Аккуратно просунув пальцы руки в узкий проем, попытался приоткрыть, как он предполагал, одну из дверных створок, но она неожиданно оказалась самой настоящей тряпочной шторой, непонятно куда потерявшей всю свою былую твердость. За ней показалась комната со сводчатым потолком, облицованная темным плоским кирпичом, а вся дальняя стена представляла из себя большую, потрясающего качества фотографию бескрайней степи под ярко-синим небом и уходящей в горизонт широкой грунтовой дороги.

Максим воровато оглянулся назад и убедившись, что никого рядом не было, быстро прошмыгнул внутрь. Свет, исходивший от пейзажа, был таким ярким, что глаза невольно щурились. Он осторожными шагами продвигался вперед со все нарастающим волнением, от чувства, что делает, что-то предосудительное и боясь быть застуканным за этим занятием, как шкодливый мальчишка.

Когда он был уже на середине комнаты все его тело сильно дернулось и сердце тут же быстро застучало, от неожиданно послышавшегося сзади, уже знакомого спокойного голоса.

– Вы что-то ищите?

Максим, растерянно улыбаясь обернулся, показав бармену, свое предательски запылавшее красным лицо.

– Да я тут… – начал он собираясь произнести свою заготовку на тему "ошибся дверью", но поняв, что это, будет звучать очень глупо в данной ситуации осекся.

– Если хотите, проходите. Не стесняйтесь – невозмутимо продолжил тот.

Максим тут же отвернулся, чтобы побыстрее скрыть свою пунцовую физиономию и как можно более спокойным голосом, как будто ничего неловкого не произошло, заговорил: "у вас тут такая потрясающая фотография, ее практически не отличишь от реальности. Я ее случайно увидел через приоткрытые занавески и захотел посмотреть по ближе"

– Ну это нормально. Можете пройти дальше – снова предложил он.

Максим подошел ближе к стене, но ощущение, что он приблизился к какой-то плоскости, ограничивающей пространство, не возникло. С легкой опаской вытянул вперед руку – она не встретила препятствия.

– Это, что голограмма?

– Возможно. Можете пройти дальше – в третий раз он повторил свое предложение – тогда эффект будет еще сильнее, поверьте.

Осторожно ступая короткими шажками, непроизвольно ожидая момента, когда носки ботинок упрутся в препятствие, Максим продолжил идти. Гладкий твердый пол закончился. Правая нога встала на мягкую основу подняв облачко пыли, вторая нога встала рядом, так же подняв пыль. Все тело обдал горячий сухой воздух.

"Ни черта ж себе голограмма! Это уже какое-то 5D!" – сразу возникло восхищенное удивление.

– Фантастика! Просто, полнейшая иллюзия реальности!

Никто не ответил. Максим обернулся и… Тягостный страх волной накатился на него. Ни комнаты, ни долговязой фигуры бармена, ни штор… лишь совершенно плоская бескрайняя степь с выжженной травой и та же грунтовая дорога из-за горизонта…

– Вы меня слышите?! Как отсюда выйти?!

Он пошел назад, на всякий случай вытянув вперед руку. Шаг, второй, третий…, десятый. Никакого препятствия, никакой комнаты… лишь мягкая пыль под ногами и однообразный пейзаж.

– Это уже не смешно! – закричал он начавшим дрожать голосом.

Звук унесся в даль не вызвав ответа. Стоя на месте, он повернулся на триста шестьдесят градусов: со всех сторон до самого горизонта тянулась все та же степь представляясь взору огромным, идеально ровной формы, рыжеватым кругом. Поднял голову вверх – там нависал такой же огромный круг, только ярко-синего цвета с безжалостно слепящем и излучающим жар диском в центре.

– Да, что это такое! Сволочь, выпусти меня отсюда! Ты слышишь меня? Я же тебе морду набью за такие шутки! – продолжал он орать, но ответом была лишь тишина.

Он начал быстро ходить в разные стороны, постоянно возвращаясь к исходной позиции, порывисто меняя направление и совершая новые броски, надеясь, что просто дезориентировался и сейчас сможет найти выход, но все было тщетно. При этом для стороннего наблюдателя его движения могли бы показаться более чем странными – во время ходьбы его руки с растопыренными пальцами были постоянно вытянут вперед, как будто в готовности наткнутся на что-то твердое и невидимое спрятанное в обманчивой прозрачности воздуха. Тактика мухи, попавшей в западню, результатов не дала. Жара стояла невыносимая. Он быстро, снова, стал мокрым, но уже не от дождя, а от собственного пота. Отчаянная беготня продолжалась минут десять и в конце концов, вернувшись назад после очередной бесплодной попытки он плюхнулся в дорожную пыль, упершись локтями в согнутые колени и обхватив голову.

– Дурак! Разобраться захотел! Любопытно ему стало! Уходить надо было, к черту, оттуда и все! – сокрушенным тоном обратился он сам к себе вслух.

Что делать он не знал. Было страшно, было ужасно обидно и не было ни одной продуктивной мысли на счет того, что нужно предпринять. Наступил ступор.

***

Сколько он сидел молча посреди пыльной дороги схватившись за голову не понятно, так как в окружающем мире ничего не происходило и поэтому время как бы стояло на месте. Может минут пять, а может и целый час. Наконец возникло какое-то движение. Сзади до его слуха донеслись тихие приближающиеся звуки: шлеп-шлеп-шлеп… Он поднял голову и начал было поворачиваться, но объект издававший шум сам появился сбоку в поле его зрения. Это была собака средних размеров, местами рыжей, местами – черной окраски, что-то среднее между колли и двортерьером. Ей было жарко, она тяжело дышала, а из открытой пасти немного набок свисал язык. Увидев Максима она остановилась, уставившись на него своими добродушными карими глазами, и на ее морде появилась самая настоящая улыбка, вяло болтавшийся до этого хвост быстро поднялся вверх, указав своим кончиком на виновника изводившего их обоих пекла.

– Кеша, это ты?! – изумленным голосом воскликнул Максим.

Дело в том, что Кеша, была собакой родителей его жены. Он ее прекрасно знал и очень любил за ее добрый характер. И знал он ее так хорошо, что явно не мог ни с кем перепутать. Это было просто исключено. Помимо потрясающего сходства в общем виде, была еще одна маленькая сугубо специфичная деталь: небольшой розовый бугорок, наверное, какой-то сосудистый клубочек, в наружном углу левого глаза. Так что совпадение являлось сто процентным. Но… было одно большое или маленькое "но", и Максим в сложившейся напрочь непонятной ситуации не мог точно определиться с его размером. Года три назад она умерла. И в этом тоже не было никаких сомнений. Он самолично, вместе с тестем, закапывал ее в лесу рядом с дачей.

Собака приблизилась к нему и ткнув носом, лизнула в руку. Ощущения были абсолютно реалистичные. Он начал ее гладить и слегка трепать по загривку, так же отчетливо ощущая ее мягкую шерсть и легко смещаемую шкуру. Она стояла рядом довольно щуря глаза. О какой-то голограмме не могло быть и речи. Сделать такую имитацию невозможно. Да и при том: откуда здесь, в месте в которое он попал совершенно случайно, кто-то мог знать о Кеши?

"А-а! Кажется, я начинаю, что-то понимать. Меня глючит. Притом глючит конкретно. А от чего меня может глючить" – начал он рассуждать мысленно сам с собой – "Это совершенно очевидно. Раз я не психбольной, а я не психбольной" – здесь пробежало какое-то совсем ажурное, но не очень приятное сомнение – "объяснение только одно – наркота! Значит этот чертов бармен-философ подмешал мне в чай наркоты! Вот сволочь! Он мне сразу показался каким-то странненьким. Вот так работает такой, гад, в кафе и в тихаря подмешивает всякую дрянь клиентам, небось какие-нибудь свои психоаналитические эксперименты проводит. Не даром, кстати, этот мужик и эта бабулька какие-то очарованные выходили… А может их и не было? Может меня уже начинало глючить, а потом накрыло по полной. Тут, конечно, не совсем ясно. И сколько же я буду в таком состоянии? И как мне из него выскочить? Да, пожалуй, пока эта химия из меня не выветрится – никак. Так, что сейчас самое главное ничему не удивляться и быть спокойным, насколько возможно… Ух, набить бы ему морду, да так чтобы у него раз и навсегда желание пропало такими штучками заниматься. Но это мне вряд ли удастся… Судя по тем двоим, они как отходили, сразу все забывали. Очень жалко. Обидно лишать себя такого удовольствия"