвлекли эти мудаки? Ах да! Сразу же, как только заберём Грогла и Мустанга, делаем вам, козлам, документы, и отправляетесь на Землю, на сраные курсы манер или этой… как её там… Ненависти! То есть на курсы по управлению грёбаным гневом! И будете ходить на них до тех пор, пока с вами нельзя будет без всякого страха посещать массовые мероприятия! Это ясно?

– Так точно, – пробурчал Чан.

– Ясно… – шмыгнул носом Ненависть.

– Ну и ладушки… – кивнул я. – Значит с этим разобрались. Теперь можем возвращаться к нашим менее тупорылым, чем вы, проблемам…

Я огляделся вокруг: ряд писсуаров, ряд раковин и одинокая туалетная кабинка в углу помещения. Я прошёл к ней и подергал за ручку… Действительно занято – не соврала бабуля. Я постучал в дверь:

– Месье? Вы не уснули? Там лосося по акции привезли – если поспешите, успеете урвать пару банок…

Тишина… Постучав ещё дважды, я ухватился за верх кабинки и, подтянувшись на руках, заглянул внутрь. На унитазе сидел пухловатый мужик с залихватским причесоном. Он сидел на унитазе в полжопы, уперевшись плечом и головой в стену. Кажется, спит…

– Эй, мужик! Подъём! – громко крикнул я. – Ты вообще-то на работе! Там чудовище уже половину актёрского состава сожрало, пока ты тут дрыхнешь! А ну вставай и иди умирать вместе с товарищами!

Мужик даже не шелохнулся…

– Мужииик! – не сдавался я.

– Господа! – из динамиков (судя по всему, они тут везде понатыканы), раздался голос отца Ярослава. – Прошу вас не тратить время на господина Элвиса. У нас произошёл небольшой инцидент: этот актёр скоропостижно скончался от сердечного приступа, а я узнал об этом слишком поздно, так что мы, к моему величайшему стыду, не успели убрать тело до вашего появления… Пожалуйста, не позвольте этому досадному недоразумению испортить вам удовольствие от игры, помешав погрузиться в мир… Хотя, кому я это говорю? Вы же даже не пытаетесь погрузится в этот мир – только ищите новых жертв для бессмысленных убийств… (раздался протяжный вздох)… В общем, просто не обращайте на мёртвого Элвиса внимания, так как это событие не имеет никакого отношения к сюжету текущего этапа… Который, впрочем, едва ли вас интересует…