Мамору громко поставил чашку на блюдце и выставил вперёд руки.

— Оданго, стоп! Давай-ка притормозим и перейдем к основному. Что ты хотела?

— Я слышала, что ты работаешь фрилансером в одной компании, которая делает игры на телефоны, — неуверенно начала Усаги.

Она слегка опустила голову, но не переставала из-под ресниц смотреть на Мамору, от чего он немного растерялся: такой милый вид Чиба нечасто имел удовольствие лицезреть. Поэтому он слушал лишь вполуха, в упор глядя на Усаги, чем ещё больше смущал её — нежные щечки стремительно краснели под его пронзительным взором.

— А поскольку ты пишешь для них программные коды, то можешь тестировать некоторые игры, которые ещё не вышли в общий доступ, — продолжала объяснять Усаги.

Мамору вопросительно приподнял бровь, начиная осознавать, к чему сейчас вела Оданго.

— И?

Усаги застеснялась ещё больше, казалось, даже кончики её ушей покраснели от смущения.

— И… Я подумала: ты же вроде не особо играешь, а я очень люблю это дело. И, ну… Может, ты мог бы дать мне чуточку поиграть? Пожалуйста? — выдохнула она и замерла в ожидании.

Несколько секунд Мамору соображал, переваривая её слова. А потом неожиданно рассмеялся, от чего Усаги недоуменно нахмурилась, а несколько посетителей обернулись на них, пытаясь понять, что произошло. Даже Мотоки у своей стойки оторвался от работы и прислушался к звукам из зала.

Усаги обиженно надула губки.

— И чего ты хохочешь?

— Прости, прости, — Мамору прижал кулак ко рту, стараясь успокоиться. — То есть, мама лишила тебя карманных денег за плохую учёбу, и ты теперь пришла клянчить у меня дать тебе поиграть?

— И вовсе не клянчить, бака ты! — в сердцах она показала ему язык. — Я же вежливо попросила. И «пожалуйста» сказала!

— Нет, Оданго. Не дам, — покачал головой Мамору. — Я хоть и могу тестировать, но у меня ничего из этого не установлено.

Он серьёзно смотрел на неё, понимая, что сейчас последует ещё одна вспышка гнева, только более страшная, чем обычно. Если что-то было Усаги не по нраву, она могла закатить такую истерику, что стены, казалось, дрожали, а потолок был готов вот-вот обрушиться на головы тех, кто пошел против неё.

Однако Усаги умудрилась в очередной раз поразить его.

Внешне она как будто вся сжалась и жалобно посмотрела на Мамору, что у него даже ёкнуло сердце. На мгновение он показался сам себе бесчувственным тираном и последним негодяем, хотя это было неправдой.

— Ну, пожа-алуйста, Мамору! — протянула Усаги, прижав к груди кулачки. — Пожалуйста-препожалуйста! Мамору!

Только усилием воли он смог подавить в себе порыв отдать ей всё, что она просила. Лишь очередное желание добродушно подтрунить над Оданго заставило Мамору облокотиться локтями о стол, заблокировать телефон и придвинуть ближе к себе; его губы растянулись в очередной усмешке.

— Нет.

— Ты бака, — она наклонила голову, продолжая смотреть на него жалобными глазками. — Тебе что, жалко, что ли? Мамору! Ну, Мамору.

Он судорожно сглотнул. Нечасто можно было услышать от Усаги его имя, ещё и произнесённое с таким придыханием: она, казалось, была готова пойти на всё, лишь бы заполучить желаемое. Именно поэтому Мамору не сдавался, продолжая держать сотовый при себе. Усаги редко говорила его имя, и он хотел воспользоваться шансом, чтобы ещё раз услышать это из её уст.

— Сто раз скажешь это — тогда дам, — усмехнулся он, лукаво глядя на Усаги.

Она нахмурилась, хоть и продолжала краснеть, переводя взор с его глаз на губы и обратно.

— Что «это»? — буркнула Усаги. — Ещё и сто раз…

— Ну, моё имя.

Он откинулся на спинку дивана, довольно наблюдая, как эмоции сменялись на лице Усаги. От изумления и возмущения, до — внезапно — некой хитринки и даже удовлетворения. Она резко вскочила на ноги, оббежала стол и, примостившись вплотную к удивленному Мамору, быстро-быстро заговорила.

«Мамору-Мамору-Мамору-Мамору…»

У него даже голова пошла кругом. Но это не причиняло дискомфорта, наоборот, от голоса Усаги что-то приятно ныло в груди. Мамору даже придвинул к себе телефон и продолжил листать новости, довольно слушая, как Усаги по-разному произносила его имя: то скороговоркой, то размеренно, шутливо ли, то с каким-то придыханием, от чего сердце предательски пропускало пару ударов. Усаги в запале даже обхватила его руку, продолжая, как ни в чем ни бывало, тараторить.

Минут через пять она всё же выдохлась и замолчала, переводя дыхание.

— Всё, — довольно проговорила Усаги, тяжело вздохнув. — Сто.

Мамору на секунду призадумался, а потом повернул к ней голову, усмехнувшись.

— Неа. Это было всего лишь восемьдесят.

— Ты ведь даже не считал! — вспыхнула Усаги и легонько ударила его по плечу. — Нечестно.

— Вообще-то считал, — важно сказал Мамору, стараясь придать голосу серьёзные нотки и не выдать себя раньше времени. — И в итоге тебе осталось сказать ровно двадцать раз.

— Ладно, — буркнула она и, набрав воздуха в легкие, принялась дальше произносить его имя.

Мамору хоть и пытался это скрыть, но всё равно был очень доволен. Слышать обычное, простое «Мамору» из уст Оданго вместо привычного закостенелого «бака» — это казалось ему высшим блаженством.

На двадцатом Усаги довольно просияла.

— Всё! — широко улыбнулась она. — Сто! Теперь точно всё!

— Ну, — протянул Мамору, желая сказать, что она снова немного ошиблась, но, увидев её гневный взор, направленный на него, решил отступить. — Ладно, ладно, держи.

Он быстро свернул приложение фейсбука и запустил какую-то игру. Мамору не помнил, что она из себя представляла, но знал, что была связана с головоломками, которые искусно переплетались в интересный сюжет с несколькими локациями. Протянув телефон довольной Усаги, он вернулся к своему кофе и искоса наблюдал за тем, как в глазах у Оданго плясали знакомые огоньки, которые вспыхивали у неё всякий раз, когда она играла в «Сейлор Ви». И Мамору счастливо осознавал, что сейчас он своеобразно, но приложил руку к тому, что Усаги была радостной, как никогда.

Они так и продолжали сидеть рядом, слишком близко друг к другу, но Мамору считал это некой платой за аренду телефона. Усаги же, казалось, даже не возражала подобному положению дел.

— Ой! — пискнула она через какое-то время.

Мамору оторвался от созерцания проезжающих мимо машин и переключил всё внимание на растерявшуюся Усаги. Она недоуменно глядела в экран, а потом подняла на него голову.

— Что такое? — спросил Мамору, гадая, что же могло произойти. Сбой в игре?

— Тут тебе кто-то письмо написал.

— А что написали?

Мамору не спешил забирать у неё телефон. Там могло прийти банальное уведомление о том, что кто-то из друзей сменил аватарку, или что какое-то сообщество опубликовало очередную новость. Это Мамору мог просмотреть и позже.

Усаги нахмурила лоб и нажала на иконку сообщения на экране.

— Тут какая-то Саори пишет. Говорит, что завтра не будет первой пары, зато в шесть вечера приезжает профессор из Киото и будет читать лекцию по генной инженерии. Явка по желанию, — прочитала Усаги и подняла на Мамору голову, чуть сощурив глаза. — Кто такая Саори?

Он старался держаться серьёзно и не усмехаться: в голосе Оданго явно звучали нотки ревности. Это было очень необычно и даже приятно.

— Ответь, что увидел и спроси, сколько будет длиться лекция.

Усаги принялась активно печатать, но сама хмуро посматривала на Мамору, которого веселило её недовольное личико. Она, скорее всего, сама не осознавала, но, видимо, её задело то, что кто-то — и этот кто-то: девушка — мог писать ему в личных сообщениях.

— Ну что? — не выдержал он пронзительного взгляда Усаги.

— Кто такая Саори? — она напряжённо повторила свой вопрос.

— Она староста моей группы, — спокойно отозвался Мамору. — Саори частенько пишет нам новости из универа, потому что именно ей звонят из деканата.

Он видел, как расслабились её плечи, пальцы перестали так напряженно сжимать телефон, а сама Усаги заметно повеселела. Она, конечно же, старалась не подавать виду, но получалось плохо, и Мамору отчётливо видел все её эмоции.