Она сидела над письмом всю ночь и не смогла бы даже приблизительно подсчитать, сколько раз переписывала его, подбирая фразы, наиболее точно отражающие её мысли и душевное состояние. Но когда окончательный вариант, наконец, был готов, она просто не смогла перечитать его: чувствовала, что в этом случае снова найдёт к чему придраться, и тогда уже точно не успеет переписать письмо – наступило утро, пора было собираться на работу.

Ей представлялось, что она увидит возлюбленного утром, но, к огорчению своему, не нашла его в библиотеке. Пришло время обеда, но и на сей раз она не увидела его, хотя весёлый и общительный компьютерщик обычно проводил это время с сотрудниками библиотеки. В голову пришла страшная мысль: «Неужели их бригада закончила все работы и больше здесь не появится? Нет… Нет, не может быть такого! Ещё в одном зале точно не установили компьютеры, хотя планировали! Может быть… у него сегодня выходной?»

Эта мысль царапнула сердце. Сегодня пятница. Если она не увидит его сегодня, то следующий раз может быть только в понедельник. Ей придётся страдать и сходить с ума целых два дня и три ночи! Но судьба, видимо, решила смилостивиться над несчастной влюблённой девушкой – в конце рабочего дня, уже на выходе из библиотеки, она увидела своего возлюбленного, заносящего в библиотеку огромную бухту кабеля. Она птицей подлетела к нему и замерла. Что сказать? Что сделать? Увидев, её, он улыбнулся – как обычно, весело и по-доброму – и она восприняла это как знак свыше.

– Подожди! Пожалуйста, подожди! Я… Я хочу тебе что-то дать… отдать… вот…

Она резко открыла сумочку, чуть не выронив на землю всё её содержимое, и быстро достала письмо в конверте.

– Это тебе. Письмо. Пожалуйста, прочти его, но не сейчас, а дома. Хорошо? Пожалуйста, это очень важно!

На лице возлюбленного проступило некоторое удивление, но уже в следующий момент он снова улыбнулся.

– Без проблем, прочту! Давай, до понедельника!

–Пока! – пискнула она и чуть ли не бегом понеслась к остановке.

Выходные прошли как в тумане, но, в общем и целом, её душевное состояние улучшилось. Она осознавала, что вот именно сейчас не струсила и сделала всё, как полагается. Она сообщила ему о своих чувствах, она сделала всё, что могла, и следующий ход – его. Она почти с удивлением ощущала, что не так уж и рвётся увидеть возлюбленного прямо сейчас: ей нужно было свыкнуться с мыслью о том, что он теперь знает, что он должен ей что-то ответить. Она… предвкушала, как он скажет ей «да», и уносилась мыслями в будущее. В их совместное будущее…

Придя на работу в понедельник, она почему-то решила, что встретится с возлюбленным вечером. Но он оказался чуть ли не первым, кого она увидела утром, а увидев, чуть не запуталась в собственных ногах. В голове звенело, перед глазами заплясали мушки. Наверное, она бы в ужасе пробежала мимо него, если бы он уверенно не остановил её и… не предложил встретиться после работы. Она закивала головой, нервно улыбнулась и всё-таки скрылась за дверями архива: сейчас она не чувствовала себя готовой к общению.

– Куда ты хочешь пойти? – спросил её возлюбленный после работы. – Может быть, в кафе?

Она покачала головой:

– А мы можем… просто погулять в парке? Мне не очень нравятся людные места. Ну, то есть, я не боюсь людей… но не очень люблю всякие заведения…

Он улыбнулся:

– Тогда в парк. Там сейчас, должно быть, красиво.

Они вели беседу, неспешно прогуливаясь длинными аллеями, любуясь весенней зеленью и цветами. Видя, что возлюбленный спокоен и доброжелателен, она справилась со своим душевным смятением.

– Твоё письмо очень тронуло меня. Я знаю, как непросто тебе было написать его, и благодарен за доверие. Но чувствую, что должен сказать: я могу оказаться совсем не тем, кем ты меня представляешь.

– Я знаю, какой ты! Ты добрый, умный, весёлый, ты очень заботливый, общительный, ты… просто замечательный! Я не думаю, что ошибаюсь в этом!

Он улыбнулся, но на сей раз улыбка была печальной:

– Месяц назад я расстался с тем, к кому был очень привязан. Такого замечательного, как ты говоришь, человека бросили. И… знаешь, скажу тебе одну шокирующую вещь: это был парень…

– О!.. Так ты… вы… м-м-м…

– Я понимаю, что ты хочешь спросить. Я могу любить и девушек, и парней.

– А… Это было… неожиданно… Но ты не думай, что я против: я знаю, что так бывает, и нормально отношусь к этому. В этом я не согласна с нашим священником, – она нервно хихикнула.

– Ты ходишь в церковь?

– ногда… Я тебе рассказывала в библиотеке… Но это неважно всё. Я хочу сказать, что… меня это не волнует и не беспокоит. Мне неважно, кто у тебя был и сколько их было. Я просто хочу быть с тобой…

Несколько минут прошло в молчании.

– И как же ты видишь наши отношения?

– Я буду тебя любить и заботиться о тебе. Мы… будем жить вместе. С утра уходить на работу, вечером – возвращаться. Я буду тебе готовить! Мы будем вместе смотреть телевизор, играть в настольные игры, а по выходным – выезжать на природу. Ещё можно обсуждать интересные книги, завести собаку и вместе гулять с ней, а иногда – если будут деньги – ездить за границу! Куда бы ты хотел поехать?

Она слишком увлеклась, но теперь вдруг, по затянувшемуся молчанию собеседника, осознала, что выложила перспективный план совместной жизни человеку, который ни разу даже не намекнул на симпатию к ней.

– Боже… Я такая дура…

Он остановился, и она тоже. А потом она почувствовала, как сильные руки обнимают ей за плечи, увидела, как прекрасное лицо наклоняется к её лицу, и почувствовала, как тёплые губы касаются её губ…

Прямого автобуса до кладбища не было. Ехать нужно было с пересадкой, а потом около двух километров идти пешком. С одной стороны раскинулись поля, на которые активно наступал расширяющийся посёлок, с другой стороны – промтоварный рынок, павильоны которого нагло выталкивали пешеходов фактически на проезжую часть. Иными словами, совершенно неподходящее место для того, чтобы настроиться на нужный лад перед посещением кладбища. Брат и сестра невольно ускорили шаг, чтобы быстрее миновать рынок, и наконец достигли цели.

Дойдя до кладбища, он вдруг замедлился.

– Послушай… А ты помнишь точное место?

– Приблизительно. Но мы найдём, не переживай. Там есть ориентир – большая берёза с двумя стволами. Идти нужно… вон туда.

– Я припоминаю, но смутно. Как-то не до того мне было… во время похорон.

– А во сне твой друг разве не указал тебе место?

– М-м-м… Нет. А почему ты думаешь, что должен был указать? Наверное, предполагалось, что я и так помню…

– Наверное…

– Ой, подожди! Мы же не купили цветы! Я сейчас, быстренько!

Она стояла и смотрела, как брат забежал в павильон с цветами и венками, а потом отвернулась и, закрыв глаза, обхватила себя руками. Кладбища страшили её и, казалось, вытягивали всю жизненную энергию. Но сейчас она должна была преодолеть себя…

Он шёл, пытаясь поддерживать разговор с сестрой, но это оказалось неожиданно сложно. Его одолевали странные предчувствия, ощущение того, что сегодня всё должно было измениться: либо он уверится в том, что на могиле нет никакого призрачного дерева (ты это серьёзно?), а ему стоит пропить курс успокоительных препаратов, либо… уже сегодня у него в руках окажутся могильные плоды (да ты настоящий псих!), которые помогут вернуть дорогого друга.

Кладбище было новым, современным, поэтому никакого готического антуража в виде вековых деревьев, склепов и покосившихся надгробий не было. Большое пространство с асфальтированной дорогой, номерами участков и бюджетными памятниками, бесспорно, было местом скорби, но не казалось похожим на декорации к мистическому триллеру. С одной стороны, это несколько успокаивало, а с другой… с другой стороны, было гораздо сложнее поверить, что здесь могло появиться что-то потустороннее (призрачное дерево, оно должно быть там!). Что он может увидеть на могиле дорого друга, кроме цветов, венка, лампадки?