— А почему бы вам не создать диалог, чтобы она только туда писала, а не каждому одно и тоже по десять раз? — полюбопытствовала Усаги.

Мамору готов был поклясться, что она снова была недовольна, однако лицо её пока что выражало только безмятежность. Поглядев на экран, Мамору понял, почему: Усаги опять играла.

— Скажешь мое имя пятьдесят раз — отвечу, почему, — ухмыльнулся он.

Усаги на секунду оторвалась от телефона и гневно на него посмотрела.

— Ну, Мамору!

========== Н — Непогода ==========

«Уровень моря достиг критических пределов. Просьба подняться на более высокие этажи или возвышенности города. Повторяю: уровень моря…»

Усаги тяжело вздохнула, прислушиваясь к радио в соседней комнате. Это лето было слишком дождливым — и вот результат. Обычно наводнения грозили большими повреждениями лишь окраинам города, где в основном были частные дома. Но сейчас синоптики предупреждали, что волны могут захлестнуть даже Токио, где редко бывали высокие подъёмы воды.

Именно поэтому Рей и её дедушка предложили семье Цукино на время перебраться в храм Хикава — он находился гораздо выше их особняка. В городе была чрезвычайная ситуация, а потому Кенджи и Икуко дали своё согласие. Впрочем, вместе с ними в Хикава перебралась и Минако с родителями — по той же самой причине. Мако и Ами жили в высотках, поэтому им не нужно было искать место получше, но девочки всё равно решили перебраться к подругам: вместе веселее и не так страшно.

Из вещей было взято только самое необходимое: документы, деньги, запас продовольствия и лишь несколько пар сменной одежды.

— Надо было не спешить, а собраться получше, — ворчала Усаги, доставая из сумки серую футболку с надписью «Dream» — «Мечта», которую она никогда ещё не надевала.

Когда они шли к Рей, поливал дождь, и они промокли до нитки — даже зонтики не были спасением. По этой причине Усаги и искала себе подходящую одежду для переодевания, стоя около обогревателя в спортивных штанах и бюстгальтере.

— Вода прибывает! — закричал на улице Шинго, который до этого караулил у подножья лестницы.

Усаги вздрогнула и, поскорее нацепив на себя злосчастную футболку, поспешила выглянуть наружу. Дождь лил стеной, и ничего не было видно в радиусе пары шагов; лишь чьи-то разрозненные голоса доносились из этой непроглядной мглы. Из обрывков непонятных разговоров Усаги поняла только то, что в храме появятся ещё несколько вынужденных гостей: когда волны захлестнули улицу, они были как раз неподалёку от холма Сендай и не успели добраться до своих домов.

— Чёртов дождь!

С ворчанием из ливневой стены на Усаги налетела Рей. Дождевик громко шуршал, когда она порывисто поправляла капюшон, и, казалось, даже заглушал шум воды за спиной. Ничего не сказав подруге, Рей стала заглядывать в комнаты в поисках чего-то или кого-то.

— Совсем всё плохо? — спросила у неё Усаги и даже не узнала собственного голоса: он дрожал от страха как заячий хвост.

Прокашлявшись, Усаги повторила свой вопрос. Рей вздрогнула и подошла к ней; выглядела Хино не важно: волосы всклокочены, глаза лихорадочно блестели, а губы безмолвно шевелились. Усаги взяла её за дрожащие руки, стараясь придать уверенности.

— Надеюсь, всё будет хорошо, — робко сказала Усаги и даже попыталась улыбнуться.

Рей вздохнула.

— Вода всё ещё пребывает, — немного резко отозвалась она. — А мне нужно пристроить тех, кто поневоле оказался нашими вынужденными соседями, — криво усмехнулась Рей.

Усаги обернулась, оглядывая своё временное пристанище. Шинго был с родителями в соседней комнате — как раз три места, а вот у Усаги одно место пустовало. Ведомая лишь намерениями помочь, она уверенно посмотрела на Рей.

— У меня есть ещё одна кровать. Можно кого-нибудь…

— Я не уверена, что тебе понравится этот «гость», — перебила её Рей.

Усаги нахмурилась и отпустила её руки. Возмущение так и клокотало в горле, готовое выйти наружу. И Усаги позволила себе выплеснуть на подругу все своё недовольство.

— Сейчас такая непогода, а ты говоришь о каких-то пустяках? Люди страдают! А у нас есть возможность им помочь. Так почему же мы должны думать о чём-то личном? — возмущённо воскликнула она.

— Как знаешь, — покачала головой Рей, оценивающе глядя на Усаги. — Но я предупреждала.

Шурша дождевиком, она снова скрылась в пелене дождя. Усаги фыркнула и, закатив глаза, вернулась в комнату. Нужно было поскорее прибраться: не хотелось предстать перед незнакомым человеком в образе свинюшки, которая обожает раскидывать вещи. Усаги успела затолкать в сумку наспех захваченную из дома пижаму, как в дверь постучали.

— Да, да, входите!

Она все ещё возилась с замком, когда в комнату заглянула Рей.

— Проходи, — сказала она кому-то в темноту, что маячила за её спиной. — Надеюсь, не передерётесь. Будете плохо себя вести — в море выкину, благо далеко идти не надо, — горько усмехнулась Рей и ушла прочь, оставляя Усаги наедине с неизвестным ей человеком.

Или она всё-таки знала его, судя по поведению Рей?

Усаги хотела было обернуться, но прозвучавший голос заставил её замереть: он словно пригвоздил Усаги прямо к кровати, не давая обернуться или хоть как-нибудь пошевелиться. Голос, обладатель которого её неимоверно раздражал по жизни и вообще. Несомненно приятный, завораживающе чарующий, этот голос не должен был принадлежать этому человеку, нет, только не ему. Но увы, судьба распоряжалась иначе.

— Ужасная погода.

Именно это и сказал тот самый голос. Усаги глубоко вдохнула, со свистом выдохнула и резко обернулась — хвостики больно ударили её по бокам, но Усаги даже не обратила на них ни малейшего внимания. Глаза её сузились, стоило ей только посмотреть на Мамору.

— Ну, что ты выставилась на меня, как баран на новые ворота? — устало спросил он и, сделав пару шагов, буквально рухнул на вторую кровать. Небольшую сумку, что висела на плече, Мамору бросил на пол рядом, чтобы не мешала.

— Я не баран, — процедила Усаги, продолжая подозрительно поглядывать на него.

— Ты злой и жестокий кролик, — Мамору даже не удосужился открыть глаза. — Дай отдохнуть немного.

Он повернулся на бок, спиной к ней, и замер. Усаги возмущённо надулась, скрестив руки на груди. Это же надо: не только оскорбил, так теперь и в покое требует оставить. А как он любил над ней насмехаться, когда Усаги слёзно просила его заткнуться? Это не считается, нет?

Усаги хотела что-то сказать, но внезапно прикусила язык: одежда Мамору явно была слишком мокрой — одеяло под ним потемнело, а в воздухе отчётливо пахло дождём. Усаги покачала головой. Вот только теперь место ярости заняло сочувствие и желание снова помогать. Даже такому противному мальчишке, как Чиба Мамору.

— Ты уснул, что ли?

Но он не откликнулся. Тогда Усаги встала с места и подошла к Мамору, осторожно потрясла его за плечо. Пальцы обжег холод промокшей насквозь куртки, и это в очередной раз доказывало, что Усаги была обязана настоять на том, чтобы Мамору переоделся.

— Чиба, подъём, — сказала она уже несколько громче и сильнее потрясла его.

Мамору тяжело вздохнул и повернулся на спину, пристально глядя на Усаги, которая даже невольно поёжилась от такого внимания.

— Ну чего?

— Тебе переодеться бы надо — мокрый, как чёрт водяной.

На несколько секунд Мамору прикрыл глаза и дышал очень медленно и тихо. Усаги даже подумала, что он успел уснуть, и хотела снова прикоснуться к его плечу, как Чиба резко сел. С визгом Усаги от неожиданности отскочила на шаг.

— Что ты такой внезапный? — недовольно проворчала она.

— Ну простите, — съязвил Мамору, подняв на Усаги непереводимый взгляд. — Настроение сегодня паршивое, знаешь ли.

— А хорошим оно у тебя вообще бывает? — фыркнула она.

Помедлив, Усаги спросила:

— Есть у тебя, во что переодеться?

Мамору наклонил голову на бок, пытаясь сообразить, как это Усаги так резко перескочила с темы на тему. Но она сама была не рада, что посмела уколоть его — у Мамору явно что-то случилось, что напрямую связано с наводнением, а она ещё подтрунивает его. Нехорошо.